Доказательство виновности - Чарлз Тодд

— У вас нет родственников, которые могли бы ненадолго приютить вас, пока у мисс Френч не пройдет… затмение и все не прояснится?

Она покачала головой.

— Давайте вместе подумаем, что можно сделать. Может быть, вам пойти к учителю Макфарланду? Он живет совсем недалеко…

— Нет, пожалуйста, не надо. Мне безопаснее здесь.

— Тогда я попрошу викария присматривать за вами.

— Не портите ему жизнь. Прошу вас, ничего со мной не случится.<

> В последнем Ратлидж не был уверен. Но прежде чем он успел возразить, она уже развернулась и скрылась в доме.

Услышав, что она заперлась на ключ, Ратлидж пошел искать викария.

Уильямс ничего не слышал. Ошеломленный и встревоженный новостями, которые сообщил ему Ратлидж, он посмотрел на колокольню и спросил:

— Что мне делать? Я не могу оставаться в ее доме — поползут слухи. И она не может поселиться у меня — по той же причине. Будь я так же стар, как мой предшественник, еще куда ни шло…

— Что ж, тогда хотя бы присматривайте за ней. Если ей придется туго, если кто-нибудь, в том числе мисс Френч, будет ее донимать, сразу же идите в полицию. Констебль Брукс должен ее защитить. Ее пока ни в чем не обвиняют. — Вот именно — пока. Ратлидж чувствовал себя беспомощным и очень сердился. — Она ведь не ее дед.

— Да, да, понимаю. Если бы найти какую-нибудь пожилую женщину… Но мисс Френч обвиняет ее в том, что она знает больше, чем должна знать, поэтому не каждая согласится за ней присматривать. Боюсь, мне не удастся убедить кого-то из соседок помочь ей.

Ратлидж кивнул, думая: Уильямс наверняка прошел бы мимо лежащего на дороге избитого и ограбленного человека и передал его какому-нибудь доброму самаритянину. Мысленно он обругал себя, а потом Гудинга.

— Придумайте что-нибудь, — велел он. — Я должен вернуться в Лондон. Попрошу полицию в Дедхэме, чтобы сюда прислали констебля, но вряд ли у них есть лишние люди.

Ему нужно было что-то сделать, но до тех пор, пока он не получил вестей от Белфорда, он был бессилен.

Франс! Он мог бы отвезти Валери Уитмен к своей сестре. Но, едва мысль о Франс пришла ему в голову, Ратлидж понял, что это невозможно. Он арестовал деда Валери Уитмен. У него связаны руки.

Викарию он сказал:

— Присматривать за ней и оберегать ее — ваш долг. — С этими словами он вернулся к машине и уехал, не давая Уильямсу ни возразить, ни придумать другой предлог, чтобы отказаться.

Он остановился в Дедхэме, поговорил с местными стражами порядка. Ему обещали «что-нибудь придумать». Ратлидж сомневался, что коллеги ей помогут. В конце концов, мисс Уитмен не просила взять ее под защиту и не заявляла о том, что ее преследуют.

— Позаботьтесь о ее безопасности! — рявкнул он и уехал.

* * *

Всю обратную дорогу Ратлидж перебирал в голове все, что удалось выяснить до сих пор. Он снова угодил под дождь, который помог ему сосредоточиться. В Лондоне он первым делом заехал к себе, побрился и переоделся, а затем отправился к Белфорду.

Тот только головой покачал, когда Ратлидж спросил, есть ли новости.

— Зато я слышал, что вы арестовали старшего клерка. Неужели этого не достаточно?

— Пока еще рано судить, — беззаботно ответил Ратлидж. — Да, косвенных улик против него хватает, но я совсем не убежден, что Гудинг — тот, кого мы ищем.

Белфорд неопределенно хмыкнул.

— Вам удалось что-нибудь выяснить в связи с тем адресом, который я оставил вам вчера вечером?

— Да, и то, что я узнал, весьма любопытно. По тому адресу в восточной части Лондона находятся меблированные комнаты. Человек, который там проживает, вовсе не брат того типа, Ролингса, о котором вы говорили раньше. Более того, хозяйка меблированных комнат уже несколько недель не видела его. — Белфорд подошел к камину и взял конверт, который Ратлидж сразу узнал. — Письмо несколько дней пролежало нераспечатанным. Ей сказали, что все следующие письма следует передавать нашему… хм… коллеге, так как мистер Бакстер срочно поехал навестить знакомых. Хозяйка, похоже, считает, что мистер Бакстер скрывается от полиции. За последние недели других писем на его имя не было. По ее мнению, мистер Бакстер приехал из Манчестера. Она когда-то была замужем за уроженцем Манчестера и узнала выговор.

Ратлидж взял письмо и положил в карман.

— По-моему, его следует вскрыть — вдруг там окажутся полезные для нас сведения, — сказал Белфорд.

Ратлидж улыбнулся:

— Если окажутся, я дам вам знать.

Он поблагодарил Белфорда и уже собирался уходить, когда Белфорд вдруг сказал:

— У меня чувство — учтите, только чувство, ничего больше, — что мистер Бакстер может оказаться тем, кто вам нужен. Он появился в Лондоне недель шесть назад. В его комнате переночевал еще один тип, с которым Бакстер приехал. Когда тот, второй, исчез, хозяйка вздохнула с облегчением. По ее словам, сразу видно было, что с ним неприятностей не оберешься.

У Боба Ролингса имеется единокровный брат. Может быть, это Бакстер?

Как будто прочитав мысли Ратлиджа, Белфорд добавил:

— По моему распоряжению в архивах навели о них справки. Бакстер и Ролингс не состоят в родстве.

Уж если Белфорд взял на себя труд все проверить, значит, сведения верны.

— Обожаю безнадежные дела, — вздохнул Ратлидж. — Думаю, я пойду по этому следу и проверю, куда он приведет.

— Что ж, желаю вам удачи.

Ратлидж не прикасался к письму, пока не отъехал подальше от Челси. Он остановился в тихом переулке и осторожно вскрыл конверт.

К его горькому разочарованию, в письме оказалось совсем не то, на что он надеялся. Письмо было написано не тем почерком, что адрес на конверте.

«Уже давно от тебя нет никаких вестей. Я заслуживаю лучшего. Не забудь, что ты мне обещал».

Больше ничего — ни обращения, ни подписи. Такое письмо могла написать и любовница… Или жена, которая разыскивала загулявшего мужа. Напоминала ему о семейных обязательствах. А может быть, в письме содержалось предупреждение: Бакстеру не удалось выполнить то, на что он подрядился.

Диас вел себя осторожно. Он понимал, что не имеет права оставлять письменные доказательства против себя. Из письма невозможно понять, что он нанял исполнителя для «мокрого дела».

Расстроенный, Ратлидж снова положил письмо в конверт. Диас старался казаться простым садовником. А между тем он в свое время был студентом, а потом сидел в тюрьме, которую заключенные не зря тоже называют «университетом».

А Гудингу по-прежнему угрожает петля.

Ратлидж сидел за столом и изучал дело Гудинга. В дверь постучали. Подняв голову, Ратлидж увидел Гибсона.