Фурии командира - Джим Батчер

Исана заморгала, посмотрела на свои окровавленные руки и потерявшего сознание Арариса.

Она не воспользовалась тазом с водой?

Да, она обошлась без него.

Проклятые вóроны, так и есть. Это невозможно. Только самые могущественные маги способны…

Послышался рев, потрясший море.

Исана посмотрела назад и, как и все на «Слайве», увидела, что левиафан атаковал «Мактис». Он поднялся из моря – гора бронированной плоти и чудовищной ярости. «Мактис» взлетел на воздух, затрещал киль, дерево не выдержало страшного удара. Закричали люди, падающие с изуродованного корабля, с такого расстояния они казались жалкими игрушками, брошенными капризным ребенком. Некоторые упали в море, другие рухнули на левиафана, чья шкура была твердой, как скалы. Несколько мгновений половина корабля еще оставалась на плаву, но тут в нее врезался второй левиафан. Бурное море мгновенно поглотило корабль и людей, а «Слайв» продолжал плыть дальше.

Исана ощутила ужас стоявших рядом матросов, но они сочувствовали тем, кто сейчас умирал на их глазах. Да, они были пиратами и негодяями, но по большей части лишь защищали свою жизнь, и сейчас каждый наяву переживал свой худший кошмар. И никто не желал такой смерти матросам «Мактиса».

Исана тряхнула головой, старясь избавиться от чувств собравшихся вокруг людей. Это было уже слишком, в висках начала пульсировать боль.

– Ладно, хватит, – прорычал голос сына. – Представление закончено. Эрен, открой дверь каюты. Китаи.

Исана с изумлением обнаружила, что Китаи, все еще обнаженная по пояс, спокойно подняла ее на руки, словно ребенка. Девушка-марат улыбнулась Исане, а Тави взял Арариса.

– Хорошая работа, – прошептала Китаи Исане. – Мы все спасены. Теперь пришло время отдохнуть.

Исана начала протестовать. Да, рана закрылась, но Арарису потребуется ее помощь, и она даже не знала, не пострадали ли остальные. Она собралась сказать Китаи, что ей следует положить ее на палубу и принести тазик для исцеления.

Однако так и не сумела произнести эти слова, силы покинули ее, и она с радостью погрузилась в тишину и покой.

Глава 27

– Проклятые вóроны, – прорычал Антиллар Максимус. – Наш командир спит на теплой койке в удобной камере в Элинархе, а мы здесь промокли до нитки.

Валиар Маркус спустился с помоста, который позволял ему заглянуть за частокол Первого алеранского и осмотреть позиции противника у брода через реку Эпон. Канимы использовали таланты Свободного алеранского легиона. Конечно, их магам земли было далеко до инженеров Первого алеранского, и они построили оборонительные сооружения не из многослойного камня, но мощные земляные валы, возведенные на другом берегу мелководной реки, выглядели достойно.

– Могу спорить, что сейчас он ест на завтрак горячий пирог, – продолжал Максимус. Молодой трибун угрюмо посмотрел на непрекращающийся дождь. – Или пьет утренний чай. Наверное, читает книгу, взятую у Сирила. У Сирила наверняка полно книг.

Антиллус Красс спустился с помоста и мрачно посмотрел на Макса:

– Уверен, что командиру Сципио ты так не жаловался.

– Нет, жаловался, – заметил Маркус. – Просто он делал это без свидетелей, если не считать меня.

– Трибун, – сурово сказал Красс, – я отдаю тебе прямой приказ: перестань ныть.

– Сципио это не помогало, – заметил Маркус.

– Это священное право, – заявил Макс. Он ненадолго приподнялся на частоколе, но почти сразу спрыгнул вниз. – Похоже, они собираются менять часовых.

– Подай сигнал инженерам, – сказал Красс.

Маркус повернулся и махнул рукой ближайшему всаднику-марату – в данном случае это была женщина. Она кивнула, развернула лошадь и галопом поскакала к вершине невысокого холма, расположенного неподалеку. Там она повторила сигнал Макса.

