Русско-турецкая война 1686–1700 годов - Андрей Геннадьевич Гуськов

скудости не будет»; 3) если «от запорожцов и от городовых каковых малодушных противности какой и препятия не будет». Также Мазепа сообщал, что «чолны или лотки», которые он обещал сделать в городах своего регимента «и ратным государским людем для плавного походу отдати», уже готовы, и гетман велел их отвести по Днепру к Кодацкому острову.

Из царского ответа на статьи Мазепы сохранились лишь отдельные листы, из которых, опуская формальности, можно получить информацию лишь об одном решении, которое было принято в русской столице в ответ на гетманскую просьбу. Речь шла об указе Б. П. Шереметеву идти с полками Белгородского разряда на р. Коломак и до возвращения Мазепы и Неплюева из Самарского похода «стоять в том месте со всякою осторожностью и осмотрением, чтоб неприятелские бусурманские войска в державу их царского величества безвестно не напали»[501].

3 июля Мазепа пришел на р. Коломак, где, по всей видимости, на следующий день соединился с войсками Неплюева и Косагова. 5 июля объединенное войско двинулось к Самаре[502]. Как сообщал присутствовавший в русском войске польский резидент и брацлавский стольник С. Глосковский, великороссийские и малороссийские войска шли в следующем порядке: справа — Неплюев, в центре — Мазепа, слева — Косагов. Польский дипломат хвалил московское и казацкое войско («барзо доброе»), две трети которого составляла пехота, а треть — конница. Русско-украинские войска прибыли на назначенное для строительства место 22 июля (12 июля по старому стилю), и уже на следующий день начались работы по возведению крепости. Неплюев, Косагов, Мазепа и откомандированный для руководства стройкой инженер-иноземец полковник Вилим Фанзален разметили расположение будущих укреплений, а солдаты и казаки начали копать рвы и насыпать валы[503]. 25 июля Мазепа сообщал царям, что «рвы и валы по большой части зделаны, так и дерном належащее и потребное строение знатно оказуется, и даст Господь Бог, что всемогущею его помощию в первых числех августа так крепость станет в своем совершенстве»[504]. Гетман особенно хвалил Неплюева, который якобы пропадал на стройке с утра до вечера, несмотря на слабое здоровье, вызванное приступами с обилием мокроты[505].

В результате строительных работ к 1 августа 1688 г. были возведены земляные укрепления, а к 27 августа сооружены 260 просторных изб для гарнизона, в том числе 1 приказная и 3 воеводские избы, храм во имя Пресвятой Богородицы, 2 пороховых погреба, ледник, 17 плетневых сараев и другие строения. Центр новопостроенного города имел периметр 410 сажен и был предположительно опоясан деревянным палисадом (в описи он не упоминается), рвом и валом, на котором были оборудованы 17 пушечных раскатов. Вокруг него был устроен посад, защищенный рвом (ширина — 2,5 сажени; со стороны реки — 1,5 сажени; глубина — 1,5 сажени) с 17 выводами и валом, периметр которого составлял 1641 сажень. Переброшенные через рвы мосты были укреплены надолбами. Ратные люди Л.Р. Неплюева построили 170 двойных изб в 4 окна, 3 сарая, оборудовали 14 раскатов под орудия; полк Г. И. Косагова соорудил 50 двойных изб, 4 плетневых сарая с камышовой крышей для хранения хлеба, 3 орудийных раската; казаки Мазепы — 7 дворов, включая 6 изб с сенями и 2 светлицы, 9 плетневых сараев; два полка находившихся при гетмане стрельцов — 1 плетневый сарай с камышовой крышей. Для нужд будущего гарнизона было накошено 4047 возов сена[506].

После завершения строительства, в конце августа, Мазепа предлагал В. В. Голицыну построить еще одну крепость, в устье впадавшей в Самару речушки Бык, для контроля за традиционными путями татарских набегов[507], однако осуществлен этот план в 1688 г. не был, а в следующем году еще одну крепость построили в другом месте.

Первым комендантом Новобогородицка должен был стать командовавший Орловским полком Константин Малеев (входил в состав Севского разряда), однако Мазепа, посоветовавшись с Л. Р. Неплюевым, не стал его назначать, потому что он был «человек… в слове зело тих» и к тому же необходим окольничему для пересылок с гетманом. В итоге крепость передали во временное управление Г. И. Косагову до приезда назначенного воеводой боярина И. Ф. Волынского[508]. По наряду от 18 августа 1688 г. в Новобогородицке должен был разместиться гарнизон численностью 547 копейщиков и рейтар и 3944 солдат (всего 4491 человек). По перечневой росписи, которую прислал в Москву Г. И. Косагов, налицо в Новобогородицке оказалось 499 рейтар и 3515 солдат (всего 4014 человек), включая рейтарский полк Кашпира Гулица и солдатские полки полковника Юрия Шкота, подполковника Калистрата Данилова, полковника Федора Стремоухова (все из полка Л. Р. Неплюева). К 1 декабря 1688 г. численность гарнизона еще сократилась — до 3463 человек (489 рейтар и 2974 солдата)[509]. По расчетам Разрядного приказа на первый месяц снабжения гарнизона (исходя из перечневой росписи) денежным жалованьем и хлебными запасами необходимо было 1525 руб. 8 алтын 2 деньги (первая выдача, видимо, должна была охватывать и предыдущие месяцы, потому что в дальнейшем ежемесячное жалованье на весь гарнизон рассчитывалось на уровне около 527 руб. в месяц) и 1003 четверти с полуосьминой ржаной муки (752 четверти с осьминой и четвериком), круп и толокна (по 125 четвертей с осьминой и с четвериком и получетвериком). Хлебных запасов в Новобогородицке было с лихвой — в дополнение к имевшимся почти 28 тыс. кулям муки, овсяных и гречневых круп, толокна и пшена Г. И. Косагов в конце октября принял у прибывшего из Киева майора И. Личковского еще почти 10 тыс. кулей / четвертей муки (спущены по Днепру на стругах). Всего к концу года в крепости было сосредоточено более 33 тыс. четвертей ржаной муки, более 2,3 тыс. кулей круп и пшена, более 2,5 тыс. кулей толокна — всего более 37,4 тыс. четвертей. Наконец, к этим запасам севский воевода и окольничий Л. Р. Неплюев должен был прислать по царскому указу (дан в октябре 1688 г.) в Новобогородицк 26 тыс. (позднее цифра уменьшена до 25 тыс.) четвертей сухарей[510]. Для находившегося в крепости гарнизона, как показано выше, нужна была лишь небольшая часть указанного продовольствия. Очевидно, что столь значительные запасы сосредоточивались в преддверии второго Крымского похода, и в этом — служить надежной продовольственной базой для действовавших на юге войск — заключалась одна из функций крепости. Именно так это понимал, в частности, С. Глосковский, который значительную часть своего письма коронному гетману С. Яблоновскому посвятил роли крепости в продовольственном снабжении действовавшей на юге русской армии. Благодаря ее постройке появилась возможность сосредоточить провиант для второго Крымского похода заранее, спуская его вниз по Днепру.