Сад сломленных душ - Жоржия Кальдера

Верлен длинно выдохнул, потом пробормотал хриплым, слабым голосом:

– Я не могу, ты же знаешь.

– Ты говорил, что аристократы прогуливаются там днем. Сейчас уже очень поздно, и все во дворце спят. Я хочу туда пойти, немедленно. Если ты мне откажешь, я сделаю все, чтобы разорвать эту глупую связь между нами.

Больше я не позволю ему мною командовать. Хватит.

Если бы от меня что-то зависело, этой абсурдной связи между нами вообще никогда не существовало бы. У меня было мало рычагов давления на Первого Палача императора, и сейчас я без колебаний пошла на этот шантаж, даже зная, что вряд ли смогу осуществить свою угрозу.

Хоть Верлен и сделал вид, будто отказался от идеи держать меня в плену, я не сомневалась: это лишь хитрая уловка, цель которой – усыпить мою бдительность и убедить меня в добрых намерениях Тени. На самом деле мне никак не выбраться из Собора живой и невредимой. Ключ, демонстративно оставленный на письменном столе – всего лишь символ, примитивный обманный маневр, равно как и этот фальшивый образ несчастного одинокого молодого человека… Сплошное притворство.

Никогда больше я не забуду о том, кто он такой на самом деле, не закрою глаза на его преступления, которые он приумножил всего пару часов назад. Никогда больше не стану думать о его юности, о том, как он стал Тенью, будучи еще подростком, о пережитой им в детстве трагедии, о боли, сквозившей в его взгляде…

Верлен мой враг, и я убью его любой ценой, чего бы мне это ни стоило.

Он смежил веки и крепко зажмурился, на его скуле задергался мускул.

– Я… Это не… – пробормотал он, слабо взмахивая свободной рукой.

Затем другой рукой он вдруг схватился за резной столбик кровати и нахмурился, скривился, как от сильной боли. Когда он снова открыл глаза, мне почудилось, что они стали гораздо темнее прежнего.

– Хорошо, – сказал он наконец. – В таком случае, идем туда прямо сейчас.

Удивленная его внезапной покладистостью, я сначала оцепенела, а потом кое-как слезла с кровати.

Верлен повернулся ко мне спиной, схватил лампу и вышел из комнаты быстрым, хоть и несколько неуверенным шагом. Его явно сердило, что я вижу его в таком состоянии, вот только мне это было безразлично. Я поспешила за ним, слегка приподняв юбки, чтобы снова не наступить на подол и не споткнуться.

Молодой человек стремительно переходил из одного полутемного зала в другой. Он двигался так быстро, что я с трудом за ним поспевала. Затем мы вышли в огромную пустынную галерею, спустились по широкой мраморной лестнице, потом прошли по длинному коридору и снова зашагали вниз по лестнице.

Путешествие по дворцу длилось так долго, что в итоге я совершенно запуталась и потеряла ориентацию в пространстве. Наконец мы вошли в такой огромный зал, что я не смогла разглядеть вверху потолок: верхние части колонн, поддерживавших гигантский свод, терялись в ночной тьме. В центре зала возвышалось сделанное из стекла здание, искрившееся в бледном лунном свете.

Верлен не дал мне возможности полюбоваться удивительной конструкцией, такой огромной, что в ней мог бы поместиться целый городской квартал. Он толкнул изящные витражные двери и без промедления бросился внутрь. Я поспешила следом за ним – мне не терпелось увидеть кусочек обещанного рая.

Конечно, я предпочла бы увидеть это место при дневном свете, однако, несмотря на полумрак, пришла в восхищение.

Лампа Верлена освещала удивительные, невероятные вещи. Обычный человек вроде меня с трудом мог осмыслить увиденное. Перед нами раскинулся настоящий живой лес. У растущих здесь деревьев были коричневые стволы и изумрудно-зеленые кроны, образующие некое подобие второго Собора, расположенного внутри первого. Под ногами у нас рос зеленый ковер, состоявший из длинных, тонких, шелковистых стебельков – он покрывал всю землю в оранжерее.

– Во имя Небес… – прошептала я, совершенно очарованная великолепием этого места.

Я медленно поворачивалась вокруг своей оси, стараясь запомнить каждую деталь этого чудесного пузыря, спрятанного в самом сердце серого бесплодного мира.

Очевидно, мы с Верленом находились в теплице одни. Похоже, молодой человек мало-помалу забывал о своем гневе. Он повел меня в глубь рощи и остановился на маленькой поляне, поросшей цветами, но не такими, как роза, которую он мне принес: у них были желтые сердцевинки и белые лепестки.

Присев на корточки, я стала рассматривать цветы, осторожно провела по ним ладонью и изумленно ахнула – на ощупь лепестки были мягкими и бархатистыми. Я запустила пальцы в траву, потом погрузила их в землю и с удивлением поняла, что почва влажная и жирная – ничего общего с сухой, пересыпанной золой текстурой, к которой я привыкла.

Я подняла глаза и посмотрела на Верлена – он пристально за мной наблюдал. Взгляд молодого человека смягчился, однако тень тревоги по-прежнему дрожала в его темных зрачках.

– Как… как это возможно? – наивно спросила я.

Вместо ответа он пожал плечами, на его лицо быстро набегала грусть. Затем он отвернулся, словно я неосторожно затронула крайне болезненную для него тему.

– Когда мы закончим исследовать другой мир, когда поймем, что все это означает, а волнения в городе немного улягутся, я помогу тебе тайно покинуть дворец, – вяло произнес он. В его голосе переплелись какое-то странное напряжение и нотки бесконечной усталости.

Это что, шутка? Тень продолжает надо мной потешаться?

Однако мне показалось, что он говорит искренне…

Возможно, он не врал, когда положил на стол ключ и не запер дверь? Может, он на самом деле проявил великодушие и предлагает мне свободу? Может быть, Тень действительно готов помочь изобличенной преступнице потихоньку спастись лишь потому…

Потому что между нами существует загадочная связь.

Полное безумие.

Первый Палач империи просто сумасшедший, если настолько мне доверяет. Он очень ошибается на мой счет и рано или поздно дорого заплатит за свою глупость. Верлен, несомненно, самый умный человек из всех, что я когда-либо встречала, но вместе с тем и самый наивный.

Я вдруг заметила, что веки юноши сильно опухли, а под глазами залегли темные круги. Он так сильно стиснул зубы, что на скулах играли желваки. Вообще-то он выглядел настолько изможденным, что, казалось, того и гляди упадет.

– Нам лучше вернуться в мои покои, – процедил он, хмуря лоб.

Тень сделал шаг, потом другой, пошатнулся, едва не упал, резко выбросил руку вперед и ухватился за ствол дерева.

– Что происходит? – спросила я. Просто из вежливости, а вовсе не потому, что беспокоилась за своего врага.

– Ровным счетом ничего, – солгал Верлен, безуспешно пытаясь скрыть гримасу боли, исказившую его лицо.

Я настороженно приблизилась к нему и поняла, что его рубашка насквозь промокла от пота – большие пятна темнели на вороте, спине и груди. Потом я сообразила, что вены у него на руках страшно вздулись и стали жутковатого фиолетового цвета. Казалось, они даже пульсируют под кожей так, что все тело молодого человека содрогалось.