Марш! Марш! Люди и лошади в наполеоновских войнах - Мурат Магометович Куриев

Кульнева отправляли далеко вперед или, напротив, прикрывать отход не случайно. Репутация! Он ее заслуживал постепенно.

«…Война нешуточная и будьте уверены, что непосрамлю Фамилии нашей, а буде Бог посчастливит, то возвращусь к вам с честью и победою, неоставь ко мне писать по сему адресу Гродненского Гусарского полка майору – находящемуся в заграничной армии под командованием Генерала – от – кавалерии Бенигсена…»

Письмо брату Ивану от 14 января 1807 года. Второпях, с ошибками, но – знаковое. Кульневу уже полных 43 года, а его путь к славе и признанию только начинается. Однако с кампании в Пруссии дело быстро пойдет. Звание за званием, орден за орденом. Наконец-то!

В апреле 1807-го Кульнева произвели в подполковники, он перестал быть «вечным майором», и почти сразу пошло дело. 24 мая отличился при Гуттштадте, 25-го под Аккендорфом проявил себя во всем блеске. С двумя эскадронами гусар атаковал отступающих солдат Нея и взял в плен более 100 человек. Затем переправился через реку, настиг огромный неприятельский обоз и сжег его «в виду авангарда армии». Св. Владимир IV степени с бантом от императора!

2 июня 1807-го, Фридланд. Одно из крупнейших сражений кампании 1806–1807 годов. К сожалению, неудачное для России. Однако Кульнев за него получил орден Анны II степени. Это как же нужно было отличиться, чтобы получить награду за участие в проигранной битве?!

…В одной из контратак гродненские гусары чересчур увлеклись и – попали в окружение. Гибель или плен казались неизбежными. Кульнев решил «разорвать кольцо» и бросился во главе гусар вперед. Началась отчаянная рубка. Увидев геройскую атаку гродненцев, на помощь к ним поспешили другие кавалерийские эскадроны. Кульнев вышел из окружения! О нем заговорила вся армия. И хотя Россия вынуждена была подписать тяжелый для нее Тильзитский мир, но у Кульнева появилась репутация человека, который не сдается в самых тяжелых ситуациях.

Ее он подтвердил в новой войне, со Швецией, в 1808–1809 годах. Об этой войне мы знаем гораздо меньше, чем о кампаниях против Наполеона, а тем более – о войне 1812 года. Однако для многих русских полководцев, в том числе наиболее известных, таких как Барклай-де-Толли или Багратион, события 1808–1809 годов – важнейший этап в их военной карьере. Что касается Кульнева, можно сказать совсем просто. Именно благодаря войне в Финляндии и Швеции он по-настоящему прославился.

«С нами Бог! Я пред вами. Князь Багратион за нами». Строка из одного из приказов Кульнева. Багратион – в авангарде, Кульнев – в авангарде авангарда. В новой войне он почти все время будет впереди всех, а война-то окажется очень непростой.

По многим причинам. В том числе – из-за погодных условий. В те времена зимой предпочитали не воевать, а здесь приходилось вести боевые действия не просто зимой, а еще и в холодной Северной Европе. Конечно, русские – не французы, к морозам им вроде не привыкать. Однако есть и крайне важный вопрос опыта. Многое приходилось делать едва ли не впервые. Делали, и весьма успешно. За что русские полководцы заслуживают отдельной похвалы. А Кульнев к тому же окончательно утвердился в звании «генерала-рыцаря», хотя войну он начинал не генералом.

«…Посреди сумятицы этой нам бросилась в глаза группа всадников, около которых более толпилось казаков и которая еще защищалась. Мы направились во весь скок в эту сторону и услышали слова: “Koulneff, Koulneff! sauvez nous la vie!” (Кульнев, Кульнев! спасите нам жизнь!). Это был генерал Левенгельм, королевский адъютант, только что за несколько дней пред тем прибывший в армию из Стокгольма для исправления должности начальника главного штаба, и адъютант его капитан Клерфельд – молодой человек, бывший у нас накануне парламентером; при них было несколько драгунов. Кульнев остановил направленные на них пики, соскочил с лошади и кинулся обнимать пленных чиновников. Кровь Аевенгельма заструилась по усам и бакенбардам Кульнева, ибо Левенгельм был ранен пикою в горло, к счастию его, не так опасно, как вначале мы вообразили… Левенгельмова рана была немедленно перевязана цирульником отряда нашего; после чего как он, так и адъютант его, ободренные приветствием и ласками Кульнева, отправлены были при конвое к генералу Раевскому, выступившему уже из Вазы к нам на подпору».

Денис Давыдов – свидетель события. Восхищенный увиденным, он даже написал стихи по этому поводу. В чем, в чем, а недостатка в стихах про «генерала-рыцаря» не было. Сочиняли их и поэты из «стана противника». Как, например, Йохан Рунеберг, классик финской литературы (писал он, правда, на шведском).

До сей поры хранят в домах

Портрет огромной бороды,

Так кажется издалека,

Поближе подойди —

Увидишь ты в улыбке рот,

Открытый будто гротный вход,

И ласковый и честный глаз,

Вот Кульнев наш анфас.

Одно из стихотворений Рунеберга стало национальным гимном Финляндии, и вот – такие строки про, казалось бы, врага. Повторим, это нечто уникальное. При том, что мало кто из русских военачальников доставил финнам и шведам столько хлопот, сколько Кульнев.

«Я пред вами, князь Багратион за нами»… Февраль 1809 года. Самому Кульневу предстоит поход к Аландским островам, пожалуй, самый яркий эпизод в его военной биографии. Восьмидневный переход по льду, при практически не прекращавшейся снежной буре. Полная неожиданность для шведов! Тысячи пленных, захваченные пушки, обозы…

В Финляндии и Швеции у Кульнева-полководца появились и свои, «фирменные» черты. Кульнев никогда не довольствовался малым. Во время боевых действий, когда солдаты отдыхали, Кульнев ночью подъезжал с гусарами как можно ближе к вражеским позициям, искал уязвимые места. Если находил – следовала разящая атака. Не всегда лихие кавалерийские наскоки Кульнева приводили к успеху, однако в большинстве случаев фактор неожиданности срабатывал. Атаковать, атаковать! Быстро, внезапно. В этом Кульнев очень похож на своего кумира Суворова.

В Або Кульнева представили императору. Александр I, в присутствии всей свиты, сказал ему. «Благодарю тебя, Кульнев. Благодарю не только за службу, но и за поведение твое с жителями. Я знаю, что ты для них сделал». Говорят, что Кульнев едва не расплакался. Его «донкишотство» оценили. Оценили и подвиги. Новые ордена и, наконец, первое генеральское звание. Отныне он настоящий «генерал-рыцарь».

В турецкую кампанию 1810 года Кульнев уже полководец и с именем, и с авторитетом. Особо отличился в боях за крепость Шумлу, за что получил золотую саблю с алмазами. Однако выделить стоит эпизод, показывающий, что Кульнев был храбрым не только на поле боя. Как-то во время боев на Дунае Кульнев отказался от атаки ввиду превосходства неприятельской артиллерии, несмотря на