300 спартанцев. Битва при Фермопилах - Виктор Поротников

Дафна молча кивнула.

— Спрашивай.

— Ты видела, что написано на пергаменте эфоров? — волнуясь, спросила Дафна. — Что за приказ дан Леониду?

— Конечно, я прочитала этот приказ, — со вздохом произнесла Горго. — Эфоры повелели Леониду удерживать Фермопилы до последней возможности.

Симонид был не на шутку обозлен и раздосадован тем, как с ним — величайшим поэтом Эллады! — обошлись элланодики, коллегия устроителей состязаний в Олимпии. Симонид обратился к элланодикам с предложением, ввиду угрозы со стороны персов, провести Олимпийские игры по укороченной программе, отменив менее значительные состязания. Чем скорее завершатся Олимпийские игры, тем больше времени будет у государств Эллинского союза, чтобы собраться с силами и выступить навстречу персам.

Элланодики не только не прислушались к совету Симонида, но ответили ему грубостью, велев не совать нос не в свое дело. Мол, ритуал проведения Олимпийских игр освящен богами и нарушать давно установленный порядок состязаний есть святотатство! Кто-то из элланодиков с ехидством заметил Симониду: ведь они же не поучают его в деле стихосложения. Никто из них не советует Симониду, к примеру, отменить эподы, укороченные стихи, которые ритмически сильно отличаются от более популярных стихотворных стоп, пентаметра и ямбического триметра.

Спесивая грубость элланодиков вывела Симонида из себя. Он пытался беседовать с членами различных эллинских делегаций, приехавших в Олимпию поддержать своих атлетов, убеждая их поскорее оставить шумное зрелище и взяться за оружие.

— Персы уже в Фессалии! — молвил Симонид. — Ксеркс не стоит на месте, его полчища вот-вот вступят в Беотию. А мы тут веселимся и заключаем пари на скачках, делая вид, что нет никаких поводов для беспокойства!

Однако к словам Симонида почти никто не прислушивался. Левкадяне заявили ему, что их государство не состоит в Эллинском союзе, поэтому война с персами — это не их забота. То же самое сказали Симониду критяне, закинфяне и этолийцы. Аркадяне хоть и вступили в Эллинский союз, но от немедленного выступления в поход их удерживало священное перемирие, нарушить которое означало подвергнуть себя гневу Зевса Олимпийского. К тому же нарушители перемирия не допускались элланодиками на следующие Олимпийские игры.

Ахейцы заявили Симониду, что во главе Эллады стоят Афины и Спарта, вот пусть афиняне и спартанцы сражаются с персами за гегемонию над Грецией. При этом ахейцы указывали Симониду на спартанского царя Леотихида, по поведению которого было не видно, что он встревожен нашествием варваров.

Встретился Симонид и с Леотихидом, хотя и недолюбливал его в душе. Леотихиду было известно, что Ксеркс захватил Фессалию. Но Леотихида беспокоило не это событие, а то, что приехавшие в Олимпию аргосцы не идут с ним на контакт.

— Эфоры поручили мне уговорить аргосцев вступить в Эллинский союз или пообещать спартанцам сохранять нейтралитет при возможном вторжении персов в Пелопоннес, но аргосцы хитрят и изворачиваются, — досадовал Леотихид.

— Неужели ты допускаешь, что персы могут прорваться в Пелопоннес?! — изумился Симонид.

— А кто их остановит? — нахмурился Леотихид. — Священное перемирие связывает руки всем государствам Эллинского союза. Воевать готовы пока одни афиняне, но и они собираются сражаться с персами на море, а не на суше. Сухопутное войско Эллинский союз до сих пор не выставил и не выставит до окончания Олимпийских игр. А к тому времени персы будут уже на Истме…

Беседа с Леотихидом повергла Симонида в такое сильное расстройство, что он решил уехать из Олимпии. Происходящее здесь торжество казалось ныне Симониду не только неуместным, но и в какой-то мере преступным. Персы стоят на пороге Эллады, а элланодики твердят о священном перемирии!

«Зевс Громовержец, может, и защитит элейцев и священный град Олимпию от нашествия варваров, но на какую защиту уповать всем остальным городам Эллады?» — мрачно размышлял Симонид, трясясь в повозке на каменистых дорогах гористой Аркадии.

Путь Симонида лежал в Коринф, откуда он собирался на корабле добраться до Аттики. Коль получается, что единственным оплотом Эллады перед вторжением Ксеркса являются Афины, значит, место Симонида рядом с Фемистоклом. Пусть афиняне видят, что Симонид восхищается их мужеством и готовностью противостоять неизмеримо сильнейшему врагу.

Въехав в Коринф, Симонид вдруг узнал, что в городе стоит спартанское войско, которое направляется к Фермопилам, чтобы там остановить Ксеркса. И возглавляет это войско царь Леонид. Об этом говорили все вокруг.

Рыжий брадобрей уже начал подстригать Симониду волосы, но тот мигом вскочил со стула, услышав от него про царя Леонида и спартанское войско.

— Где стоят спартанцы? — спросил Симонид у рыжего цирюльника.

— Войско стоит станом за городской стеной на берегу моря, — ответил брадобрей, — а царь Леонид и его телохранители расположились в святилище Сизифа, что близ источника Пирены. Знаешь, как туда добраться?

— Знаю, — буркнул Симонид, набросив на плечи плащ и нахлобучив на голову широкополую шляпу.

— Куда же ты, друг? — удивленно окликнул поэта цирюльник. — Свою работу я еще не сделал!

Но Симонид уже шагал прочь, взмахом руки приказав своему рабу следовать за ним.

— Эй, друг, ты же заплатил мне! Что мне делать с твоими деньгами? — Рыжий брадобрей выбежал из тенистого портика на солнцепек, намереваясь догнать удаляющегося Симонида.

— Оставь себе! — обернувшись, крикнул Симонид. — Это тебе плата за добрую весть!

* * *

Мифический царь Сизиф, сын Эола, считался основателем Коринфа. Правда, изначальное название города было — Эфиры. По легенде, Эол был родоначальником племени эолийцев, пожалуй, самого музыкального из всех греческих племен.

В незапамятные времена эолийцы жили не только в Средней Греции, но и на Пелопоннесе. С приходом дорийцев им пришлось искать пристанище в Азии и на островах Эгейского моря, часть эолийцев сумела закрепиться в горах Аркадии. С той поры пелопоннесских эолийцев стали называть аркадянами. Дорийцы завоевали Эфиры и дали городу другое название — Коринф. Родоначальником дорийской царской династии в Коринфе был Адет, потомок Геракла.

Ныне у коринфян не было царей. Власть была у земельной и торговой аристократии, которая богатела на посреднической торговле между западными и восточными эллинами.

Коринфяне почитали Сизифа и приносили ему жертвы как герою-эпониму. Хотя царь Сизиф был смертным человеком, но он прославился тем, что ухитрялся обманывать самих богов. За это Зевс наказал Сизифа. В царстве мертвых Сизифу суждено вечно вкатывать на гору тяжелый камень, который, едва достигнув вершины, неизбежно срывается вниз. Всю работу приходилось начинать сначала. Отсюда и пошла поговорка: сизифов труд, то есть бесполезное занятие.

Святилище Сизифа было построено на том месте, где когда-то возвышался его дворец. Предприимчивые коринфяне, по сути дела, превратили святилище в постоялый двор, впуская сюда на ночлег чужеземных послов и различных известных людей из соседних городов. Спартанский отряд власти Коринфа тоже разместили в Сизифейоне. Лакедемон был давним и надежным союзником коринфян.