Линия соприкосновения - Михаил Шуваев

— Что ты ищешь? — спросила Нуаре.

— Ведь должно же быть какое-то обозначение, поясняющее, куда ведет каждый туннель, — не поворачивая головы и продолжая осматривать камни, ответил Айво. — Тут темно и с фонарем, трудно что-либо увидеть. Вот если бы зажегся свет, то я…

Он осёкся. Пространство осветилось мягким желтоватым светом. Источником света оказалась невидимая до того сплошная полоса, опоясывающая зал по всей окружности на высоте нескольких метров. Только сейчас путешественники смогли оценить размеры помещения — зал был просто огромен. Тем не менее потолок находился относительно невысоко над головами — метрах в десяти. Широкая светящаяся полоса на том конце зала виделась отсюда тонкой белой нитью.

Первым опомнился Ричард:

— Вот и свет… как ты просил.

— Значит, автоматика работает, — произнес Айво.

— Конечно работает, мог бы это понять еще тогда, когда сработал нуль-переход, и мы попали в пирамиду Хеопса.

Блумберг задумчиво посмотрел на спутников:

— Нет, тогда не мог.

— Почему?

— Потому что кротовые норы или нуль-переходы можно поддерживать длительное время без затрат энергии.

— Это точно? — усомнился Ричи.

— Нет, конечно. Это всего лишь одна из гипотез — математическое моделирование. Никто же экспериментально не создавал нуль-переходов, за исключением профессора Белла, которого мы недавно вспоминали. Но профессора убили, топоскоп пропал, и мы с тобой так и не смогли его найти.

Сноу вспомнил головомойку, которую ему и Блумбергу устроил в свое время Дон Кимура, когда они доложили окончательные итоги секретного досье под кодовым названием «Лунная соната». Директор был крайне недоволен результатом. Фактически дело было раскрыто и окончено, но списывать его в архив Дон Кимура категорически запретил. Он считал, что если изобретатель топоскопа мертв и не может рассказать о своем уникальном открытии, необходимо во что бы то ни стало найти утраченный прибор, работоспособность которого невольно опробовали на себе Сноу, Блумберг и начальник службы безопасности лунной станции «Скотт» Барт Хэлвуд. Этот эксперимент едва не закончился их гибелью. Но прибор как в воду канул, и дело из разряда завершенных превратилось в постоянно довлеющий висяк, о котором директор не забывал с нажимом напоминать при каждом удобном случае.

— Да ладно вам, — вдруг произнесла Нуаре, которая все время стояла рядом со входом в туннель. — Никакая это не автоматика. Вот выключатель.

Она показала рукой на вроде бы ничем не отличающийся участок стены. Присмотревшись, конокомовцы смогли разглядеть небольшой гладкий квадрат, чуть выступающий из каменной кладки. Блумберг поднес к квадрату руку, и свет медленно угас.

— Просто сенсор, — разочарованно констатировал он, опуская руку. — Как-то слишком примитивно…

— Примитивно для кого? — спросил Сноу, внимательно разглядывая выключатель.

— Примитивно для тех, кто умеет создавать действующие нуль-переходы.

— А вся эта Пирамида, туннели, выдолбленные в скале или сложенные из камня — неважно — не примитивно для столь развитых технологий? Как ты помнишь, на Желтом глазу мы встретились примерно с тем же, что и тут. Тогда у тебя вопросов не возникало, хотя в тех пещерах мы с тобой нашли артефакты…

— Один, — поправил Айво. — Мы обнаружили один артефакт — указку.

— Пусть один, какая к черту разница? — Сноу заглянул в туннель. — Ладно, пора идти.

— Если есть выключатель для света в зале, то должен быть и для туннеля, — предположила Эстель.

— Логично, — согласился Блумберг. — Осматриваем стены.

Они принялись разглядывать и ощупывать каменную поверхность. Очень быстро обнаружился выключатель и для освещения коридора. Исследователи погасили фонари, переглянулись и один за другим скрылись в туннеле.

— В зале свет-то надо выключить, наверное? — донесся голос Блумберга.

— Зачем? Не тебе же счет за электроэнергию оплачивать, — ответил Сноу.

— Очень смешно, — покачал головой Блумберг. — Мне кажется, что свет в зале заметен.

— А у нас нет задачи от кого бы то ни было прятаться, — ответил Сноу. — Мы не добыча, а охотники. Мы сами кое-кого ищем. К тому же по залу протянут страховочный фал, который светится даже в темноте, и не заметит его разве что слепой. Кстати, мадемуазель Нуаре, вы тянете новый отрезок фала?

— Да, закрепила у входа в туннель, но фал скоро закончится…

— А ты сам маячок-то поставил? — спросил Айво.

— Поставил, поставил, — успокоил его Ричард и обернулся. — Вы там не отставайте.

Минут двадцать процессия двигалась молча. Коридор никуда не сворачивал и шел прямо с небольшим уклоном вниз. Сноу посмотрел на альтиметр:

— Мы ниже уровня моря на пятьдесят метров и протопали по этому туннелю больше семисот метров.

— Семьсот тридцать пять, — уточнила Эстель, взглянув на счетчик длины вытравленного фала. — Еще двести шестьдесят пять метров и трос закончится, и больше катушек у меня нет.

— Когда закончится, тогда вобьете костыль и закрепите фал, — сказал Ричард. — Никто не устал?

— Пока нет, но я вот что подумал, — ответил Блумберг. — Сейчас мы спускаемся, а когда будем возвращаться, то придется топать вверх.

— Ты уверен, что мы вернемся тем же путем, каким пришли?

— А ты как считаешь?

— Никак я не считаю, Айво. Я так же, как и ты, не знаю. В первый раз, когда мы попали в пирамиду Хеопса, мы вернулись тем же путем. Как будет в следующий раз?..

Прошли еще сотню метров. Впереди замерцали переливы неярких разноцветных огней. Группа остановилась. Сноу посмотрел на спутников:

— Похоже на очередной переход.

— Похоже… — ответил Блумберг.

— Готовы? Тогда идем.

Сноу помедлил секунду и решительно шагнул в туман переливающихся световых всполохов. Айво и Эстель последовали за ним, и вся троица исчезла в пляске разноцветных огней.

В следующее мгновение светящаяся туманная пелена спала, и они оказались на прямоугольной площадке размером с теннисный корт. В центре в небо устремилась массивная металлическая мачта с торчащими из неё горизонтально полутораметровыми штырями. Над краем площадки на уровне груди шел металлический поручень, неизвестно как крепившийся к полу — никаких вертикальных соединительных конструкций не просматривалось. Сноу осторожно подошел к краю и застыл, вцепившись в поручень: площадка находилась на огромной высоте над землей! Вокруг, насколько хватало глаз, в неверном свете безоблачного синеватого неба простиралась кирпично-красная холмистая равнина с редко торчащими высоченными вертикальными скалами, наподобие тех, что можно видеть на Земле в прериях Северной Америки.