Перстень чернокнижника - Антон Грановский

— Где же нам искать Игоря? — спросила Женя вслух, непонятно к кому обращаясь.

— Если бы я только мог вам помочь… — расстроенным голосом сказал беглый иллюзионист. — Но я не знаю, где он. Честное слово, не знаю. Возможно, бандиты его разыскали и…

— Замолчите, Северинский, — грубо оборвала его излияния Елена Прекрасная. — Вы уже достаточно наболтали.

Беглый маг пожал плечами и обиженно отвернулся.

«Сперва заставляют рассказывать, а потом затыкают рот», — как бы говорил весь его вид.

Елена улыбнулась Жене и ободряюще сказала:

— Мы обязательно его найдем. Вы ведь знаете, у меня есть для этого возможности.

Женя и рада была бы ответить ей бодро, но на душе у нее скребли кошки, а в сердце поселилась гулкая пустота. Вот она и нашла Северинского — и что дальше? Все концы обрываются, и что теперь делать, абсолютно непонятно. Хоть бери в руки тмин и чабрец и растирай их над подогретой святой водой, чтобы увидеть место, где находится сейчас ее суженый…

«Стоп! — испуганно сказала себе Женя. — При чем тут тмин и чабрец? И при чем тут святая вода? Откуда я про это знаю?»

Женя поежилась. И тут в кармане у нее зазвонил мобильник. Она рассеянно посмотрела на определившийся номер и без особого удивления поняла, что никакой это не номер — лишь хаос черточек и пятен.

Женя, ни слова не говоря, поднялась с кресла и вышла на кухню.

— Слушаю, — тихо сказала она в трубку.

— Привет, ведьма! — произнес сипловатый мужской голос. — Ты, кажется, кого-то ищешь?

Женя стиснула в пальцах трубку.

— Кто это?

— Тот, с кем тебе придется встретиться.

От волнения у Жени вспотели ладони.

— Игорь у вас? — спросила она.

— Да, — ответил незнакомец. — Ты готова встретиться?

— Когда?

— Сегодня ночью.

— Сегодня?

— Да, — ответил незнакомец. — Сегодня Вальпургиева ночь. Ночь, когда вся нечисть выползает из щелей. Это твоя ночь, ведьма.

Женя покосилась на дверь кухни и спросила, понизив голос до хриплого шепота:

— Что я должна делать?

— После работы ты останешься в музее. Одна.

— Но я… не могу одна, — возразила Женя. — Там есть охранники.

— Охраны не будет. Никого не будет. Только ты и я. Ровно в полночь. И не забудь захватить с собой перстень-фамильяр.

У Жени перехватило дыхание.

— Так, значит, все дело в перстне? — спросила она севшим от волнения голосом.

— Угадала, — с холодной насмешливостью ответил незнакомец. — Не будет перстня — не будет разговора. Если кому-нибудь расскажешь о моем звонке, я отрежу твоему жениху голову. Ты все поняла?

— Да.

— До встречи.

Связь отключилась.

Женя сложила телефон и убрала его в карман. К своему удивлению, она почувствовала не столько страх, сколько облегчение. «Если кому-нибудь расскажешь, я отрежу твоему жениху голову». Таинственный враг говорил как простой бандит или террорист, а не как исчадие ада. Значит, он человек.

«А кем еще он мог оказаться? — тут же одернула себя Женя. — Ты думала, что тебе названивает безглазый демон или полуразложившийся труп? — Она усмехнулась и покачала головой. — Самое большое зло в мире идет от человека, вот что».

Женя вернулась в гостиную и напустила на себя беззаботный вид.

— Все в порядке? — спросила Елена, глядя на нее своими серыми внимательными глазами.

— Да. — Женя подняла руку и посмотрела на часы. — Мне пора идти, — сказала она отрешенным голосом. — Скоро моя смена, а мне еще нужно успеть кое-что сделать.

Ксюша и Елена незаметно переглянулись. Вид у обеих был встревоженный.

— Женя, может быть, тебе не стоит больше ходить на эту работу? — спросила Елена. — Мы подыщем тебе что-нибудь получше.

Женя покачала головой:

— Нет. Меня все устраивает. Спасибо.

— Ты уверена? — спросил, зорко глядя на нее, Паштет. — У тебя такое лицо, будто ты проглотила гусеницу.

Женя заставила себя улыбнуться.

— Со мной все в порядке, — сказала она. — Ладно, ребята, мне действительно пора.

— А что будем делать с этим? — Паштет мотнул подбородком в сторону беглого иллюзиониста.

Женя посмотрела Северинскому в глаза. Тот вдруг побагровел, словно ему в голову ударила кровь, и часто-часто заморгал. Белки его глаз страшно покраснели от проступившей сетки кровеносных сосудов.

— Не надо, — с трудом пробормотал он, стараясь отвернуться и не в силах этого сделать. — Прошу, не убивайте меня…

Женя опомнилась и отвела взгляд.

— Отпустите его, — велела она. — Этот тип рассказал все, что знал.

Она повернулась и, не произнеся больше ни слова, покинула квартиру.

Открыв дверь и увидев перед собой Женю, Валентин Иванович, похоже, нисколько не удивился.

— Здравствуйте, — сказала она без всякого смущения.

— Добрый вечер. Я ждал тебя. Проходи. — Валентин Иванович посторонился, впуская ее в квартиру. В гостиной он усадил Женю в кресло, внимательно вгляделся в ее бледное осунувшееся лицо и сказал:

— Ну а теперь говори.

Женя поправила пальцем очки и тихо отозвалась:

— Вы ведь знаете, зачем я пришла?

Он кивнул:

— Да. Но я хочу услышать это от тебя.

— Вы считаете, что у меня есть дар, — сказала Женя. — Научите меня им пользоваться.

Валентин Иванович чуть прищурился. В его тусклых глазах загорелось любопытство.

— Но ты ведь сказала, что не хочешь быть ведьмой.

— Не хочу, — кивнула Женя. — Но сейчас у меня нет другого выхода.

— Рано или поздно это происходит со всеми, — сказал Валентин Иванович. — Что заставило тебя изменить свое решение?

Женя отвела глаза и тихо сказала:

— Можно я не буду об этом говорить?

— Можно.

Несколько секунд оба молчали.

— Хочешь, я пойду с тобой? — спросил вдруг Валентин Иванович.

Она отрицательно качнула головой:

— Нет.

Женя откинула волосы и стала снимать цепочку с маленьким золотым распятием, но Валентин Иванович ее остановил.

— Это не обязательно, — сказал он.

Женя сдвинула брови:

— Но ведь ведовство — грех. Иисус говорил, что волхование и целительство — это зло.