Перстень чернокнижника - Антон Грановский

— Не совсем так. Если волхв исцеляет человека именем Христовым, то это добро. Держи в своем сердце образ Божий и молись, чтобы Он простил тебя.

Валентин Иванович протянул руку, выдвинул верхний ящик стола и вынул толстую книгу в потертом кожаном переплете. Жене одного взгляда было достаточно, чтобы определить — книга очень старая, а может быть, даже древняя.

— Что это? — спросила она.

— Гримуар, — объяснил Валентин Иванович и положил книгу себе на колени. — Книга магических заклинаний и рецептов снадобий. Ей триста лет, и когда-то она принадлежала моему предку — графу Брюсу.

— Гримуар, — повторила задумчиво Женя и кивнула. — Я читала про такие. Считается, что пользоваться гримуаром имеет право только его хозяин, а всем другим эта книга может обжечь глаза.

— Выдумка, — сказал Валентин Иванович.

— Еще я читала, что обращаться с гримуаром нужно крайне осторожно, — снова заговорила Женя. — И что эта книга способна материализовать не только мелких демонов, но и верховных духов, которые имеют непокорный и злой нрав.

— Вот это уже ближе к истине, — кивнул Валентин Иванович.

Женя посмотрела на фолиант с опаской.

— А правда, что эту книгу нужно время от времени поливать человеческой кровью? — спросила она тихим голосом.

— Полная чушь, — ответил Валентин Иванович. — Кровь может быть любой. И поливать тоже ничего не надо. Достаточно смочить кровью тряпочку и осторожно протереть переплет. Кстати, самое время это сделать.

В руке у Валентина Ивановича появилась игла. Он проткнул себе указательный палец, выдавил каплю крови, затем достал из кармана носовой платок, вытер кровь и провел окровавленным платком по книге.

По кожаному переплету гримуара пробежала быстрая, почти неуловимая дрожь. Женя немного испугалась, но тут же убедила себя в том, что все это ей просто померещилось.

Насытив магическую книгу кровью, Валентин Иванович принялся неторопливо листать страницы.

Женя взглянула на желтоватую страницу и удивленно вскинула брови:

— Она написана по-русски?

— Как видишь, — ответил Валентин Иванович.

— Я думала, такие книги писали только по-латыни.

— Если ты когда-нибудь попадешь в Ватикан и тебя пустят в запасники и библиотеки, ты увидишь, что большая часть старинных инкунабул издана на русском языке. В стародавние времена в Венеции, а она была центром книгопечатания, каждая пятая книга издавалась на русском.

— Но почему?

— Этого я не знаю. И историки не знают. В истории множество тайн, которые никогда не будут разгаданы.

— Но…

— Давай займемся делом, — строго сказал Валентин Иванович. — Прежде всего тебе нужно выучить несколько основополагающих заклинаний.

— А они в самом деле действуют? — усомнилась Женя.

— Не всегда. Одних слов мало. Нужна внутренняя убежденность в том, что они подействуют. Чтобы заклинание сработало, надо ввести себя в особое состояние, близкое к трансу. Редкий человек способен на это.

— Это и есть мой талант? — спросила Женя.

Валентин Иванович кивнул:

— Да. Хочешь что-нибудь сказать перед тем, как мы начнем?

Женя поправила пальцем круглые очки и робко проговорила:

— Я не хочу заниматься черной магией. Меня это… пугает.

Валентин Иванович усмехнулся:

— Магия не бывает черной или белой. Черной бывает душа мага.

— Возможно, я не так выразилась, — сказала Женя. — Я бы не хотела никому причинять зло.

— Увы, и это тоже невозможно, — грустно сказал Валентин Иванович. — Мы каждый день, каждую минуту приносим кому-нибудь зло… Часа не прошло с тех пор, как ты пытала связанного человека.

Женя растерялась.

— Откуда вы знаете?

— Вижу. В твоих глазах. Ты еще не умеешь скрывать правду. Но ты быстро этому научишься.

Женя отвела взгляд.

— Он это заслужил, — угрюмо сказала она.

Валентин Иванович усмехнулся и едва заметно качнул головой:

— Мы все это заслужили. И он, и ты, и я. Все. Не тешь себя иллюзиями, девочка. Просто делай то, что должна, и не думай о последствиях. Ведь предсказать ты их все равно не сможешь. Самый отъявленный злодей может сделать величайшее добро. А самый благородный и самоотверженный человек может принести миру величайшее зло.

Женя обдумала слова Валентина Ивановича. Она вдруг вспомнила одного своего знакомого, который сел пьяным за руль и, проскочив на красный свет, насмерть сбил человека. В портфеле этого человека нашли пачку фотографий, нож и веревку. На фотографиях были дети. Убитые им дети.

— Я поняла, что вы имеете в виду, — твердо сказала Женя. — И я больше не буду задавать таких вопросов.

Валентин Иванович внимательно на нее посмотрел, затем кивнул и сказал:

— Вижу, что поняла. Тогда, пожалуй, начнем…

Спустя полтора часа Валентин Иванович закрыл гримуар и облегченно вздохнул:

— Ну вот. Теперь ты кое-что знаешь и кое-что умеешь. И запомни: заклинания срабатывают не всегда. Чтобы правильно произнести заклинание, нужна величайшая сосредоточенность. Если ты ворожишь на определенного человека, думай только о нем. Нарисуй в воображении его портрет, заставь этот портрет двигаться, говорить… И внимательно слушай все, что он тебе скажет. Как только обнаружишь слабое место — брешь в защите — направляй в эту брешь всю энергию. И не думай о происхождении этой энергии: об Бога она идет или от дьявола — ты этого никогда не узнаешь. Как говорит моя дочь, «не парься» по этому поводу. Ты все поняла?

Женя ответила утвердительно.

— Вот и хорошо, — кивнул Валентин Иванович. Он поднял голову и посмотрел на старинные настенные часы. — Тебе уже пора?

— Да.

— Жаль. Жаль, что у нас так мало времени. — Он посмотрел на Женю чуть прищурившись. — Ты уверена, что все это понадобится тебе именно сегодня?

— Я этого не говорила, — ответила она хладнокровно.

Некоторое время оба молчали. Первой тишину нарушила Женя.

— Валентин Иванович, спасибо вам за помощь, — сказала она.

Он улыбнулся:

— Ты придешь еще?

Женя покачала головой:

— Не думаю. Честно говоря, я и сегодня пришла к вам по необходимости. Вся эта ваша магия — будь она белая или черная, или та и другая вместе — мне не по душе.

— Понимаю, — кивнул Валентин Иванович. — Никто не становится ведьмой или магом по велению сердца. Жизнь вынуждает нас это сделать. Что ж… Если мы больше не увидимся… Ты позволишь мне пожелать тебе удачи?