– Едва ли мы выиграем время, если нанесем удар, когда они меняют часовых, – сказал Макс.

– В этом нет необходимости, – ответил Маркус. – Они ожидают, что будет дуэль лучников. Для нас даже несколько секунд имеют значение.

Он повернулся и кивнул командирам центурий первой когорты. Те отсалютовали и передали приказ по рядам. Ветераны с тихим шорохом обнажили клинки.

Красс повернулся и поманил к себе гонца, юноша поспешно подошел к нему.

– Пожалуйста, сообщи достопочтенному сенатору, что мы начинаем атаку.

Гонец отсалютовал и умчался прочь.

Маркус снова поднялся на помост и стал смотреть на реку.

Сначала он ничего не увидел. Изменения были слишком незначительными. Однако он почти сразу уловил изменение в монотонном журчании бегущей воды. Маркус наклонился вперед, продолжая внимательно наблюдать за рекой.

Брод имел глубину в три фута – при обычных обстоятельствах, – а сейчас немного больше из-за непрекращающихся дождей, ливших всю последнюю неделю. Пехота могла его преодолеть, но течение было достаточно сильным, чтобы сбить с ног того, кто забудет об осторожности. Пересечь брод на глазах у противника будет трудным и кровавым делом, балесты и лучники объединенных сил канимов и бывших рабов нанесут серьезный урон атакующим легионерам. Маркус не сомневался, что они сумеют сломить оборону, но им придется потерять немало людей.

Очевидно, именно по этой причине Арнос предоставил такую сомнительную честь Первому алеранскому.

Маркус не был уверен, что командир повел бы сражение таким же образом, но не сомневался, что он одобрил бы решение Красса изменить его план.

– Командир, – прорычал Маркус.

Красс обнажил меч и кивнул Максимусу. Тот улыбнулся сводному брату и отдал команду рыцарям-Рыбам. Те тут же привели в готовность собственное оружие.

Маркус продолжал наблюдать за рекой, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь тусклый вечерний свет и непрекращающийся дождь. С тростника, который разведчики поставили днем, сняли кору, и он стал совершенно белым, чтобы его было легче разглядеть в темноте, но сейчас Маркус начал сомневаться, принесет ли это хоть какую-то пользу.

Затем он увидел, как на реке сверкнуло что-то белое, потом во второй и третий раз.

– Вот оно, – прошипел он. – Три прута. Там глубина реки всего фут.

– Пора, – приказал Красс.

Маркус дернул за висевшую рядом веревку, сошел с помоста и сильно ударил ногой по частоколу. Издалека он выглядел как обычное защитное укрепление, однако инженеры немного поработали с участком стены длиной в сотню футов, и, когда Маркус стукнул по нему ногой, прутья начали падать один за другим, получилась волна.

В лагере канимов раздались крики, но, когда Красс поднял меч и издал пронзительный боевой клич, рыцари и ветераны подхватили его. Красс опустил меч вперед, и первая когорта и рыцари-Рыбы устремились вперед, возглавляемые Маркусом, Крассом и Максимусом.

Первый алеранский бежал теперь по мелкой воде к противоположному берегу. Из-за земляных валов полетели стрелы. Маркус знал, что в темноте и суматохе только очень умелые лучники способны нанести урон пехотинцам в тяжелых доспехах. Большинство стрел отскакивали от стальных шлемов или без всякого вреда ударяли в окованные сталью деревянные щиты легионеров.

Но иногда бывало иначе.

Маркус услышал крик справа и скорее почувствовал, чем увидел, как слегка замедлилось движение, когда кто-то занял место раненого товарища. Стрела высекла искры из шлема Максимуса, другая с жутким свистом пролетела мимо уха Маркуса.

Они успели преодолеть половину пути, когда за работу взялись снайперы канимов.

Металлические щелчки их необычных луков были не слишком громкими, но