Сезон страсти - Даниэла Стил

– Удивительно, как это еще никто не умер от пневмонии!Она крепче сжала руку Ника. Зрелище было пугающим и впечатляющим одновременно.Как посещение другой планеты.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ты когда-нибудьвидела столько людей?

Она покачала головой. Ник все тщательно организовал, чтобына нее не обрушилось все сразу. Они уже были у выхода из аэровокзала, где ихждал шофер.

Толпа вытолкнула их наружу, и они оказались в вакууме.Добела раскаленном и влажном, где нечем было дышать.

– Боже мой. – Было ощущение, что они в брюхе у слона.

– Красиво, правда? – Он широко улыбнулся, видя, как унее округлились глаза, но шофер уже ждал у открытой дверцы машины с кондиционером,и Ник осторожно втолкнул ее внутрь.

Все шло быстро, как и было задумано. Уже через пять минутвещи лежали в багажнике, и они поехали в город. Оглянувшись, Кейт увидела черездымчатое стекло лимузина очередь на такси. Какой-то толстый таксист размахивалсигарой прямо перед носом потного конкурента.

Кейт рассмеялась:

– Сумасшествие!

– Как в цирке.

Вокруг шумел и бурлил огромный Нью-Йорк. Город казалсянамного спокойнее, когда она была здесь в семнадцать лет на пасхальныеканикулы. Они останавливались тогда в отеле «Плаза», пили чай в «Палм Корт» ина площади под названием Роз-Мари. Казалось, это было тысячу лет назад. А Томни разу не брал ее с собой в Нью-Йорк. Он ненавидел его и всегда останавливалсяза городом у друзей. Теперь она понимала почему. Это было не для Тома. И не дляНика тоже, но он справился блестяще. Оградил ее от всех неприятностей, даже отжары.

Она смотрела на непрерывный поток транспорта по дороге вотель. На Парк-авеню машины неслись как одержимые. Скрежет, грохот, визгтормозов, крики и снова скрежет. Шум действовал оглушающе даже в тщательнозакрытом автомобиле.

– Как они это выдерживают?

– Понятия не имею. Либо не замечают, либо просто любят.Но самое безумное было то, что ей это тоже нравилось.

Неистовство и блеск, сверкание огней при сумасшедшихскоростях. Ей вдруг захотелось вылезти из утробы машины и прогуляться поулицам, но она боялась, что, если скажет об этом Нику, он сочтет ее безумной. Инеблагодарной. Он так старался защитить ее. А она сидит здесь и мечтает слитьсяс толпой.

Они приехали в «Ридженси», – и шофер передал Кейт из рук вруки швейцару, от которого ее тотчас забрал Ник и быстро ввел внутрь. Его тамзнали. Ник заполнил регистрационную карточку, и их сразу же проводили взаказанные номера. У нее был люкс, у него большой двойной номер с дверью,которая вела в ее гостиную. Они решили использовать его номер как офис, а ее –как их «дом». Чемоданы установили на специальные белые с золотом подставки, иКейт оглянулась по сторонам, утопая в толстом пушистом ковре, потом со вздохомуселась на обитую розовым шелком кушетку. Все было изящно и очень мило. Похожена английскую акварель. Из окна открывался прекрасный вид на южную частьгорода. Кейт снова осмотрелась, потом с улыбкой взглянула на Ника и вздохнула.Она чувствовала себя маленькой богатой девочкой, изолированной от грязи и шумаи сумасшедших людей, к которым хотела присоединиться в их бесконечной гонке.Ник хорошо придумал, оградив ее от всего этого, но ей казалось, что он оградилее и от удовольствия. Это безумие, конечно, но она так думала. Ей вдругзахотелось вылупиться из своей скорлупы и убежать от всех, даже от Ника... Отпрошлого... От Тома... От Тайга... От них всех. Она захотела быть свободной.

– Хочешь выпить?

Ник развязал галстук и с улыбкой посмотрел на нее. Он ужеуспел забронировать для них места в «Каравелле». Велел секретарше сделать этосегодня утром из Лос-Анджелеса. Столик был заказан на девять часов. Ник считал,что они не успеют проголодаться до этого времени. Это дало бы им время немноговыпить и расслабиться, а может, еще раз выпить в баре отеля и потом отправитьсяна тихий обед. Но Кейт отрицательно качнула головой.

– Что с тобой, Золушка? Хочешь позвонить Лиции?

– Нет. – Она не хотела звонить даже Тайгу. Не сейчас.

– Тогда чем хочешь заняться? – Ник сел рядом с ней наизящную кушетку и обнял. Кейт рассмеялась, а он любовался загоревшимся в ееглазах огоньком. Нью-Йорк хорошо действовал на нее. Похоже, она вернулась кжизни. Даже быстрее, чем он предполагал. – Назови, что тебе доставит удовольствие,миледи, и сразу все получишь.

– Правда?

– Конечно.

– Отлично. Я хочу прогуляться.

– Сейчас? – удивился Ник. Несмотря на то, что было семьчасов вечера, градусник показывал девяносто пять по Фаренгейту, и влажностьприближалась к такой же цифре. – В такую жару?

Кейт возбужденно закивала, и он захохотал, откинув голову.Он понял. Кейт, годами прятавшаяся в своей скорлупе, вдруг вернулась во временамолодости и жажды жизни.

– Ладно, Золушка, идем. Ты не хочешь сначалапереодеться? – Она с усмешкой затрясла головой и сразу стала похожа на своегосына. – В таком случае, – он протянул ей руку, и они встали, – вперед.

Это было именно то, что она хотела. Они бродили поМедисон-авеню, где заглядывали в магазины, потом по Центральному парку, гделюди играли на траве, где летали мячи, вопили транзисторы, а рядом жужжалиавтобусы и усталые, украшенные цветами лошади, цокая по асфальту копытами,тащили двухколесный экипаж. Словно кто-то собрал все, что может двигаться –каждое лицо, каждую машину, каждый запах, каждый цвет, – и смешал все это водин город, называемый Нью-Йорком.

– Боже, я люблю его. – Она сделала глубокий глотокзагрязненного воздуха и с восторгом вздохнула, вызвав смех Ника.

– Я, кажется, создал монстра, – притворно ужаснулся он,но ему нравилось видеть ее такой. Она ожила.

Вот так Кейт могла жить многие годы. Воодушевление,приподнятость, успех. Ник был рад разделить с ней это. Он взглянул на часы.Было уже начало девятого, и они подходили к перекрестку Шестьдесят первой иПятой улиц. До отеля оставалось всего два квартала. Они прошли по крайней мередвадцать, всюду заходя выпить; в то время как Кейт со страстью изучала город,Ник с восторгом изучал ее.

– Ты готова вернуться и переодеться?

– Куда мы идем?

– В лучший ресторан города. Все для тебя, Золушка. – Онсделал широкий жест в сторону горизонта, а Кейт вся засияла. Она улыбалась всюдорогу до отеля, и когда за ними закрылась дверь их комнаты, она приблизилась кнему. Ее глаза возбужденно блестели.

– Правильно ли я поняла?

Ник широко улыбался ей из дверей ванной, и она быстроподошла к нему и расстегнула молнию на его брюках.

– Абсолютно правильно. Леди, я не знаю, как на тебядействует этот город, но я люблю его хотя бы за то, что он такна тебя повлиял.