Секретная миссия резидента «Патраса» - Михаил Болтунов

После обучения в Высшей офицерской школе он получил назначение в Группу Советских оккупационных войск в Германии, в 30-ю пушечную бригаду прорыва РВК. Однако прослужил там недолго, уже в 1947 году его перевели в Москву, в артполк Артиллерийской академии им. Ф.Э. Дзержинского, а позже – в Главное артиллерийское управление.

В 1952 году капитан Комаров поступил в Военно-юридическую академию. Получив диплом юриста, Ким Александрович служил следователем военной прокуратуры. А дальше его судьба сделает очередной поворот – в 1957 году майору Комарову предложили поступить в Военно-дипломатическую академию. Через три года он выпустился и был направлен в Германию. Шел 1960 год. Берлин оставался самой горячей точкой на карте Европы.

Подполковник Ким Комаров попал в состав разведцентра в Карлсхорсте, главной задачей которого было ведение разведки в Западном Берлине. «Агентов мы готовили из числа партийных работников, – рассказывает Ким Александрович. – Готовили кадры на случай войны. Так вот с моим первым агентом произошел конфуз. Я долго с ним возился, обучал радиосвязи, некоторым оперативным приемам, а потом ему предстояло пройти парашютную подготовку.

Словом, передал я подготовленного агента в десантную группу в полной уверенности, что все будет хорошо. Однако на первом же прыжке моему агенту стало плохо. И он напрочь отказался дальше работать. Вот такая неудача».

Но главным испытанием для разведцентра стали, конечно же, события в Берлине летом 1960 года. Немецкая столица стала постоянной головной болью для руководителей Советского Союза. Так называемый западный сектор города являлся фактором постоянной нестабильности для Восточной Германии. В эту «открытую дверь» на Запад утекали средства и люди. Процесс особенно усилился летом 1960 года, когда в Западный Берлин бежало ежедневно несколько сотен человек. Кроме того, этими «дверьми» пользовались и иностранные разведки, проводившие подрывную работу против граждан ГДР и группы советских войск.

В августе Никита Хрущев и руководство Восточной Германии решились на возведение стены. Западный Берлин был изолирован от остальной части ГДР барьером из бетонных плит. Таким образом, закрылась граница между Восточным и Западным Берлином, что дало возможность остановить отток людских ресурсов и средств, взять под контроль территории, население и экономику, укрепить положение и создать условия для дальнейшего самостоятельного развития ГДР.

Однако с таким положением вещей были не согласны американцы. Они втайне готовили акцию по уничтожению пограничных заграждений. Подобное развитие событий прогнозировалось советской военной разведкой. Более того, нашей агентуре удалось заранее получить точные данные о времени и месте акции.

Чтобы добыть эти ценные сведения, упорно работали многие подразделения ГРУ, в том числе разведцентр в Карлсхорсте. Свою борозду на этом поле возделывал и Ким Комаров.

«После возведения стены, – вспоминает он, – мы вместе с полковником Милашенко находились в оперативном наряде. В гражданской одежде, с необходимыми документами, под видом западных немцев переходили через “зеленку” на ту сторону. Нам было важно отследить обстановку в Западном Берлине, возвратиться и доложить.

Однажды оказались на грани провала. Едет автобус с советскими солдатами, скорее всего, это был караул, который нес службу у мемориала павшим воинам в парке Тиргартен. А Тиргартен, как известно, находится на территории Западного Берлина.

Так вот толпа немцев беснуется, бросает в автобус бутылки, камни. И мы оказались рядом. Бросать в своих не к лицу, но для виду покричали, повозмущались. Однако немцы что-то заподозрили. Взяли нас в кольцо и устроили допрос: “Почему не громили русских?” Пришлось прикинуться пьяными. Насилу отбились».

По возвращении из Германии Комарова направили под крышу в «Интурист». И с этих пор вся его последующая жизнь и работа будет связана с этой организацией. Здесь он возглавит отдел гидов-переводчиков. Отсюда уедет во вторую свою командировку в Швейцарию. И вновь окажется в кризисной ситуации. Только в этот раз кризис разразился по соседству, в Чехословакии. И пусть у Швейцарии нет общих границ с Чехословакией, но напряжение чувствовалось и здесь – в Берне, Цюрихе, в Базеле. Достаточно сказать, что ему через своих агентов удалось обнаружить одну из штаб-квартир чешских мятежников, расположенных в столице Швейцарии.

На связи у полковника Комарова было несколько информаторов. Один из них – офицер радиотехнической разведки, работавший в штабе НАТО. Он доставлял достаточно ценные материалы, в частности, какие данные имеет натовская разведка о частях группы советских войск в Германии. Старший лейтенант из швейцарской армии давал устные сведения по горным подразделениям.

Кроме основной работы приходилось заниматься и «крышевыми» проблемами. Куда денешься, должность генерального представителя «Интуриста» в Швейцарии к тому обязывала.

Ким Александрович до сих пор гордится, что он был одним из тех, кто способствовал открытию воздушной линии Москва – Цюрих. «Вместе с моим другом, гендиректором фирмы Кони, – вспоминает Комаров, – много раз бывали в швейцарской авиакомпании “SWISS”, убеждали ее руководство, как важно открыть прямое сообщение с Москвой. И к счастью, это произошло».

По окончании командировки полковник Комаров возвратился в Москву. Вновь работал под «крышей» «Интуриста».

Однажды совместно с оперативниками Комитета госбезопасности ему было поручено подготовить спецоперацию. Задача – провести вербовку одного из жителей ближневосточной страны с целью добывания материалов из центра производства отравляющих веществ. Но как это сделать? Сначала собирались послать Кима Александровича в эту страну. Однако потом отказались от подобной идеи. Решили, что безопаснее и эффективнее будет ее проведение на собственной территории. Тем более, что нужный человек в качестве туриста собирался посетить Советский Союз, а точнее – республику Молдавию, где жил его брат.

Комарова срочно командируют в Кишинев. «Устраиваюсь в доме, – рассказывает Ким Александрович, – куда и должен приехать нужный нам турист. В квартире по соседству. Каждый день кушаю мамалыгу, жду гостя. А у него в этом доме жил брат, директор крупного завода. Директора пригласили в КГБ, попросили: когда приедет брат, пусть зайдет к нам. А тот не из робкого десятка, отказался брата в КГБ посылать. Что делать, не тащить же его силой. Решили поступить по-иному…»

За время проживания Комаров познакомился с родственниками туриста. Точно узнал, когда тот будет в гостях. В перерыве между застольем турист вышел покурить, и Ким Александрович появился из соседней квартиры. Но гость оказался неразговорчивым, двумя-тремя словами перебросились – и он ушел к себе.

Узнали, когда турист приедет в эту квартиру второй раз. Дождались, когда после вечеринки со всей компанией он выйдет из дома. «Наружка» госбезопасности по ходу гостя «отцепляет» одних друзей, других. Устраивают потасовку, спор. А главный герой тем временем с другом уходит вперед. Опять неудача. А пребывание туриста заканчивается, остается два дня до отъезда. И тогда Комаров принимает решение: пригласить гостя к нему, как к представителю «Интуриста», сославшись на некие проблемы с оформлением визы.