Убежище - Реймонд Хаури

Ал-хемея стала называться алхимией и спустя столетия получила название химии, одной из самых важных наук.

— Ученые-философы достигли выдающихся успехов в области химии, — рассказывал Миа Боустани. — Они изобрели кислоты, сплавы металлов и синтезировали новые химические элементы. Но на протяжении веков наибольшие усилия они прилагали к тому, чтобы найти одно вещество.

— Золото, — подсказала Миа.

— Конечно, его. Заманчивая идея получить золото не покидала головы самых благоразумных и трезвых химиков. В определенный момент своей карьеры каждый из них всецело отдавался идее, больше всего интересовавшей их патронов, халифов и имамов, — идее превращения металлов в золото.

Миа задумалась. Находясь в квартире Корбена, она просмотрела краткую биографию Джабира ибн Хайяна, которого позднее европейцы называли Гебером. Считалось, что непонятные письмена, которыми были написаны его труды, и породили слово «тарабарщина». Он умел изготавливать сильнодействующие кислоты, но, кроме того, много и с успехом работал над превращением металлов. Тогда Миа не обратила на это особого внимания, поскольку считала — это, как любил говорить Корбен, не имело отношения к находкам в лаборатории хакима.

— Вряд ли здесь дело в золоте.

— Почему?

— Я вам не все сказала, — поколебавшись, призналась она. — Мы считаем, за всем этим стоит один человек. Он… Он проводил кое-какие таинственные медицинские опыты.

— Над людьми? — помолчав, спросил Боустани.

— Да.

Боустани помолчал, очевидно, обдумывая информацию.

— В таком случае, вполне возможно, он интересуется именно «иксиром».

— Опять вы про «иксир»! Да что это значит?

— Это древнейшая мечта человека. Ей посвящен «Эпос о Гильгамеше», самый древний памятник письменности. — Историк явно наслаждался, не отвечая прямо на вопрос Миа.

За время короткого знакомства она привыкла к его манере поддразнивать. И хотя в принципе не имела ничего против, сейчас она потребовала более подробных объяснений.

Боустани рассказал, что для Авиценны и других ученых философов недостающей частью головоломки по превращению металлов в золото являлся катализатор, который регулировал бы правильное соотношение основных металлов. Древняя традиция заставляла их считать, что катализатор представляет собой сухой порошок. Греки называли его «ксерион», что значит сухой. На арабском это слово звучало как «аль-иксир». Спустя столетия европейцы назвали так и не найденный «аль-иксир» эликсиром. И поскольку ученых того времени считали философами, а сухой порошок, как полагали, происходил из земли, то его стали называть «философским камнем».

— Алхимики склонны были приписывать этому загадочному веществу самые разные свойства, — продолжал Боустани. — Помимо свойства служить катализатором для создания немыслимого богатства, полагали, что он обладает способностью излечивать от всех болезней и даже подарить его обладателю бессмертие. В конце концов алхимики поставили себе задачу найти эликсир, способный превращать металлы в золото и одновременно подарить человеку бессмертие.

В представлении алхимиков эти две задачи были неразделимы. Ведь золото не подвергается коррозии, а следовательно, не стареет. Некоторые ученые нашли даже способ принимать его внутрь в виде обычного порошка, и ради мнимого свойства золота предотвращать старость поиски эликсира велись еще более неистово, чем прежде, когда оно привлекало алхимиков нетускнеющим сиянием или огромной денежной стоимостью.

Идея эликсира жизни, — продолжал Боустани, — основывалась на древней теории старения человека, причиной которого считали утрату какой-то жизненно важной субстанции его организма. Вот почему наше тело так ссыхается и сморщивается перед тем, как окончательно прекращает функционировать. Даосы называют эту субстанцию «чин» и описывают ее как важное дыхание жизни. Аристотель, Авиценна и бесчисленное количество ученых после них тоже полагали, что в процессе старения организм теряет «внутреннюю жидкость». Венский врач Евгений Стеймах утверждал: прерванный половой акт, который в наше время называется «васектомией», омолаживает его пациентов, помогая сохранить в организме жизненно важную жидкость. Другой хирург, Сергей Воронов, считал, что, поскольку репродуктивные клетки стареют не так быстро, как другие клетки организма, следовательно, в них должны содержаться некие гормоны, препятствующие старению. В попытке вернуть организму как можно больше магического эликсира, он прививал ткань яичек обезьяны к яичкам своего пациента и получал вполне предсказуемые результаты. Даже самые страстные и преданные апологеты счастливой потусторонней жизни не отказывались от поисков бессмертия. Так, в пятидесятых годах двадцатого века при стареющем папе Пие неотлучно дежурили шесть личных врачей. Швейцарский хирург Поль Ниханс вводил ему препарат с секрецией зародыша ягненка. Внушительный список клиентов швейцарца Ниханса в его больнице в Монтрё включал в себя королей и звезд Голливуда.

Так, — в заключение говорил Боустани, — за прошедшие столетия алхимики и шарлатаны изобрели множество всякого рода лекарств и эликсиров, источников вечной молодости, которые якобы могли пополнить или заменить потерянную «эссенцию» жизни. За последнее время на смену бродячим торговцам с их тележками пришли отделы супермаркетов по торговле различными пищевыми добавками и соответствующие сайты в Интернете, а вместо продавцов змеиного жира — назойливо рекламируемые псевдонаучные гормоны, минералы и другие чудодейственные средства, якобы гарантирующие восстановление энергии организма. И все это, по существу, без подтверждения медицинской практикой или с тщательно подтасованными данными исследований, вроде бы подтверждающими их свойства. Но ученые продолжают заниматься идеей бессмертия. Это последний барьер, который нам осталось преодолеть.

Миа язвительно усмехнулась:

— Следовательно, мы имеем дело с сумасшедшим?

— По-видимому, так оно и есть!

Попрощавшись с историком, Миа положила телефон на стол и с отчаянием подумала: определение «сумасшедший ученый», которое она старалась не применять к похитившему ее мать человеку, скорее всего не так уж далеко от истины.

Хаким довольно откинулся на спинку кресла, чувствуя невероятный прилив сил после утреннего приема тоника, который он уже на протяжении многих лет принимал раз в неделю. Он наслаждался бодрящим осенним воздухом, вдыхая его крупными жадными глотками, в то время как коктейль из гормонов и стероидов бурлил в его венах и вызывал на коже ощущение наэлектризованности. Стремительный приток крови прояснил его мозг и обострил все чувства. Ничего лучше этого возбуждающего средства он не мог и представить, тем более оно не влекло за собой потерю контроля, состояния, категорически им не переносимого.

Если б только люди знали, чего они лишены!

К тому же из Бейрута поступило обнадеживающее сообщение. Омару удалось схватить помощника преподавателя. Правда, во время захвата погиб один из его людей, а второй серьезно ранен — придется о нем позаботиться, ибо и речи быть не может, чтобы везти его в больницу, даже находящуюся в дружественном районе города, а для перехода границы он слишком слаб. Но в целом операция прошла успешно.