Тайная история капитализма. Почему мы бедные, несчастные и больные - Ха-Джун Чанг

более современных примеров относятся: право на чистую окружающую среду, право на равное отношение, независимо от пола и национальной принадлежности, а также права потребителей. Поскольку они ближе к нам, то связанные с ними дебаты более остры, и следовательно, их «политическую» природу легче увидеть. Но по мере того, как эти права становятся всё более общепринятыми, они всё менее выглядят «политическими», в частности обратите внимание на то, как экологические права, которые несколько десятилетий назад поддерживали только крайние радикалы, стали так широко принятыми в последнее десятилетие, что они уже не кажутся политической проблемой.

267

К примеру, когда в 1819 году в британский Парламент впервые внесли законопроект, касающийся детского труда, некоторые члены Палаты лордов возражали против него на основании того, что «труд должен быть свободным», несмотря на то, что по стандартам нашего времени закон был очень умеренным – сферой его применения должны были быть только хлопчатобумажные фабрики, которые считались наиболее опасными, и запрещал наём детей только младше девяти лет. См. M. Blaug (1958), «The Classical Economists and the Factory Acts: A Re-examination‟, Quarterly Journal of Economics, 1958, vol. 72, no. 2. «Экономическую» аргументацию против владения идеями см. в Главе 6.

268

Дарон Аждемоглу (Daron Acemoglu), профессор экономики Массачусетского технологического института (MIT) и Джеймс Робинсон (James Robinson), политолог из Гарвардского университета, выразили эту же самую мысль более научным языком. Они предсказывают, что демократия широко распространится вместе с глобализацией, потому что последняя сделает её более безобидной [и беззубой]. По их мнению, глобализация имеет все шансы заставить «в будущем элиты и консервативные партии стать более могущественными, а демократию – стать менее перераспределяющей, в особенности, если не появятся новые формы представительства большинства, как в политической сфере, так и на рабочих местах. Тем самым демократия станет более консолидированной [компактной и функциональной], однако для тех, кто ожидает, чтобы демократия преобразила общество, подобно тому, как это сделала британская демократия в первой половине XX века, она может оказаться очень разочаровывающей формой демократии». J. Robinson & D. Acemoglu (2006), Economic Origins of Dictatorship and Democracy (Cambridge University Press, Cambridge), p. 360.

269

Красноречивым примером в этом отношении является опрос общественного мнения накануне президентских выборов 2000 года в США, который показал, что респонденты чаще всего высказывались против обоих кандидатов по причине того, что они «слишком политики». То, что многие люди отвергают человека, стремящегося занять крупнейший политический пост в мире на основании того, что тот «чересчур политик», является свидетельством тому, до какой степени неолибералам удалось демонизировать политику.

270

Всё вышесказанное, конечно, не исключает, что некоторая степень деполитизации процесса распределения ресурсов может быть необходима. Хотя бы потому, что если процесс распределения ресурсов не признан членами общества, хотя бы до определённой степени, «объективным», то сама политическая легитимность экономической системы может быть поставлена под угрозу. Кроме того, если каждое решение по распределению ресурсов будет рассматриваться как потенциально оспоримое, то это повлечёт высокие издержки на поиск [взаимоприемлемого решения и процесс] торга, как имело место в посткоммунистических странах. Однако это совсем не означает (как утверждают неолибералы), что ни один рынок, ни при каких обстоятельствах не должен подвергаться политическим модификациям, [просто] потому, что в конечном итоге нет такого рынка, который может быть по-настоящему независимым от политики.

271

Однако распространение избирательных прав на бедняков в европейских странах в конце XIX – начале XX в.в. не привело к увеличению перераспределения доходов, вопреки страхам прежних либералов, хотя и привело к перераспределению расходования (в частности, в сторону инфраструктуры и внутренней безопасности). Перераспределение доходов возросло только после Второй мировой войны. Подробности см.: T. Aidt, J. Dutta, and E. Loukoianova (2004), «Democracy Comes to Europe: Franchise Extension and Fiscal Outcomes, 1830–1938‟, European Economic Review, vol. 50, pp. 249–283.

272

Обзор литературы см. в Przeworski & F. Limongi (1993), «Political Regimes and Economic Growth», Journal of Economic Perspectives, vol. 7, no. 3 and Robinson & Acemoglu (2006), chapter 3.

273

A. Sen, Democracy as a Universal Value, Journal of Democracy, vol. 10, no. 3, 1999.

274

Здесь нам нужно иметь в виду один важный аспект, когда мы разбираемся с борьбой за демократию в сегодняшних развивающихся странах, а именно, что всеобщее избирательное право сегодня укоренилось на беспрецедентном уровне. С момента окончания Второй мировой войны, селективное поражение в избирательных правах – некогда такое «естественное» – стало просто неприемлемым. У правителей сегодня есть выбор всего из двух вариантов – полная демократия или вообще никаких выборов. Армейский генерал, который пришёл ко власти через военный coup d’état с лёгкостью может приостановить выборы, но он не может объявить, что голосовать могут только богатые или только мужчины. Такое глубокое укоренение позволило нынешним развивающимся странам ввести и поддерживать демократическое [устройство] на гораздо более низком уровне [экономического] развития, чем тот, который в своё время имели сегодняшние богатые страны.

275

С формальной точки зрения, чёрные в южных штатах были лишены избирательных и гражданских прав не на основании их расы, а на основании ценза грамотности и обладания собственностью. Так было потому, что Пятая поправка к Конституции США, принятая после Гражданской войны отменила все расовые ограничения для голосования. Но [упомянутые цензы] по сути своей являлись расовыми ограничениями, так, например экзамен на грамотность поводился с большой снисходительностью в пользу белых. См. H-J. Chang (2002), Kicking Away the Ladder – Development Strategy in Historical Perspective (Anthem Press, London), p. 74.

276

Цитата из Japan Times, 18 August 1915.

277

S. Gulick (1903), Evolution of the Japanese (Fleming H. Revell, New York), p. 117.

278

Gulick (1903), p. 82.

279

D. Etounga-Manguelle (2000), «Does Africa Need a Cultural Adjustment Program?‟ in L. Harrison & S. Huntington (eds.), Culture Matters – How Values Shape Human Progress (Basic Books, New York), p. 69.

280

B. Webb (1984), The Diary of Beatrice Webb: The Power to Alter Things, vol. 3, edited by N. MacKenzie and J. MacKenzie (Virago/LSE, London), p. 160.

281

Webb (1984), p. 166.

282

S. Webb & B. Webb (1978), The Letters of Sidney and Beatrice Webb, edited by N.MacKenzie and J.MacKenzie (Cambridge University Press, Cambridge), p. 375.

283

Webb & Webb (1978), p. 375. Когда Уэбб находилась в Корее, последняя была аннексирована Японией.

284

T. Hodgskin (1820), Travels in the North of Germany: describing the present state of the social and political institutions, the agriculture, manufactures, commerce, education, arts and manners in that country, particularly in the kingdom of Hannover, vol, I (Archbald, Edinburgh), p.50, n. 2.

285

К примеру у Hodgskin (1820) есть раздел, озаглавленный «причины немецкой лености» на стр.59.

286

M. Shelly (1843), Rambles in Germany and Italy, vol. 1 (Edward Monkton, London), p. 276.

287

D. Landes (1998), The Wealth and Poverty of Nations (Abacus, London), p. 281.

288

John Russell (1828),