И не прервется род - Наталья Способина

Я мысленно восхитилась смелостью Малуша. Любой из этих псов был в состоянии сожрать его в один присест.

В памяти что-то шевельнулось. Уж не этот ли Малуш мелькал в моем романе? Мне захотелось рассмотреть мальчишку, но его уже и след простыл. Выходит, именно на псарне началась моя история про Свирь…

Радим меж тем вновь обратился к Алвару:

– Здесь дрова, под ногами погреб с припасами для собак. Вон там, – он указал рукой на небольшой деревянный домик, к которому была пристроена дровяница, – еду Валун им варит. Дальше – его сторожка. За забором собачьи дома да двор, где они бегают днем. Больше здесь ничего нет. Где твою девку искать будем?

Алвар закрыл глаза и несколько секунд так стоял, потом зажал уши руками и слегка улыбнулся.

– А что там, воевода? – спросил он, отнимая руки от ушей и указывая вперед.

Радим удивленно посмотрел в сторону низенького домика, делящего стену с собачьей кухней. Домик тянулся почти до внешнего забора. Обойти его можно было лишь по узенькой тропке.

– Говорю же: сторожка Валуна. В ней лавка, стол да печь.

– За сторожкой! – вклинился Альгидрас.

– Двор задний.

– Посмотреть можно? – спросил Альгидрас, будто Радим мог пойти на попятную.

Тот лишь пожал плечами и двинулся в обход сторожки, вновь раздраженно прикрикнув на собак и снова с тем же эффектом.

За домом был небольшой задний двор, ограниченный слева внешней бревенчатой стеной. По правую руку тянулась собачья загородка, и в нее то и дело бились разъяренные нашим вторжением псы. Соединялись оба этих ограждения невысоким забором, который при желании можно было бы перелезть.

– Место, Рван! – вдруг прикрикнул воевода, и я с визгом отскочила за Алвара, потому что на заднем дворе оказалась не примеченная мной будка, из которой выскочил большой пегий зверь. Выскочил молча, готовясь убивать.

Услышав окрик воеводы, пес заворчал и попятился. Радим без страха подошел к собаке и, уцепившись за ошейник, подтащил пса к большой скобе, вбитой в стену, а потом намотал цепь на скобу, лишая пса маневренности. Алвару повезло, что Миролюбу удалось уговорить Радима добровольно пойти на поиски Девы. Без него бы это все вряд ли обошлось без жертв. Сомневаться в словах Алвара не приходилось – он бы не погиб. А вот псы, скорее всего, да. Я смотрела на молча скалившуюся морду у бедра Радима и понимала, что дикая, почти мистическая красота этих псов завораживает. Ей невозможно было не восхищаться.

– Хороша зверюга, – словно прочитав мои мысли, произнес Миролюб. – Эх, что ж они у нас-то не прижились? Моему бы постреленку такого, ни один бы леший его за ворота не вывел, – закончил он, бросив красноречивый взгляд на Алвара.

Тот в ответ лишь улыбнулся. Радим справился с псом и, обернувшись к Альгидрасу, развел руками, мол, смотрите, раз так сюда рвались.

Альгидрас с Алваром переглянулись, а мое внимание привлекло журчание воды с обратной стороны противоположного забора. Дыхание сбилось. Для жизни Деве нужна была вода. Я вдруг отчетливо поняла, что все сказки Алвара могут сейчас оказаться правдой. Одновременно боялась и желала этого момента. Страх, пожалуй, был сильнее. Древний глубинный страх, словно переданный мне на генетическом уровне. Помотав головой, я повернулась к Алвару с Альгидрасом, чтобы удостовериться, что это не только мой страх. Они оба неподвижно застыли, глядя куда-то в район моих ног. Я опустила взгляд к испачканному мокрым песком подолу платья и почувствовала, что дрожу. Пара секунд ушла на то, чтобы понять, что дрожу не я сама, а земля подо мной, и эта дрожь отдается глубоко внутри меня, напоминая чувство, которое показывал мне Алвар: раздражающе-тоскливое касание струн где-то в глубине. Я невольно отступила в сторону, но дрожь не прошла.

– Что это? – прокричал Миролюб, потому что псы вдруг точно сошли с ума.

Лай, казавшийся до этого оглушительным, стал еще свирепее. Даже Рван, до того покорно стоявший рядом с Радимом, рванулся на своей цепи, едва не сбив воеводу с ног. Радим отскочил в сторону и прикрикнул на пса, однако тот, свирепо рыча, продолжал попытки дотянуться хоть до кого-нибудь из нас.

