Легчайший воздух - Минка Кент

Подтянув эту штуку ближе, чтобы осмотреть, я вздыхаю. Похоже, это какая-то рация. Перевернув ее, я вижу наклейку и, поднеся ее к глазам, могу разобрать слова «Спутниковая связь „Северная звезда“».

– Боже мой, – шепчу я.

Это спутниковый телефон.

Я нажимаю кнопку включения, но ничего не жду. Вдруг эта штуковина пролежала здесь несколько месяцев с разряженной батареей? Однако экран загорается зеленым, на дисплее всплывает крошечный логотип и слова «Поиск ближайшего сигнала, пожалуйста, подождите».

Проходит миллион секунд, прежде чем это сообщение исчезает и заменяется на «готово».

Мои пальцы дрожат. Я пытаюсь решить, кому мне звонить первому, Грир или Эндрю. Уверена, они оба тесно сотрудничают с полицией Глейшер-Парка, и кто знает, вдруг в доме круглые сутки дежурит полицейский офицер на случай, если что-нибудь произойдет?

Если я позвоню им и скажу, что меня похитил Ронан и что я понятия не имею, где я нахожусь, он тотчас это узнает. Он умный. У него есть связи. Я не удивлюсь, если он, когда его здесь нет, каждую секунду каждого дня слушает полицейскую радиоволну, чтобы быть в курсе событий. Он все узнает, прежде чем у полиции появится возможность собрать поисковую группу или отправить СПВ – сигнал всем постам. Он будет вынужден бежать, а значит, либо захватит меня с собой, либо отправит меня в могилу.

Я сажусь на край кровати. Моя левая рука пульсирует. Прижимаю телефон ко лбу и перебираю варианты. Я уверена, что моя мать сейчас у Эндрю. Номер телефона Эллисон я не помню, впрочем, не только его.

Кроме Харриса.

Мы с ним не разговаривали несколько месяцев, наш последний разговор завершился не самым лучшим образом. Он был зол на меня из-за того, что я осталась с Эндрю, обвинил меня в том, что все эти месяцы я бездарно тратила его время. Я понимала его позицию, но не смогла усмирить собственную гордость.

Мы завершили наш разговор и странную маленькую псевдодружбу, возникшую ненадолго между нами. С тех пор она превратилась в радиомолчание.

Если есть человек, на которого я могу рассчитывать, чтобы не стать приманкой для оголтелых СМИ и пищей для досужих языков обитателей Глейшер-Парка, то это Харрис.

Я ввожу в телефон его номер, и массивные кнопки загораются при каждом нажатии.

Мой пульс отдается в ушах, ухая между каждым гудком. С силой прикусив губу, пока не чувствую вкус крови, я жду, на девяносто девять процентов уверенная, что он не ответит. Откуда мне знать, вдруг в Нью-Йорке сейчас четыре часа утра и он крепко спит?

– Алло? – Его голос трещит в трубке, доносясь откуда-то издалека.

– Харрис. – Я прижимаю руку ко рту. Я боюсь улыбнуться, боюсь дать волю своим надеждам. – Боже мой. Харрис.

– Мередит? – Теперь его голос звучит яснее, громче. – Ты где? Вся эта чертова страна…

– Я не знаю. – Мой голос дрожит. – Ронан похитил меня. Ронан Маккормак. Детектив из Глейшер-Парка. Он похитил меня, и я понятия не имею, где я. Я проснулась в какой-то хижине. Он держит меня взаперти, он связал меня. Окна заколочены. Я…

Стоило мне вдохнуть жизнь в эти слова, как до меня доходит, как безнадежна и безумна моя ситуация.

– Оставайся на линии. Я сейчас позвоню в полицию, – говорит он.

– Нет-нет. Не нужно. Он узнает. Он перевезет меня куда-то еще. Или же убежит. И он никогда не скажет, где я, – на одном дыхании испуганно тараторю я. – Он наверняка следит за всем, что происходит в Глейшер-Парке. Вот почему я не позвонила Грир. Он бы узнал. И я не хочу подвергать ее жизнь опасности.

– Понял. Успокойся, – говорит он. Я представляю, как он садится в постели, надевает на спинку своего идеального носа очки и щелкает ближайшим выключателем. – Мы вытащим тебя, но для начала нам нужно выяснить, как, черт возьми, до тебя добраться. Ты можешь хоть что-нибудь рассказать об этом месте?

Вздохнув, я оглядываю комнату.

– Дом маленький. Старый. Что-то вроде старой охотничьей хижины. Мне не видно, что там снаружи. Все окна заколочены. Мое запястье привязано к кровати, поэтому я не могу выйти из комнаты. Я нашла этот спутниковый телефон в нижнем ящике стола.

– Там есть стол?

– Да.

– Что еще?

– О господи. – Я выпрямляю спину. – Письма. Целая куча писем, адресованных Джеку Говарду. Может, это хозяин дома?

– Продиктуй мне адрес.

Соскользнув с кровати, я возвращаюсь к комоду и перебираю стопки старых документов.

– Тут куча адресов. Как будто этот парень никогда не сидел на месте. Их как минимум десять.

– Продиктуй их мне. – Я слышу, как он шуршит бумагой.

– Что теперь? – спрашиваю я, выполнив его просьбу.

– Теперь я найду тебя, – отвечает он.

– Мы должны молчать. Ничего не говори полиции. Не говори Грир. Если Ронан что-то заподозрит, у нас ничего не получится…

– Мер, не волнуйся. – Звук его голоса успокаивает меня, пусть всего на несколько секунд, как будто мы с ним никогда не ссорились. – Я прилечу первым же самолетом. Я найду этого Джека Говарда и размотаю этот клубок. Вот только…

Он не заканчивает свою мысль. Вдруг до него дошло, что он никакой не всезнайка. Что есть вещи, в которых даже он профан.

– Я не знаю, смогу ли позвонить тебе снова, – говорю я, оглядывая комнату. Боже, что я тут натворила! Мне придется все собрать и молить бога, чтобы Ронан ничего не заметил.

– Не бери в голову. Пока что ты в безопасности. Делай то, что он велит тебе делать. Я найду тебя, обещаю.

Я не хочу заканчивать звонок. Я хочу и дальше слышать его голос, обещающий мне скорое освобождение.

– Набирайся сил, Мер, – говорит он. – До скорой встречи.

Прежде чем я успеваю ответить, Харрис дает отбой. Я же, прежде чем вернуть телефон в нижний ящик, под стопку бумаг, удаляю журнал звонков. Затем отодвигаю кровать назад, гашу лампу, заползаю под одеяло и надеваю манжету свободной руки обратно на металлический прут изголовья.

Я устала, но сна ни в одном глазу.

Я выберусь отсюда.

День одиннадцатый

Я никогда не видела пистолет так близко и никогда не думала, что когда я увижу его впервые, то холодный металл ствола будет нацелен мне между глаз.

Я готовлюсь к неизбежному, воображаю оглушительный гул в ушах, дымный запах пороха, яркую вспышку и последующую темноту. Не скажу, чтобы мне очень хотелось все это почувствовать.

Вот только Ронан опускает пистолет и поворачивается к двери, прислушиваясь.

И тогда я тоже это слышу.

Кто-то стучит во входную дверь – резкие, требовательные удары.

Стук, стук, стук, стук.