История татар Пензенского края. Том 4 - Ряшид Ханяфиевич Алюшев

Другое учебное пособие, имеющее название "Миссионерский противомусульманский сборник", включало большой перечень литературы, начиная с трудов "О миссионерском отделении при Казанской Духовной Академии" Е.А. Малова и заканчивая "Мухаммеданским учением о войне с неверными" А.И. Агрономова. В разделе под названием "На службе миссии" рассказывалось о деятельность инородного миссионера среди татар и учителях инородческих школ: "В настоящее время, время широкого распространения грамотности и общего стремления к обучению детей – является множество учителей разной подготовки и разного направления, поэтому, естественно, возникает необходимость точнее определить, кто должен быть лучшим учителем школы в населении инородческом. В истории инородческого просвещения свежи еще типы инородческих училищ с русскими учителями, так в Сибири да в Европейской России эти учителя трудились усердно и успешно, составляли словари, учебники и прочее своим трудом, любовью вызывали и в инородцах доверие и любовь ко всему русскому. Отсюда ясно видно, что идеалом учителя инородческой школы является учитель из русских, знающий хорошо и основательно тот народ или то племя, среди которого он будет вращаться, его язык, нравы и обычаи и, в то же время, исполненный воодушевления и искреннего желания нести свет просвещения ему, не смотря ни на какие трудности и опасности. Где нет русской национальной школы, там трудно ожидать, чтобы инородческие племена, прочно привились к русскому государственному организму и духовно сроднились с русским народом. А эту высокую задачу может с успехом выполнить только русский, а не инородец. Каждому миссионерскому комитету, где есть инородцы, подлежит забота о них"[91].

Анализируя эти публикации в пензенских газетах, нельзя не согласиться с высказыванием одного из зачинателей современной татарской советской литературы, автора трудов по философии и лингвистике, Герой Труда Галимджана Ибрагимова, выразившегося подобное положение дел в следующих словах: "На арене этой „культурно-просветительной" деятельности формируется особый кадр „просветителей инородцев" – ученых миссионеров типа Ильминского. Основными принципами политики правительства по отношению к инородцам вообще, татарам в частности, были следующие: тормозить свободу развития родного языка, пресекать возможность зарождения национальной культуры вообще и литературы в частности. Для отвода глаз сохранять школы старого типа (мектеба, медресе), внедрить мысли, что для жизни ценное и нужное можно получить только через православное и великорусское образование. Эта политика национального угнетения, длившаяся целыми столетиями, так придавила психику татар, что большинством овладел мрачный пессимизм…"[92]

Тем временем Александр Алекторов обвиняет в отсталости саму татарскую общественность и религиозных преподавателей (мугаллимов). Он пишет: "Если бы читатель пожаловал в татарскую школу, он нашел бы, что ни в одном медресе и мектебе преподаватели и ученики не знают имени Государя Императора и даже не желают этого знать. Русский язык преподается в весьма немногих школах… кроме печатных книг религиозного содержания, рукописные книги и тетради, заключающие в себе стихи и песни на татарском языке, в которых оплакивается зависимость татар от Российского государства, восхваляются тюрки и другие мусульманские народы востока, умаляется значение русского народа, выражается сожаление об участии мусульман, призванных к исполнению воинской повинности, прославляется сила ислама, внушается надежда на будущее торжество магометан над неверными и т. д. Хотя в некоторых из песен изредка высказывается уважение к русскому Монарху, но значительное большинство их проникнуто неприязненными чувствами к русскому народу. Песни эти поются учениками в свободное время в школах и домах родителей, среди народа, и являются настолько распространенными, что сборники, составляющие принадлежность каждого грамотного ученика-татарина, могут быть найдены в каждом доме. Кроме того, учебным начальством обнаружено, что в числе печатных книг… приводятся мысли, прямо враждебные русским государственным началам. Так, например, в некоторых из книг доказывается всемирное падишахство турецкого султана, что все мусульмане, где бы они ни были, состоят его поданными.

Татар и киргизов (казахов – примеч. авт.) с малых лет муллы учат, что в суде под присягой можно оправдать правоверного, хотя бы он и неправ, если в противной стороне является христианин, еврей или язычник. Что оправдать магометанина, судящегося с русским, дело богоугодное… Эти народные просветители учат только невежеству и в политическом отношении далеко небезопасны, так как всем и каждому напевают одно и то же, что русскую землю возьмет скоро турецкий султан, и тогда все люди станут мусульманами. Турция имеет для правоверных громадное значение… Что мулла скажет, то для татарина свято, почти закон. Мусульмане как-то не допускают мысли, чтобы почтенное сословие мулл могло выдумывать, что им взбредет в голову, лишь бы польза их личному интересу. Отсюда проистекают разные злоупотребления, и муллы нередко стоят во главе разного рода возмущений…"

Надо сказать, эта книга А.Е. Алекторова – очень даже забавная, интересная, познавательная, хотя и имеет в некоторых пунктах дискуссионную составляющую, поскольку в ней отсутствует необходимый анализ причинно-следственной связи. Работа не безупречная, но откровенная и честная. Автор, в частности, на собственный вопрос: какая должны быть политика у русских по отношению к покоренным народам, – отвечает, что должны быть политика равноправия и братства, "… но не покровительства инородцам в ущерб интересам коренного населения страны. Строгая политика умственного просвещения некультурных масс, не метания из стороны в сторону. Дух буйный, мятежный народов в азиатских степях мы значительно уже смирили и указали путь гражданский, путь труда и свободы. Продолжать следует в этом направлении, но, не закрывая глаза на худые стороны"[93].

Для лучшего понимания происходящих тенденций, в том числе в области национального, татарско-тюркского просвещения, нам следует снова перенестись к событиям, происходящим в нач. XX в. в среде татарской общественности. В 1905 г. на ярмарке в Нижнем Новгороде, как мы помним, татарская буржуазная интеллигенция и примыкающие к ним духовенство обязались каждый год собираться на мусульманский съезд для обсуждения и выработки единой политики по отношению национальной политики. Когда развернулось в России революционное брожение, ими была организована мусульманская партия, получившая название «Иттифак-аль-Муслимин». Когда же в конце лета снова открылась Нижегородская ярмарка, татарская буржуазия в лице богатых капиталистов, кулачества и духовенства решила созвать съезд. Так, Г.Г. Ибрагимов отмечает, что программа партии был скопирована с программы кадетов, "… поскольку у них суть одна – капиталисты-буржуа, и что они только называют партию «мусульманской», чтобы больше людей вошли в их ряды. Эта партия принесет безземельному крестьянству только вред. Как буржуазия Европы, так и русская сделали из религии орудие для своих выгод. Если они говорят: "Мы все христиане, а потому все наши интересы должны быть одинаковы", то они спекулируют неграмотностью, темнотой рабочих и крестьянства… Допустим, что религия общая, но ведь капитал-то не общий".

Созданная мусульманская фракция во 2-й Государственной думе 1907 г. состояла из