Аномалия - Денис Бурмистров

– Когда я был последний раз, она читала другую книгу. И одета была по-другому. И вещи иначе были разложены в комнате.

– М-да, – протянул Куликов, любуюсь девушкой. – Жаль ее.

Он вытянул руку и попытался коснуться щеки незнакомки, но рука провалилась в пустоту, словно сквозь дым прошла.

– А у меня получилось, – Иван крутил в руках заколку, которую девушка оставила на окне.

– Не понял, – удивился Виктор.

– Объекты, которые взаимодействуют с ней, как и она сама, нематериальны, – пояснил азиат. – Насколько я понимаю, вещи существуют и в ее мире, и в нашем. Но как только она их касается, они проваливаются только в ее время. Отпускает – появляются в нашем.

– Как-то хитро все это, – вставляет Иван.

– Угу, – поддакивает Виктор. – Чего только в Медузе не увидишь.

Он поднялся, прошелся по квартире, задевая винтовкой углы. Две небольшие комнаты, кухня, ванная, туалет. Простенькая мебель, недорогая отделка. На стенах висят фотографии в рамках, но это в основном черно-белые виды городов, выполненные в хорошем качестве. Один портрет Виктор все же нашел. Возле кровати, на журнальном столике, стояла небольшая фотография мужчины в годах, одетого в белый медицинский халат. Мужчина улыбался в камеру, держал в руках раскрытую для чтения папку. Он не позировал, просто был рад видеть фотографа. А еще его лицо имело схожие черты с лицом девушки. Отец?

Куликов отошел от аккуратно заправленной постели, остановился возле тяжелого книжного шкафа. Что тут у нас? Классика, много справочников и словарей, какие-то технические книги по физике и прикладной математике. О, рядом висят книжные полки. Книги, не влезшие в шкаф, хранились тут, и это была совсем иная литература – художественные книги современников, немного фантастики, немного философии, немного приключений, детективов. Совсем мало женского чтива, совсем нет книг по домашнему хозяйству и кулинарии.

Девушка продолжала читать, и было видно, что занятие это ей несколько надоело, она листала страницы без особенного интереса. Наконец, отложив чтиво, поднялась, прошла сквозь не успевшего отойти в сторону Ивана и скрылась на кухне.

– Ух ты, – ошалело выдохнул Иван. – Я испугался.

Ниндзя подошел, перегнулся через диван и включил ночник. В квартире, в которой не могло быть электричества, вспыхнула лампочка.

– Свет из этого окна – единственный ориентир, видимый из Янтарных Полей, – пояснил он. – Поэтому и назвали Маяком. Ну, я удовлетворил твое любопытство, Кот?

Виктору нечего было возразить, он лишь потрясенно развел руками.

– Тогда пойдем, у меня сегодня еще пара дел запланирована, – хлопнул в ладоши Ниндзя. – Если захотите, вернетесь потом, дорогу запомнили. Только я вам советую никому не рассказывать про все это. Не хочу, чтобы тут устроили схрон какие-нибудь мародеры или бандиты.

Куликов был с ним более чем согласен. Азиат, как обычно, первым двинулся на выход, за ним поспешил Иван. Виктор немного задержался и, уже закрывая за собой дверь, успел увидеть, как девушка тянется к ночнику и гасит включенный Ниндзя свет.

К школе добрались ближе к вечеру. По пути пришлось делать крюк, чтобы не попасть под огонь сопровождающих группу ученых военных. На сей раз Виктор заметил опасность раньше всех, и они ушли с пути движения отряда незамеченными. Пока институтские под охраной агрессивно настроенных солдат, постреливающих на любой шум, неторопливо шли вниз по улице, Куликов увел товарищей известными ему дворами, мимо сожженного дома, мимо упавшего башенного крана. Крюк получался приличный, но иным способом к школе было не попасть, активность ловушек в некоторых местах зашкаливала. Миновали сидящую на ступенях подъезда обманку, проводившую их пустым взглядом бесцветных глаз. Свернули в переулок. Здесь пришлось малость пошуметь, отогнав несколькими выстрелами затаившихся в подворотне «слоников». Днем эти жуткие подобия собак побоялись нападать на троих человек и с противным подвыванием ретировались, волоча за собой свои хоботы-щупальца.

Вышли к складам с обратной стороны, обогнули здание ЖКХ. А вот и школа, родная и уютная. Дом, милый дом.

Здесь Ниндзя решил проститься с товарищами.

– Может, зайдешь? Чайку попьем, – предложил Виктор.

Но азиат, благодарно улыбнувшись, сказал:

– Нет, Кот, у меня дела. Но я теперь буду чаще заходить, так что имей в виду.

– Слушай, – понизив голос, чтобы не услышал стоящий в стороне Иван, спросил Виктор: – Ты про него-то что сказать хотел?

Ниндзя усмехнулся, опустил на лицо маску:

– Ты на него внимательно посмотри. А потом, как поймешь, мои слова, ночью сказанные, вспомни. Все, до встречи.

Он хлопнул Виктора по плечу, махнул Ивану и легкой трусцой скрылся за домами, покачивая висящим за спиной арбалетом.

Куликов проводил его взглядом, почесал затылок. Потом внимательно осмотрелся по сторонам, подошел к входу в школу. Подозвал Ивана.

– Смотри, – указал лысому на растяжку, на полосу песка, на усики сигнальных ракет. – Переступай осторожно. Сейчас покажу как. Если заденешь чего, то костей не соберут. Иного пути в школу нет. Запоминай.

– А через окна?

– Там по всему первому этажу секретов натыкано. И двери в классы я заколотил. Идем.

С этими словами Виктор поднял винтовку повыше, чтобы не дай бог не зацепить чего, и, впритык прижимаясь к дверному косяку, переступил через натянутые проволочные нити. Прошелся по песку у самого плинтуса, вновь переступил растяжки, но уже у другой стены.

– Давай осторожно, – скомандовал Ивану из глубины холла.

Лысый задрал полы плащ-палатки, словно поп рясу, осторожно принялся повторять маршрут Куликова. От усердия у него даже выступил пот на лбу. Но, несмотря на все опасения Виктора, уже через несколько секунд он стоял рядом, облегченно вздыхая.

– А по-иному никак, – развел руками Виктор, достал небольшие грабли и заровнял место на песке, где они натопали. Следовая полоса вновь стала пригодна для выявления нарушителей. – Так-то.

На втором этаже Куликов, наконец, поставил оружие на предохранитель и позволил себе немного расслабиться. Показал Ивану еще растяжки и ловушки. Наконец они добрались до облюбованного Виктором кабинета физики. Куликов впустил гостя, прикрыл дверь в класс.

– Располагайся, – он широким жестом обвел помещение. – Запасного спальника у меня нет, уж извини, могу пожертвовать матрас. Он продавленный, но все еще довольно мягкий. Еще советую притащить из соседних кабинетов столешниц от парт, чтобы не на бетонном полу лежать.

Иван лишь кивнул, повесил в угол плащ-палатку и пошел искать столешницы. Пока он, пусть и стараясь как можно тише, но все же раздражающе грохотал в пустом здании, Виктор поставил греться чайник на примус, выудил из тайника две банки консервированной каши, пакет чая и сахар. Скинул верхнюю одежду, развесил ее проветриваться на рогатую вешалку. Положил на брезент винтовку и пистолет, кусок ветоши и масленку. Ужин ужином, но оружие следует держать в чистоте, «винторез», вообще, штука капризная.