Ревизор: возвращение в СССР 32 - Серж Винтеркей

не придётся. Но уже и дважды чай с конфетами и печеньем выпила, приняв угощение от помощницы, а его так и не было. Прождав в общей сложности два с лишним часа, она начала волноваться. А что, если и Володина она сегодня не застанет? Что ей завтра делать? Идти с утра в МГУ караулить декана или ехать сюда караулить Володина?

Она так и не приняла никакого решения. Рабочий день закончился.

— Пора домой, Региночка, — сказала ей Ольга Константиновна. — Домой ему теперь звони, раз так срочно…

Регина поднялась и с сожалением вышла из приёмной. Не могла же она признаться, что не знает домашнего номера Володина… Своего якобы дяди…

* * *

Святославль.

— Верунчик, а можешь мне свою блузочку испанскую одолжить? — спросила Оксана методиста на работе. — Я только в Москву съезжу и в понедельник принесу.

— Под неё комбинация белая нужна, — улыбаясь, ответила ей подруга.

— Уже купила, — загадочно улыбнулась Оксана. — Французскую с кружевами…

— Ох, Оксан, — покачала головой Вера, всю неделю наблюдавшая за этими сборами. — Ты хоть дай знать, если в Москве решишь задержаться, как у тебя там дела?

— Ну, это уж как получится, — рассмеялась Оксана, озорно прищурившись.

* * *

Москва. Партком завода «Серп и молот».

Когда Лосев ушёл в приподнятом настроении и приятном возбуждении, Ваганович понял, что долго он себя ждать не заставит.

Надо возобновлять рабочие контакты, — подумал он и нашёл телефон знакомого с Брянской стройбазы, с которым имел дела ещё в свою бытность вторым секретарём Святославского горкома.

Уже несколько лет прошло с момента последнего их личного контакта с Мамонтовым. Став первым секретарём, Ваганович свёл с ним Горлова из Отдела торговли и услуг горисполкома, чтобы самому нигде не светиться. Эх, знать бы, что пригодится, поздравлял бы его, хоть раз в квартал с какими-нибудь праздниками, всё в курсе был бы, где он сейчас, чем живёт? Столько воды уже утекло… Может, он на пенсию ушёл, или на повышение. А могли и посадить запросто, учитывая то, чем они занимались…

— Максим Ильич? — радостно переспросил он, не поверив, даже, сперва, такой удаче. — Это вы?

— О сколько лет, сколько зим! — послышалось с того конца провода, стоило ему только представиться. — Аркадий Павлович! Где вы сейчас? Слышал, вы в Москве? Где именно обосновались?

Ничего себе, у нас земля слухами полнится, — мысленно удивился Ваганович и охотно выложил свою традиционную версию о том, как ему надоел Святославль и он решил перебраться на работу в столице. Они использовали простейший шифр в своих делах. Мамонтов возглавлял стройбазу и Ваганович просто делал вид, что нуждается в стройматериалах, которые он собирается ему продать. Они спокойно обсуждали их стоимость, какая машина нужна и прочие детали сделки.

— Я на новой работе сейчас, восстанавливаю прежние связи, Максим Ильич. На случай, если понадобятся стройматериалы, — объяснил он и сразу намекнул, о чем идет речь: — Вы меня так выручали на прежнем месте работы.

— Буду рад и впредь помогать! — заверил его Мамонтов. — Всегда обращайтесь! С удовольствием помогу хорошему человеку.

— Спасибо вам огромное! Очень был рад вас слышать!

Они тепло попрощались в предвкушении предстоящих барышей.

Главное, не спешить! — успокаивал он сам себя. — Осторожность и безопасность в первую очередь! Эх, как же не повезло, что Ахмад Алироев здесь же оказался! Надо выяснить, чем его отдел занимается? Нет, чтобы серьезные дела делать, надо все же убирать его с дороги. С ним не договориться…

Подставить бы его как-нибудь… Но я сам тут без году неделя, никого не знаю. Кому можно доверять, кому нет? С другой стороны, и он же точно так же! Его здесь никто не знает и поверят во что угодно… Как же мне с ним разобраться-то?

Проще всего было бы украсть что-то и ему подбросить. Вот только проблема… Никогда не занимался настоящим воровством. Только у государства, а это не в счёт, совсем другой опыт… У людей красть опасно. Попадёшься без опыта и сам вылетишь с волчьим билетом вместо Алироева.

Еще неплохой был бы вариант настроить его же сотрудников против него, чтобы их руками убрать его из отдела. Но это надо опять же их хорошо знать. Чем живут, что хотят?.. И работают там все же люди интеллектуального труда, с такими сложно договориться. Жаль, что Алироев цехом не руководит. Тогда можно было бы работяг каких-нибудь пьющих подкупить, чтобы жалобу на него написали… Ящик водки проставить, и что угодно напишут. Но это, опять же, надо хорошо этих работяг знать, чтобы быть уверенным, что они не сдадут со всеми потрохами после первого же наезда на них… Нет, тоже не вариант…

А может, ему литературу антисоветскую подкинуть, и в КГБ стукануть, что он людей агитирует против советской власти⁈ Но чтобы подкинуть кому-то антисоветскую книгу, её надо где-то взять… Как бы в процессе поисков самому КГБ в руки не попасться…

Нет. Надо что-то ещё придумать, менее рискованное для себя. Спешка в таких делах опасна. Ваганович просиял, когда ему пришла в голову еще одна мысль. Надо Лосева к этому вопросу подключить, как только первые деньги с ним поделим. Мы с ним тогда уже не просто друзьями станем, а подельниками, и он тоже будет заинтересован в том, чтобы принципиальный человек не сидел на такой опасной для нас должности. Он же тут все и про всех знает, что-то точно посоветует…

* * *

Румыния. Бухарест.

— Ну, что там наша звезда, когда работать собирается? — спросила Валерия Николаевна Андриянова, когда он подошёл к ней после объявления результатов второго дня конкурса.

— Земченко и на завтра ещё записался, — наконец решился сказать он ей.

— Как это? Галия, получается, что же, и завтра не придёт с книгами сидеть вместо меня? — потрясённо уставилась на него Белоусова.

— Ну, вот, время четвёртый час, а они только освободились, — развёл руками Андриянов. — Сначала всех выстроили, отобрали тридцать человек, заставили ходить туда-сюда…

Он уже не стал ей объяснять, что второй день подряд наблюдает за конкурсом и чем дальше, тем больше удивляется, насколько это непростое дело для всех. Те же манекенщицы столько часов на ногах проводят, пока жюри работает! Это тебе не за столом сидеть, кофе с пирожными уплетать…

— Чёрте что! — продолжала возмущаться она. — Сидишь