– Она там? – повернулся Миролюб к Алвару, указывая под землю.

– Стынут ноги в сырой земле… – пробормотала я.

Услышавший это Альгидрас вдруг коснулся моей руки и, на миг перехватив ладонь, сильно сжал. Я вздрогнула и обернулась к нему, но он не смотрел в мою сторону.

– Рыть надобно? – в никуда спросил Миролюб.

Я удивилась тому, что все мужчины словно отключились от ожесточенного лая, решая насущные проблемы. У меня же голова гудела точно колокол.

– Вот бы они замолчали, – сквозь зубы выдавила я, понимая, что все равно не буду никем услышана.

Однако спустя несколько секунд лай перешел в глухое ворчание, а потом и вовсе прекратился. Рван у стены успокоился и припал на передние лапы, словно ожидая чего-то. Его хвост ходил ходуном. Я потрясенно посмотрела на Радима. Тот выглядел озадаченным. Ну не моя же просьба так повлияла, в самом деле?!

Алвар потер ладони и расплылся в счастливой улыбке:

– Она слышит.

Миролюб, забывшись, схватил Алвара за плечо и тряхнул:

– Поясни!

Я успела испугаться, что сейчас что-нибудь где-нибудь вспыхнет, но Алвар, не пытаясь высвободиться, пояснил:

– Краса хотела тишины, и я попросил.

– Деву? – неверяще выдохнула я.

Алвар кивнул и снова улыбнулся:

– Она услышала. И сделала так, как я прошу.

В эту минуту он выглядел абсолютно счастливым человеком. Альгидрас покачал головой и, присев на корточки, провел ладонью по влажному песку. Потом переместился чуть ближе к забору и снова провел рукой. Алвар что-то сказал по-кварски, и Альгидрас, вытянув руку над песком, закрыл глаза. Я постаралась выкинуть все мысли из головы и четко пожелала почувствовать его эмоции. Это вдруг оказалось очень просто. В груди Альгидраса тоже дрожали струны, а руке было тепло. А еще ему было страшно, и он злился.

– Здесь дверь, – наконец произнес он. – Была. Сейчас она…

Миролюб опустился на корточки рядом и положил ладонь на песок.

– Радим! – напряженно позвал он. – Положи сюда руку.

Радим нехотя подошел и, тоже присев на корточки, вытянул руку, касаясь ею песка. Его ладонь была почти как две руки Альгидраса.

– Что? – наконец спросил Радим, не выдержав напряженного взгляда Миролюба.

– Ты это чуешь? – прошептал тот.

Радим нахмурился и устало произнес:

– Я чую только то, что вы все не в уме. Я не знаю, отчего успокоились псы. Но перед богами клянусь, коль не найдем тут вашу девку, всех посажу в кандалы. И на него управу найду, – мотнул он головой в сторону стоявшего рядом со мной Алвара.

Миролюб, сощурившись, некоторое время смотрел на Радима. Тот не отводил взгляда. Их ладони лежали на земле в паре сантиметров друг от друга.

– Ты вправду не чуешь ничего? – наконец спросил Миролюб.

Радим возвел глаза к небу и что-то пробормотал.

– Ответь! – потребовал княжич.

– Нет, Миролюб. Ничего я не чую.

– Почему? – требовательно спросил Миролюб у Альгидраса.

Тот поднял взгляд на Радима.

– Вы все что-то чуете? – наконец спросил Радим.

Альгидрас медленно кивнул и повернулся к Миролюбу:

– Он не чует потому, что и не должен. Вот отчего чуешь ты?

– Всемилка, – стремительно поднялся на ноги воевода. – Ты хоть в себе? Ты же не чуешь эту их…

Мне очень хотелось соврать, но я не могла. Я слишком долго врала Радиму.

– Она там. Она зовет. От нее внутри дрожит.

Радим шагнул ко мне, и я вздрогнула, почему-то решив, что он меня ударит. Алвар, видимо, тоже так решил, потому что скользнул между нами. И это выглядело бы комично, учитывая, что он едва доставал Радиму до плеча, если бы мне не было так страшно в тот момент. Я ухватилась за плечо Алвара и потянула того в сторону, от греха подальше. Радим сделал еще шаг и, схватив меня за руку, дернул к себе. Он прижал меня к груди так крепко, что мне показалось, мои ребра переломаются.

– Всемилка… Как же так? – с тоской проговорил он.

Ответить я не успела, потому что Радим так же резко меня отпустил и скрылся за сторожкой. Мужчины посмотрели на меня. Все