Однажды я встретила волка - Анна Клирик

— В последний раз вам говорю, — пригрозил Галир, — если не уберетесь, я пущу в ход вилы. И наплевать, как сильно разозлится ваш глава. Люди вам не добыча.

Металл блеснул в лучах солнца, и ярость подступила к самому горлу Тайры, превратившись в утробный рык. Она открыла рот, чтобы высказать ему все, что думала, но ее прервал резкий окрик, прокатившийся по улице:

— Какого дамнара здесь происходит?

Гул толпы повис в воздухе и вдруг стих. Тайра резко обернулась на голос и заметила высокую мускулистую фигуру Лика на пороге одного из домов. Сын главы держался ровно, но она успела заметить, как его рука дернулась к дверному косяку.

— Лик!

Лик не повернулся на крик сестры. Он хмуро оглядел деревенских, задержался взглядом на Виране, на лице которого промелькнуло облегчение, и теперь смотрел на Мигира. Тот поджал губы, но вместо того, чтобы ответить упрямым взглядом, как делал обычно, потупился.

— Я спрошу еще раз, какого дамнара тут происходит? — чуть тише поинтересовался Лик.

От его голоса веяло таким холодом, что Тайра, сорвавшаяся было с места к брату, застыла перед калиткой.

— Вижу, ты в порядке, — нарушил молчание Виран.

— Я в порядке! — огрызнулся Лик. — А у вас, похоже, разум отшибло! Что вы забыли в деревне?

— Никто толком не знает, что с тобой происходит, — отозвался Мигир, подняв глаза. — Волнения в клане были лишь вопросом времени. Нам что, нужно было отсиживаться в такое время? Бросить тебя?

Тайра заметила за спиной Лика какое-то движение и прищурилась. Из-за его плеча показалось перепуганное девичье лицо. Волколюдка поджала губы, заприметив знакомую светлую косу. Дочка охотника решила высунуть нос. Чего же она не бежит защищать того, кому стократ была обязана жизнью?

— Если так переживали, могли бы послать одного Маара или Тира, — рявкнул Лик. — Да и вождь обо всем знает.

— Наш вождь не рассказал клану. И вороны молчат. — Мигир перешел на рык. — Ты хоть понимаешь, к чему это может привести?

— А ты можешь представить, к чему приведет ваше появление здесь?

— Лик… — попыталась остановить их Тайра.

Брат бросил на нее такой обжигающий взгляд, что волколюдка тут же прикусила язык. Ей захотелось забиться под калитку, чтобы тот ее не видел.

— Ну и чего вы тут устроили? — наконец, недовольно проворчал Галир. Он, Норан и остальные жители деревни все это время молча наблюдали за перепалкой. — Врываетесь сюда, устраиваете переполох, а теперь еще и между собой лаетесь? Так дело не пойдет…

Не успел он перехватить вилы, как был остановлен взглядом Лика. Сын главы не пытался выглядеть устрашающе, да это было и не нужно. Пальцы стоящей позади травницы — Митьяна, вспомнила ее имя Тайра, — вцепились в его рукав. Лик поджал губы и нехотя смягчился.

— Вы, — он кивнул на сородичей, — возвращайтесь в клан. Передайте остальным, что я задержался и вернусь завтра. Если будут спрашивать, можете сказать, что договариваюсь с деревней.

Галир фыркнул, но вилы опустил.

— Правильно, — проворчал он, — проваливайте.

— Я никуда не уйду, — заупрямилась Тайра. — Только вместе с тобой.

Смелость вернулась к ней, и она схватилась за калитку обеими руками. Лик едва не зарычал.

— Тайра.

— Я. Никуда. Не пойду, — отчеканила она, вздернув подбородок.

Мигир попытался было поддержать ее, но Виран его опередил.

— Мы уйдем. — Он склонил голову. — Твоя воля — воля нашего вождя. Мы ждем твоего возвращения.

Глаза Лари засветились благодарностью. За все это время она не проронила ни слова и заметно нервничала: постоянно оглядывалась назад, на лес, а в сторону людей даже посмотреть боялась. Мигир открыл было рот, но так ничего и не сказал, лишь кивнул в знак согласия и первый развернулся в сторону равнины.

Лик позволил себе расслабиться только когда волколюды затерялись среди моря трав. Он выдохнул сквозь сжатые зубы и тяжело оперся о дверной проем. Тайра охнула, рывком открыла калитку и подскочила к брату.

— Как ты себя чувствуешь? О, Всевидящая! — Она положила руки ему на плечи. — Да тебя всего трясет!

Краем глаза она заметила, как поспешно отдернула пальцы Митьяна. Тайра попыталась разглядеть ее за спиной брата, но успела заметить лишь кончик косы до самых ягодиц — девушка быстро скрылась в доме.

— Я в порядке! — огрызнулся Лик и сбросил ладони сестры.

— Что с тобой случилось? Тир сказал…

— Раз Тир сказал, что я в деревне, — оборвал он, — на кой притащилась сама?

— Он толком ничего не объяснил.

— Если бы со мной случилось что-то серьезное, он бы не смолчал, не подумала?

Его голос дрожал от ярости. Тайра поджала губы, но глаза поднять не осмелилась и теперь разглядывала собственные ноги.

— Я переживала за тебя, — тихо ответила волколюдка. — Места себе не находила. Думала, тебя в заложниках держат, пользуются твоей слабостью… Люди ведь… они…

К горлу подступил ком, и она ненадолго замолчала.

— Если так переживала, могла бы связаться через Тира.

— Не могла, Лик. Не могла, понимаешь? После его невнятных слов я только больше забеспокоилась. Мне нужно было знать, что ты жив, понимаешь? Нужно было увидеть, убедиться лично…

— Могла бы прийти тихо, без лишних глаз и ушей, — уже мягче отозвался Лик. — Зачем было заявляться прямо на центральную улицу?

— А как я должна была искать тебя? Заглядывать во все окна?

— Я и так добавил Дирку хлопот. — Он вздохнул. — И Гидеру. Еще и ты теперь… Уже дважды за последние сутки волколюды появились в деревне, и долго люди терпеть не станут. Не поверю, что отец дал тебе на то разрешение… или ты не спрашивала?

— Он запретил, — пробормотала Тайра себе под нос.

— И будет в ярости, когда узнает, что ты ослушалась. Боги древние, чем ты вообще думала?

Лик вцепился пальцами в неровные бревна и попытался выпрямиться.

— Ты точно в порядке? — Тайра коснулась ладонями его груди. — У тебя все тело напряжено и дрожит.

— Мне просто надо отлежаться еще одну ночь. Луна станет растущей, и Зверь начнет меня слушаться, а значит, я смогу принять волчье обличие. Чем дольше я остаюсь здесь, тем больше проблем создаю Гидеру и Митьяне, так что я и сам хотел бы поскорее вернуться в поселение. Но это может грозить мне куда большими проблемами.

— Люди напали на тебя? — Волколюдка отодвинулась и осмотрела брата с ног до головы. — Избили?

— Я сам сглупил. Слишком долго вчера держал звериный облик.

Тайра округлила глаза.

— Это… то, о чем я думаю? — И тут же заявила: — Я останусь с тобой этой ночью.

Лик криво усмехнулся.

— Боишься отцовского гнева?

— За тебя беспокоюсь, дурак!

— За меня не переживай, я тут не один. — Он хотел сказать что-то еще, но