Бабочки и порочная ложь - Кейли Кинг

дверь прежде, чем я успеваю что-либо сказать. Пози знает, что ей не нужно ждать моего ответа. Мы оба уже знаем, что я собираюсь сделать.

Я встаю с кровати и стягиваю с себя одежду, оставляя ее кучей рядом с ней, прежде чем покинуть комнату вслед за ней. Небольшое жилое пространство, соединенное с кухней открытой планировки, оказывается пустым, когда я мягко закрываю за собой дверь, но слайдер, ведущий на их балкон, открыт. Звук проливного дождя становится громче, чем ближе я подхожу к стеклянной двери, а вдалеке гремит гром.

Она живет на седьмом этаже здания, и, к счастью, окружающие здания в два раза ниже. Если бы они были немного выше, они бы могли беспрепятственно видеть обнаженную задницу Пози, прислоненную к металлическим перилам. Знание того, что им нелегко ее увидеть, и тот факт, что здесь чертовски темно, — единственные причины, по которым я не втягиваю ее внутрь за горло.

Я не застенчивый, и мне плевать, смотрят ли они на мое тело, но мне не плевать, смотрят ли они на нее.

— Ты помнишь, как впервые поцеловал меня?

Мне не нужно долго думать над ее вопросом. Воспоминание о той ночи, когда она была одета в зеленый бархат, мгновенно приходит на ум. Я выхожу на балкон и оставляю раздвижную дверь приоткрытой.

— Я разозлился, потому что этот ублюдок держал тебя в руках. Ты остановила меня на парковке, когда я уходил, — молния сверкает над ее головой, когда я приближаюсь к ней. — Тогда тоже шел дождь.

Многие из наших важных моментов произошли под дождем. В ту ночь, когда я наконец перестал бороться со своими чувствами к ней, и принял их такими, какие они есть, шел дождь. В ту ночь, когда полицейские пришли ко мне домой, чтобы арестовать моего отца, шел дождь. Вода пропитала нашу одежду, когда я кричал на Пози посреди улицы в окружении мигающих полицейских машин. Она плакала, но я не мог отличить капли дождя от слез, стекающих по ее лицу.

Сейчас это больше похоже на нашу первую встречу.

Она наклоняет голову и смотрит на меня так, будто видит сквозь все стены, которые мы воздвигли между нами.

— Это что-то вроде момента полного круга, не так ли? — ее рука тянется ко мне, ее пальцы тянутся вниз по моей груди, а затем по твердым выступам моего пресса. Мой член дергается от прикосновения, все еще жаждя внимания. Она тоже это знает. Подняв губы в ухмылке, она кивает в сторону мягкого кресла позади нас. — Садись. Ты заботился обо мне. Позволь мне вернуть долг.

— Ты говоришь мне, что делать? — я провожу костяшками пальцев по ее лицу, откидывая распущенные волосы назад.

— Я бы об этом не мечтала.

Она толкает меня в грудь, убеждая сделать то, что она просит. Я падаю в кресло, и как только мои руки опираются на плетеные подлокотники, она забирается на меня и оседлает мои бедра. Ее губы врезаются в мои в быстром и глубоком поцелуе, ее язык касается моего. Одна ее рука лежит на моем плече, чтобы удержать ее, а другая тянется между нами.

Все мое тело трясется, когда ее ловкие пальцы обхватывают мой член, а ее большой палец распределяет каплю преякулята по головке и моему пирсингу. Когда я выдыхаю, я чувствую ее улыбку на своих губах. В конце концов, то, что доставляет мне удовольствие, все равно делает ее счастливой. На данный момент я не уверен, у кого из нас больше проблем с головой. У нас может быть ничья, и меня это устраивает.

Она держит мой член в кулаке и медленно опускается вниз. Дюйм за дюймом ее тело вытягивается, приспосабливаясь ко мне, и при этом она запрокидывает голову. Ее стоны смешиваются с раскатами грома за много миль отсюда, и ее обнаженное тело нагревается от моего, несмотря на холодный ветер.

Руки сжимают ее бедра, мои пальцы впиваются в ее нежную кожу.

— Трахни меня, — приказываю я, отчаянно требуя, чтобы она пошевелилась. Моя власть над собой висит на чертовой нити.

Поднявшись на колени, она почти полностью приподнимается с моего члена, прежде чем снова опустить бедра. Этот шаг заставляет нас обоих стонать. Она делает это еще дважды, прежде чем войти в устойчивый, быстрый ритм. С каждым ее нисходящим толчком я сопоставляю ее с одним из своих. Мы яростно сталкиваемся друг с другом, но мы оба можем это выдержать. Мы оба этого хотим.

Нет, нам обоим это нужно.

Ее висок прижимается к моему, а руки обвивают мою шею. С каждым вдохом воздуха, который я выталкиваю из ее легких, я чувствую, как он свистит у моего уха. Я целую ее шею и плечо, облизывая, посасывая и покусывая ее гладкую кожу. Меня охватывает предвкушение увидеть, какие следы я оставляю после себя.

Ее дыхание превращается в хриплые рваные вдохи, а толчки набирают скорость. Она близко, и по тому, как мои яйца начинают сжиматься, я знаю, что я тоже.

— Вот и все, — подбадриваю я сквозь стиснутые зубы. — Как будто ты никогда не переставала скакать на моем чертовом члене. Твое тело точно помнит, что делать и что ему нравится, — взявшись за ее волосы, я оттягиваю ее голову назад, обнажая нежное горло.

— Ты думала об этом — думала обо мне, — когда позволяла другим мужчинам прикасаться к тому, что принадлежит мне? Это помогло тебе выбраться?

Ее ногти царапают мои плечи и грудь.

— Да, — почти мурлычет она. — Ты думал, что это я стою перед тобой на коленях, когда ты позволяешь другим шлюхам отсасывать тебе?

Я пытался остановить себя, но мне это никогда не удавалось. Когда я посмотрел на этих безликих женщин, я увидел медовые глаза Пози, смотрящие на меня.

— Каждый раз. Я никогда не мог стереть память о тебе.

— Хорошо, — стонет она, прежде чем прижаться губами к моим. Когда ее бедра начинают трястись, а киска сжимает меня, я жадно глотаю ее стон, словно порцию алкоголя, когда она кончает за мной.

Я вливаюсь в нее еще дважды, прежде чем меня охватывает раскаленное добела удовольствие, и я изливаюсь глубоко внутрь нее. Она выжимает из меня каждую каплю и при этом чуть не крадет мою способность дышать.

Глава 30

Пози

Не знаю, как долго я лежу здесь, положив голову ему на плечо, пока он чертит круги по моему позвоночнику, но прошло достаточно времени, чтобы ветер сменил направление, и моя кожа похолодела от