Люди сумрака - Кармаль Герцен

— Ты ведь помнишь, где он ее похоронил? — почему-то шепотом спросила она.

— Такое не забудешь.

Я копал, не обращая внимания на пронизывающий ветер. Лайли стояла напротив него, бледная и молчаливая. Ее взгляд был устремлен в стремительно увеличивающуюся яму. Она ждала.

Когда лопата, войдя в землю, вдруг наткнулась на преграду, по моей спине пробежал холодок. Я поднял голову, встретился взглядом с Лайли. Она нетерпеливо подалась вперед, пытаясь рассмотреть то, что находилось в земле.

Я отбросил лопату. Натянув перчатки, присел на корточки и принялся разгребать яму. Мои пальцы запутались в чужих волосах. Замерев на несколько мгновений, я все же решился. Протянул руку и стряхнул землю с мертвого лица Алессы.

Ее тело было перемазано в земле, кровь запеклась, но в остальном… она казалась просто спящей. Кажется, умерла она совсем не так давно.

Лайли вскрикнула и прижала ко рту ладонь.

— Я н-не думала, что она окажется там, — глухо сказала она.

Я поднялся и растерянно посмотрел на страшную находку. Что мне делать теперь? Закопать? Позвонить в полицию?

Но что я мог им сказать? Как объяснить, за каким чертом мне понадобилось рыть яму на заднем дворе чужого дома?

Я сделал выбор и принялся молча закапывать тело Алессы-иллюзии. Лайли сначала недоуменно глянула на меня, но затем в ее глазах зажглось понимание.

Отняв руку ото рта, она решительно тряхнула головой:

— Извини, Ленард, но мне тяжело поверить в иллюзию, вдруг ставшую человеком.

Продолжая работать лопатой, я хладнокровно спросил:

— Тогда какое объяснение ты можешь найти тому, что видишь?

Кажется, у Лайли был заготовлен ответ.

— Очень простое. Дэймон помешался на Алессе еще до ее смерти, но окончательно свихнулся после. Это ее настоящее тело — тело той, кого он убил.

— А мои видения? Что значат они? Кто мне их посылает?

Лайли молчала — ей нечего было мне сказать.

Мы съездили в Кенгьюбери, пообедали и скоротали время за долгой прогулкой. Вдыхая свежий октябрьский воздух, я думал лишь о том, какой простой и прекрасной была бы его жизнь, если бы не Дэймон и Алесса. Отпуск, неспешные прогулки с очаровательной девушкой, в которую я, похоже, начинал влюбляться… сейчас я не мог насладиться этим в полной мере.

Казалось, за моей спиной постоянно маячили образы Дэймона и Алессы с их непростой историей любви.

Дорога до их дома прошла в непроницаемой тишине. В напряженном, давящем молчании. Так же молча мы поднялись на крыльцо, молча вошли в дом.

Все остальное было окутано туманом забвения.

Алесса не хотела отпускать меня.

Я был так наивен, когда решил, что все страшное позади. В следующую же полночь, через несколько часов, как тело Алессы было предано земле, она приснилась мне.

Из ее груди торчал нож. Металлическая рукоятка нахально блестела в свете яркой лампы. Кровь струилась по обнаженным ногам Алессы, кровь была и на ее ладонях, которыми она зажимала рану.

Она протягивала руки и, всхлипывая, вопрошала:

— Зачем ты меня убил?

Я проснулся в холодном поту и с гулко бьющимся сердцем. Попытался успокоиться, но каждый предмет в доме напоминал мне о Алессе и о том, что я натворил.

Я едва пережил этот день. Убеждал самого себя, что со временем станет легче, но никакие уговоры не помогали. Истекающая кровью, Алесса преследовала меня и наяву, по кирпичику руша мою жизнь.

Я знал, что так не может продолжаться вечно, но не знал, как выбраться из ловушки до того, как окончательно сойду с ума. Я осознал: с момента смерти Алессы — настоящей Алессы — вся моя жизнь полетела под откос. Как бы я ни пытался все наладить, что бы я ни делал, прежнюю жизнь уже было не вернуть. Появление иллюзии, так похожей на Алессу, лишь отсрочило мое неотвратимое угасание.

Я решился на отчаянный поступок — сбежал из собственного дома, оставив страшные воспоминания далеко позади. А на следующий день… снова проснулся в нем. Вот только… Все предметы в доме были странными, размытыми, краски окружающего мира — серыми, как на тех картинах, что я начал рисовать несколько недель тому назад, после смерти Алессы. А за окнами моего дома, вдруг ставшего таким чужим и едва знакомым, клубился туман.

«Ты действительно думал, что сможешь от меня убежать?».

Голос, прозвучавший за моей спиной, заставил меня похолодеть. Только сейчас я осознал, каким бессмысленным был мой поступок.

«Ты никогда не сможешь выйти из этого дома, — Алесса-иллюзия говорила бесцветным, ничего не выражающим голосом. — Ты в Лимбе, на границе между миром живых и миром мертвых. Это мой мир, где действуют мои законы».

Я затравленно посмотрел в окно, где не существовало ничего, кроме бесконечно серой завесы тумана.

Алесса приблизилась ко мне и нежно прикоснулась к щеке, оставляя на ней мокрый след. Кровавый след. Будто забивая последний гвоздь в крышку гроба, она произнесла:

«Бежать некуда, милый».

Кармаль

Я уложила Лори спать, поцеловав ее на прощание в теплую щечку. Нежность захлестывала меня с головой при одном только взгляде на сонную малышку. Я не знала, кого из нас ночью посетят кошмары и молила бога — если я, «дитя Сатаны», вообще имела право его молить, — чтобы жертвой баньши сегодня оказалась я. Почему она не приходит ко мне, почему продолжает мучать Лори? Не может прорваться сквозь барьер, воздвигнутый в моем сознании? Чувствует, что я сильнее, что меня сложнее сломить? Или просто мстит за нарушение сделки, за непослушание?

Погасив в комнате дочери свет, я вернулась в свою спальню. Загадочные картины Дэймона Спаркса слишком сильно будоражили мое сознание — я не могла уснуть до самого рассвета. Для визита детектива полиции время было слишком ранним, но… впервые избавление от клейма принесло ощутимую пользу. Я легла на кровать и высвободила сознание, позволяя ему преодолеть грань, разделяющую мир живых от мира мертвых.

Сумрачный город — серый и безликий. Сколько воспоминаний с ним связано…

Я шла по черно-белым улицам, вглядываясь в черно-белые лица. Юный паренек взахлеб рыдал посреди проезжей части, утирая лицо рукавом. Умер несколько секунд назад — сбила машина. Сквозь просвечивающуюся завесу меж двумя мирами я видела живого — водителя, укравшего у парнишки жизнь.

На моих глазах законы Той Стороны пришли в действие — торчащая из порванных брюк бедренная кость мальчишки как по волшебству встала на место, висящая вдоль тела переломанная в двух местах рука срослась. Теперь он мог хотя бы без отвращения смотреться в зеркала Сумрачного города, и знать, что не вызовет страха в глазах остальных.