Сезон страсти - Даниэла Стил

Они даже не добрались до спальни – занялись любовью прямо наполу, устланном мягкими коврами, а от движений ее языка и нежных рук Ник толькопостанывал. На этот раз Кейт была лидером, и Ник в изнеможении упал на спину,когда они оба достигли экстаза. Кейт лежала на полу и победоносно улыбалась всумерках.

– Миссис Харпер? – В комнату вошла женщина в дорогомчерном платье и протянула руку. Кейт нервно пожала ее и поправила платье. –Через минуту вы будете в кадре.

Это было ее первое телевизионное появление в Нью-Йорке, иона страшно волновалась. Но тщательно подготовилась. Они с Ником обсудилисегодня утром еще раз все, что она будет говорить. На ней было новое платье,купленное в Кармеле. Льняное, теплого кораллового цвета, подчеркивающего ее бронзовыйзагар. К нему она надела коралловые украшения, которые ей привезла Фелиция изЕвропы год назад, несмотря на все ее протесты.

Теперь она была рада, что Фелиция настояла на своем подарке.«Кто знает, как все обернется», – уверяла ее подруга. Кейт вспоминала эти словас улыбкой. Волосы были убраны назад. Она надеялась, что выглядит солидно, какнастоящая писательница. По крайней мере так она себя ощущала.

– Я не перестаю восхищаться городом. – Они беседовали вюго-западной части тридцатиэтажного здания «Дженерал моторе», выходящего наЦентральный парк с одной стороны и панораму Уолл-стрит с другой. – Должно быть,это фантастика – жить в Нью-Йорке.

Женщина в черном платье засмеялась, встряхнув прекрасноуложенными волосами и сверкая огромным изумрудным кольцом на пальце.

– Я бы отдала правую руку на отсечение, чтобы жить напобережье. Но у Одри здесь шоу, так что... – Она безнадежно махнула рукой.

Эта женщина была крупным продюсером на дневном телевидении,и ее работа была похожа на работу Ника. Теперь Кейт сама понимала, каких усилийстоил успех.

– Готовы?

– Думаю, да.

Она открыла дверь, и Кейт прошла. На дверях студии гореланадпись: «Идет эфир».

Кейт была на экране почти полчаса вместе с тремя другимиизвестными женщинами: представительницей Организации Объединенных Наций,женщиной юристом, известной по всей стране, и дамой, получившей Нобелевскуюпремию за работу по биохимии год назад. О Боже! У Кейт перехватило дыхание,едва она их увидела. Что здесь делает она? Но когда они посмотрели на нее, Кейтпоняла, что они думают о том же. Кто она такая? Ее здесь никто не знает.

– Как вы чувствуете себя после того, как стали авторомбестселлера? – улыбаясь, спросила Одри Брэдфорд, хозяйка шоу, а остальныеженщины посмотрели на нее с некоторым интересом.

– До этого еще дело не дошло, но я довольна. – Кейтзасмеялась, и Одри вместе с ней. Это была высокая планка. Успех. Общественныйуспех. По национальному телевидению. Но она все же ощущала какое-то подводноетечение со стороны других участниц. Что это? Зависть? Подозрительность?

– Наши исследования показали, что у вас уже пошелтретий тираж и за пять недель продано пятьдесят тысяч экземпляров. Я бысказала, это настоящий бестселлер, а вы?

Фактически она уже стала появляться в таблицах опросовобщественного мнения. Почему же ей никто ничего не говорил? Господи! Пятьдесяттысяч экземпляров? Кейт чуть не ахнула, но вовремя спохватилась и улыбнулась:

– В таком случае я уступаю.

После первых минут некоторой нервозности Кейт удивилась, каклегко идет шоу. Другие женщины были под впечатлением, а Одри хорошо справляласьсо своим делом. Она превратила потенциально прохладную атмосферу в сердечную.

Кейт все еще находилась в приподнятом настроении, когдавстретилась с Ником в «Лютеции» за ленчем; она бросилась к нему за столик, стоящийв маленьком тенистом садике.

– Привет, дорогой. Господи, это было ужасно. – А потомна одном дыхании она выложила ему, как была напряжена, какой успех имели другиеженщины, как выразительна была Одри Брэдфорд, как чудно быть в эфире вместе сженщиной профессором...

– Эй, эй, помолчи минуту! Спокойнее, леди, иначесорвешь горло. Расслабься. – Ника развлекала ее возбужденность. Кейт вдругстала такой же громкой и суетливой, как все в Нью-Йорке.

Она села и с покорной улыбкой перевела дыхание.

– Ты меня видел? – спросила она.

– Дорогая, ты уже догадываешься, какая у меня тутжизнь. Только я спокойно уселся в люксе Джаспера посмотреть на тебя, как вдругвсе три телефона зазвонили одновременно. Ему на время пребывания установили дведополнительные линии. Секретарша, которую он всегда возит с собой, прибежала свыпученными глазами и сообщила, что гвоздь нашего первого шоу попал в больницус сердечным приступом. Это будет сегодня новость номер один на первых страницахвечерних газет. Еще одна секретарша, которую он нанял тут, пришла и сразу ушла.Старший сын Джаспера позвонил из Лондона и сказал, что сбил на своей машинеребенка и теперь пребывает в тюрьме. А я в это время должен был обзвонитьдевятерых человек, чтобы найти на сегодня замену. Нет, любовь моя, я не виделтвое шоу. Но уверен, ты была великолепна. – Ник смотрел на Кейт с улыбкой, аона старалась не показывать разочарования. Иногда она забывала, сколько у негодел. – Кстати, Джаспер собирается вернуть тебя в свое шоу. Может быть, в конценедели?

– Уже? Я ведь совсем недавно у него была!

– Спокойнее, дорогая. Ты сейчас для всех лакомыйкусочек, раз твоя книга так хорошо пошла, а после сегодняшнего дневногопоявления женская аудитория нашего шоу обязательно захочет видеть тебя у нас. –Сейчас он говорил не как Ник. Это был продюсер, посторонний нервный человек,который отвечал за самое важное национальное ток-шоу. У него даже не быловремени посмотреть ее первое выступление в Нью-Йорке. – Я попрошу Стюпоговорить с твоим издателем, чтобы он на время тебя отпустил. Джасперопределенно этого хочет. – Ник вынул маленькую книжечку, записал в нее что-то ипосле этого с удивлением поднял глаза и посмотрел на старшего официанта,принесшего ему телефон.

– Вас просят, мистер Уотерман.

Следующие десять минут он был поглощен каким-то непонятнымразговором, и Кейт стала рассматривать публику за соседними столиками. Это былодин из наиболее дорогих ресторанов Нью-Йорка. Обстановка поражала воображениесвоей роскошью. В середине разговора Ник подозвал официанта и показал ему начасы. Официант кивнул и поспешил с меню к Кейт. Только через пять минут Никположил трубку.

– Извини, любимая. Боюсь, несколько дней будут такимиже сумасшедшими. – Она и не предполагала, какой он занятой человек, но здесь, вНью-Йорке, она была его сотрудницей. Он снова посмотрел на часы. – Проклятие!

– Что-нибудь не так?

– Нет. Кроме того, что я должен тебя покинуть минутчерез двадцать. Мне надо обсудить с Джаспером массу вещей-.