Противостояние - Мария Коваленко

- Ну прости! - виноватым тоном ответил оппонент. Теперь он уже не казался разозленным цербером. Скорее, добрым усатым тюленем в каске. - Людей не хватает. Если бы не заминка со сносом зданий из-за одной упрямой дамочки, вусмерть упахались бы.

- Заминка, говоришь, - дабы убедиться, что их не подслушивают, Роман огляделся по сторонам. - Из-за дамочки…

- Да…

- А если подробнее?

***

Злой и голодный, Роман попал домой, когда уже смеркалось. Больше всего хотелось послать к черту все свои планы и ринуться к Кате. Плевать, что ночь, плевать, что пьян. И пусть бы она попробовала не открыть дверь! От того, что узнал, кишки в узел скручивало. А ведь если бы выяснил раньше… Если хотя бы попытался узнать о ней что-нибудь, кроме размера груди и любимого вина! 

Маячки ведь были: хроническая усталость, попытка наезда, скандалы с бывшим. Ему бы хоть на день тогда вынырнуть из своей сытой эйфории. Но теперь сожалеть было поздно. Нынче оставалось одно – действовать. 

Анализируя полученные сведения, Роман полночи провалялся в кровати без сна. Почти все кусочки головоломки удалось разгадать быстро. Это было самое короткое расследование в его жизни, и даже Шерлок Холмс не справился бы лучше. Лишь одна деталь вызывала недоумение. Мотивы одного-единственного человека никак не укладывались в сюжет драмы.

***

Следующий день для Катерины Виноградовой мало отличался от предыдущих. После разговора с подругой уснула она без слез и даже проснулась отдохнувшей. Только морально стало еще тяжелее. Раньше хлопоты и пестрые, как лоскутное одеяло, эмоции укрывали от разума беспросветность ситуации. Теперь Мэрилин, словно опытный хирург, вскрыла ее душу, и наружу хлынуло леденящее отчаяние. Призрак тупика уже не брезжил на горизонте, нет, он явственно встал перед ней во всей красе. Без любимого бара, без денег, с разбитым сердцем путь в фелинологии (*) был обеспечен. Даже после развода с Игорем одиночество не пугало так сильно. Тогда она отдыхала от общества мужчины. Теперь… Зарылась бы носом в отворот рубашки Воинова и, как последний маньяк, блаженно дурела от аромата сутками напролет.

Но мечта оставалась мечтой. Из забытых Романом вещей нашлась лишь пара носков. Нюхать их, не говоря уж о дышать ими, Катя не стала бы и под страхом смерти. Выход был один - забыть о Воинове.

- Больше никогда не буду пить в мужском туалете!

- Никакого коньяка. На за что!

- Никаких мужчин!

- Никаких журналистов, а особенно мускулистых, горячих бывших военкоров!

- Только не Романы!

Заверения одно сказочнее другого целый день шепотом слетали с ее языка. Катя так старательно гнала от себя мысли о Романе, что к концу дня умудрилась назвать его именем Гришку. Сообразительный бармен, взглянув на хозяйку, печально вздохнул, но комментировать не решился. 

К вечеру, чтобы не свихнуться, Виноградова сменила тактику. Забрав из машины все документы, которые удалось собрать за последние дни, Катя решила посвятить вечер работе. Она уже представляла, как организует на полу пасьянс из справок и актов, возьмет калькулятор и будет долго, старательно пытаться сложить из букв «ж», «о», «п», «а» слово «вечность». План был настолько “интересен”, что из жалости к себе чуть не разревелась. 

В мыслях о своей печальной доле Виноградова благополучно миновала крыльцо, вошла в кабинку лифта, поднялась на свой этаж. Оставалось пройти каких-то три метра. Пять-шесть шагов до безопасного укрытия! Но случилось непредвиденное.

***

На широком подоконнике между лестничными пролетами сидели двое. Катя чудом заметила их. Выйдя из лифта, она привычно свернула к двери квартиры, однако какая-то неведомая сила заставила повернуть голову вправо.

Все эти четыре дня она жила в тревожном ожидании встречи. Поздний вечер, темный коридор, двое или трое - женская фантазия рисовала сценарий к триллеру. Получилось же…

- Добрый вечер, - сказал один из ожидающих.

Этот голос Катя даже не надеялась услышать, а уж увидеть его обладателя - и подавно. Серые брюки, голубая рубашка с закатанными рукавами, густая щетина и хмурый взгляд. Сердце с такой силой бухнуло о ребра, будто захотело вырваться.

- Ты?..

Гость невесело улыбнулся.

- Неужели не ждала?

Он как всегда с легкостью разгадал ее эмоции. Не мужчина, а экстрасенс со встроенным детектором лжи.

- Неисправимая, - хмыкнул он. Затем за шиворот стащил с подоконника своего взъерошенного спутника и двинулся навстречу.

***

Возясь с замками, Катя упорно пыталась определиться со своими чувствами. Одного слова “шок” явно было недостаточно. Судя по реакции тела, оно тоже не знало, как реагировать. Уголки губ то поднимались вверх, то опускались. Руки то трясло так, что не могла попасть в замочную скважину, то они вообще немели, отказываясь слушаться. И это было не удивительно, ведь за ее спиной, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стояли ее прошлое - “ненаглядный” бывший муж - и не свершившееся будущее - Роман “вон-из-моей-квартиры” Воинов. 

В квартире легче не стало. Ни она, ни Игорь дальше прихожей не подвинулись - ноги не шли. И только Воинов вороном покружил по гостиной и с видом хозяина помещения уселся на диван. От его вида Катю как перемкнуло. Вспомнились общие возвращения домой, этот диван, развалившийся на нем Рома и его игривое похлопывание себя по колену. Подзывал ее, как кошку. Хорошо хоть без “кис-кис”. И ведь слушалась! Даже ждала, когда позовет!

- И что вы там встали? - прогремел главный действующий персонаж Катиных грез.

Бледное лицо Игоря стало еще белее. Он вжал шею в плечи и, как на эшафот, прошел в гостиную. Такого послушания Катя представить не могла. Интриговало! Даже соблазн сбежать, оставив этих двоих наедине, перегорел.

- Кто начнет? - все в той же властной манере поинтересовался Роман, когда в комнате собрались все действующие лица.

Игорь и Катя переглянулись.

- Поверьте, - хмыкнул Воинов, - если начну я, плохо будет вам обоим.

В отличие от Баренцева, на Катю угроза подействовала мгновенно. Романтический морок рассеялся, а ежовые иголки в виде надутых губ и гордо вздернутого подбородка полезли наружу. Роман даже облизнулся, заметив преображение.

- О, да! То, что нужно! Грозовой фронт сформирован, - как опытный тренер перед спаррингом прокомментировал он. - Остап Бендер, начинай!

Игорь будто только и ждал этой команды. Даже обидное обращение проглотил, не кривясь. Однако удивиться Катя не успела. Стоило ей повернуться к “бывшему”, как тот сгорбился и вдруг затараторил.

- Катя, я хотел, как лучше, - ладонь на сердце, выражение лица, как у кандидата в депутаты на предвыборном собрании. - Ты ведь знаешь, что “Градус Баллинга” был для меня вторым домом. Мы с тобой столько в нем вместе… Катя, я любил его! Тебя, его…