Рабыня - Тара Конклин

Лина перешла по ссылке на официальный сайт Фонда Стэнмора – с глянцевыми картинками, зажигательной фоновой музыкой, самовозникающими историческими фотографиями вперемешку с современными снимками улыбающихся школьников на экскурсиях и черно-белыми, изображающими мужчин с прямыми спинами среди зелени табачных полей. В прошлом году Фондом выделено более 12 миллионов долларов на гранты в приоритетных областях, таких как культурное наследие, развитие общин, социальная справедливость и межрасовые отношения. Каждый год Премия им. судьи К. Стэнмора в 50 000 долларов присуждалась за выдающиеся заслуги в сфере расовой гармонизации в штате Вирджиния.

О Лу Энн Белл, Джозефине Белл и спорных картинах на сайте ничего не было.

Пальцы Лины застыли над клавиатурой, а ее мысли вернулись к Джасперу Баттлу и его семейным реликвиям. «Возникают из ниоткуда, – сказал Портер. – Будьте осторожны, Лина». Но подозрения Портера, казалось, не имели отношения к тому Джасперу, которого видела Лина, с его ясными глазами и с тем, как он говорил о своем отце. «Джаспер Баттл», – набрала Лина в поисковике. На экране появилось несколько десятков ссылок: на налогового инспектора средних лет из Пенсаколы, штат Флорида, на игровой сайт, где орды саранчи сражались за победу в битве при Джаспере, на ученика средней школы в Дулуте, который любил играть в лакросс и тусоваться с приятелями. Наконец ближе к концу списка появился сайт рок-группы «Мудрость». Лина открыла ссылку. На экране вспыхнуло фото четырех инди-рок-музыкантов лет двадцати с небольшим, все в татуировках, разного роста и оттенка кожи, а вот и он, смотрит открытым, прямым взглядом: «Джаспер Баттл: бас-гитара». По мере того как Лина изучала сайт, на страницу всплывали окна с датами концертов и фотографиями выступлений. На одной из них – темный силуэт Джаспера на освещенной сцене, руки размыты от движений по струнам бас-гитары, ноги широко расставлены, голова опущена.

Лина набрала номер, который Джаспер дал ей на прошлой неделе. Он ответил после первого же гудка.

– Я прошу прощения, – сказал он.

Тон Джаспера был таким покаянным, таким искренним, что Лине захотелось немедленно простить его, но, конечно же, извинения предназначались не ей.

– Джаспер… это Лина Спэрроу из юридической фирмы.

– Лина. – Теперь его голос казался смущенным, но в нем слышался смех. – А я подумал, это не ты.

– Я так и поняла. – Она хотела спросить, за что Джаспер извиняется и за кого он ее принял, но сдержалась.

– Прости… – снова начал он и замолчал. – В смысле, мне жаль… что я сказал это.

Теперь настала очередь Лины рассмеяться.

– Ничего страшного. Не надо извиняться. Как твои дела? – Она прижала трубку к уху, наслаждаясь новизной общения с кем-то, кроме Дэна (два контрольных звонка), или Гаррисона (три эсэмэски, все с извинениями), или отца (одно пустопорожнее сообщение, один пустопорожний разговор, один непринятый вызов).

– Все в порядке. Очень мило, что ты спросила. Так чем я могу помочь, госпожа адвокат?

Его подначивающий тон одновременно понравился Лине и смутил ее. Она не знала, как на него реагировать, и поэтому, сама того не желая, заговорила с официальной строгостью.

– Я нашла доказательства того, что у Джозефины Белл был сын, – сказала Лина. – Завтра я надеюсь получить некоторую информацию, которая поможет мне проследить линию ее потомков.

Джаспер, казалось, не заметил неловкости.

– Отличная новость. Даже если это не я, сама понимаешь. И все равно удивительно, что ты что-то нашла. – В его тоне звучало восхищение, Джаспер будто поздравлял ее, но это только усилило беспокойство Лины. Может быть, он решил, что она напрашивается на комплимент или хвастается? Но это было не так, и Джаспер был прав. Это и вправду удивительно: у Джозефины Белл действительно имелся сын.

– Да, потрясающе, правда? – Теперь Лина позволила себе говорить взволнованно, а Джасперу – услышать ее волнение. – И, думаю, об этом больше никто не знает. То есть кроме нас с тобой.

– Твоя тайна умрет со мной. – Джаспер был притворно серьезен, он снова поддразнивал ее, но на этот раз она рассмеялась и спросила:

– Слушай, можешь назвать мне полное имя твоего отца? И дату рождения? Это может пригодиться, если я продвинусь так далеко.

– 16 марта 1947 года. Кристофер Калеб Баттл. – Он отчетливо выговорил каждое слово, и Лина записала имя в блокнот. Ей показалось, что голос Джаспера чуть-чуть дрогнул. Он тихо добавил: – Но знаешь, я все еще не горю желанием быть твоим истцом.

– Знаю, но раз я ищу потомков Джозефины Белл, то это с таким же успехом может быть твой отец. Ты сейчас моя самая большая зацепка, Джаспер. У тебя есть какие-нибудь кузены?

– Есть один. Но он вряд ли тебе очень понравится.

Лина улыбнулась в трубку.

– Джаспер, мне бы очень хотелось посмотреть на твои картины. Думаю, мы можем помочь друг другу. Но сначала мне нужно посмотреть, что у тебя есть. Завтра я возвращаюсь в Нью-Йорк.

Джаспер сказал, что завтра вечером у группы будет концерт в одном клубе в Нижнем Ист-Сайде.

– Приходи, – предложил он. – А потом я покажу тебе одну из работ – я живу недалеко от клуба.

– Я приду, – без колебаний пообещала Лина, ощутив дрожь вдоль позвоночника, возбуждение, которое казалось ей почти чужим, она и забыла, что такие ощущения бывают. Но ей было некогда об этом думать. Джаспер Баттл был ее потенциальным истцом, вот и все. Они попрощались, и Лина достала свой смартфон, чтобы отправить Дэну по электронной почте новости о Джозефине Белл. Изображение Джаспера оставалось открытым на экране ее ноутбука: голова опущена, лица не видно.

Четверг

В девять утра Лина снова приехала в архив Белл. Воздух уже нагрелся, как вода в ванне, бледно-голубое небо было усеяно маленькими пушистыми облаками. Пахло сыростью и цветами. Нора встретила ее в дверях. Сегодня на ней было свободное желтое хлопчатобумажное платье, те же браслеты, та же коса. Но вчерашней жизнерадостности не было и следа.

– Эти типы из Стэнмора… – начала Нора. – Думают только о себе. Ей-богу, им наплевать на искусство. Ведут себя так, будто мир вертится вокруг них. Репутация Фонда Стэнмора, подумаешь! Куча жулья, вот они кто. Джозефина Белл тоже жила здесь! И Линнхерст не провалится сквозь землю, если автор этих работ – она. Все равно ведь есть чем гордиться.

Нора громко выдохнула и обмахнула лицо растопыренной ладонью.

– Очень прошу меня извинить, Лина, – продолжала она. – Обычно я так не расстраиваюсь, но последние несколько недель были очень трудными. Я была у них в Фонде, пыталась раздобыть для вас фермерскую книгу Стэнмора, она ведь там просто валяется. Но они дали мне скопировать только несколько страниц. – Нора достала из сумки растрепанную пачку листков. – Старый мистер Стэнмор вел довольно беспорядочные записи, так что я копировала наугад. Надеюсь, здесь найдется что-нибудь полезное.