Золотые дни - Джуд Деверо

— Нет, я ничего ему не сказала. Он мне не понравился. Он обращался со мной так, словно я — грязь под его ногами.

— Где он сейчас? — спросил Ангус, с трудом сглотнув ставшую вязкой слюну.

— Спит, наверное. Уходи! — выпалила она на одном дыхании. — Я задержу его, насколько смогу. Такому, как он, не понравится, если его обольют супом, но я сделаю это.

— Он один?

— Нет, с ним еще двое. Из тех, с кем не захочется встречаться в темном переулке. Ангус… — Ее лицо исказил страх. Она не на шутку встревожилась за него. — Ты один с ними со всеми не справишься. Ты должен бежать!

Уже во второй раз за два дня Ангус чмокнул Долли в щеку, а затем быстро вышел из таверны. Дойдя до своей комнаты, он остановился под дверью. Первым его желанием было разбудить Эдилин и сказать, что Джеймс здесь, что он приехал в Америку с этой листовкой и ордером на арест Ангуса, и приехал не один.

Ангус всегда знал, что Джеймс может приехать в Америку. Нельзя унизить такого человека, как Джеймс Харкорт, и думать, что тебе это сойдет с рук. Ангус понимал, что Джеймс будет ему мстить. И все же эта листовка ввергла его в смятение. Если бы только Джеймс приехал на день раньше! Если бы он приехал до того, как они с Эдилин провели вместе ночь, все было бы по-другому. Ангус мог незаметно исчезнуть, и никому от этого не было бы особенно больно.

Но теперь ему придется уехать, и боли будет очень много. Ангус знал, что не сможет остаться с Эдилин. Он даже не сможет сказать ей, что уезжает. Она не захочет его отпускать. Она захочет поехать с ним.

Ангус протер глаза. И, что самое важное, он не мог сказать Эдилин правду. Он не мог прийти к ней и сказать: «Я люблю тебя, но я должен тебя оставить, так будет лучше». Она никогда не смирится с тем, что им суждено расстаться. Но им предстоит расстаться навсегда.

Он словно смотрел в хрустальный шар и видел будущее. Джеймс достанет Ангуса, куда бы он ни ушел.

И что потом? Если Джеймс не убьет его сразу, то сделает все, чтобы Ангуса посадили в тюрьму. Если его нельзя будет осудить тут, в Америке, то Джеймс Харкорт наверняка устроит так, чтобы его, Ангуса, застали врасплох и, похитив, увезли назад, в Шотландию. Там будет суд, на котором его признают виновным в краже и похищении человека и приговорят к смерти или «смилостивятся» и дадут ему сгнить в тюрьме.

И что будет с Эдилин? С их детьми? С домом, который они хотели построить?

Ангус знал, что будет делать Эдилин. Она будет бороться за него. Точно так же, как она дралась ради него за драгоценности, она будет драться за него с правосудием. Она будет сражаться с Джеймсом Харкортом, она будет сражаться с целым миром за то, чтобы вытащить Ангуса из тюрьмы. Но ей не суждено победить. Ангус сбежал с девушкой, которая находилась под опекой своего дяди. Тот факт, что они позже поженились, сделает его в глазах судей еще большим преступником. Создастся впечатление, что он использовал ее и выступил против воли опекуна.

И разумеется, во всей этой истории не последнюю роль играло золото. Когда Ангус и Эдилин сбежали, золото по закону еще находилось в руках ее дяди. И Ангус «украл» у него это золото.

Нет, не может быть, чтобы судьи выслушали его и оправдали. Они никогда ему не поверят, и самое меньшее, что ему грозит, — это пожизненное заключение.

Мог ли он взять с собой Эдилин? Хотел ли он для нее такой жизни? А если его все же схватят, неужели он приговорит ее к тому, чтобы она каждый день приходила в тюрьму повидаться? Или стояла и смотрела, как его повесят?

Он стоял под дверьми своей комнатки, зная, что Эдилин там, зная, что он ее вот-вот покинет. Опять покинет. Он вновь собирался ускользнуть от нее и позволить думать, что он… Что? Не любит ее? Возможно ли, чтобы она в это поверила?

Он должен заставить ее поверить в то, что она для него ничего не значит. Он должен сделать все, чтобы она посчитала его самым последним ничтожеством. Чтобы она поверила, что он получил от нее то, что хотел, и на этом поставил точку.

В глубине души он продолжал надеяться на то, что Эдилин будет знать, что он ее любит, и простит его. Она будет думать о нем самое худшее после ночи в его комнате, но потом… Потом она его простит. Он почти улыбался, вспоминая, как холодна была она с ним вначале. Но ему не пришлось сильно стараться, чтобы растопить этот лед.

Вот такая штука любовь, думал он, то холодная, как лед, то жаркая, как пламень.

Но никогда в жизни он не совершал того, что должен был совершить сейчас, и он знал, что такое простить нельзя. Он медленно открыл дверь в свою комнату и вошел. Во сне Эдилин почти скинула с себя одеяло. Он хотел было укрыть ее, но вместо этого присел на край кровати и посмотрел на нее, на ее маленькое тело, на то, как вздымалась во сне ее грудь. Он собирался сделать ей сегодня предложение. Когда она лежала в его объятиях, он думал о том, как их обвенчают, и о том, как они потом поедут в Виргинию и начнут там новую жизнь. Он представлял, как они построят дом. Тот дом, что они вместе придумали тогда, на корабле. Он носил рисунок с собой и берег, как сокровище.

Но теперь все мечты пошли прахом. Он не сумел все предусмотреть, он недооценил врага, он навлек на себя гнев Джеймса Харкорта. Вместе с Эдилин они помешали Джеймсу осуществить то, к чему он так долго и тщательно готовился. Они оба понимали, что у Джеймса Харкорта нет ни стыда ни совести. Отчего же они решили, что он будет сидеть сложа руки и не попытается отыграться?

Ангус погладил Эдилин по голове. Он знал, что Харкорт ничем не сможет ей навредить. Ей он ничего не мог сделать. Эдилин уже исполнилось восемнадцать, и по завещанию отца теперь она была хозяйкой и своему золоту, и себе самой. Если она выйдет замуж, Ангус едва не поперхнулся при этой мысли, муж защитит ее от любых посягательств, несостоявшегося жениха. Будет нетрудно доказать, что Джеймс Харкорт женился на дочери графа раньше, чем Эдилин вручила ему свое золото в качестве приданого. Он не имел права принимать его.

Если Эдилин и грозила опасность, то не со стороны Джеймса Харкорта, а со стороны его сестры Харриет. Примет ли она сторону Эдилин? Но Ангус уже знал ответ. У Эдилин на руках был один существенный козырь — деньги, а когда приходится выбирать между тем, с кем тебя связывают кровные узы, и тем, кто обеспечивает тебе безбедную жизнь, выбор достаточно очевиден. Тем более что Харриет, если верить рассказам Эдилин, отличается прагматичностью и к тому же видит своего гнилого братца насквозь, не питая в его отношении никаких иллюзий.

Ангус взял маленькую руку Эдилин в ладони и перецеловал каждый ее пальчик. Потом прижал ее ладонь к лицу.

— Не надо меня слишком сильно ненавидеть, — прошептал он, зная, что ему придется заставить ее возненавидеть себя.

Если он этого не сделает, она его не отпустит или, того хуже, поедет за ним.

Он распрямился и принялся бросать свою одежду в холщовый мешок. Он с сомнением посмотрел на бриллианты, которые так и лежали на столе, и решил, что должен взять их хотя бы из почтения к тому, что она сделала ради него. Он взял колье и остальные украшения, решив, что они слишком аляповатые, чтобы Эдилин их носила, но оставил одну сережку.