Тень королевы, или Слеза богини - Карина Тихонова

Тигр, уж в который раз вырвавшийся на свободу, сожрал меня всю, без остатка.

Слава присел на папино место, подпер подбородок кулаком и стал смотреть на меня.

Так мы просидели минут десять. Молча.

Потом гость откашлялся, отставил подальше тарелку с маринованными огурцами и мягко сказал:

— Ирка, можешь меня обматерить, но я все-таки спрошу…

Он сделал паузу и договорил:

— Что с отцом?

Я стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Уже в который раз даю себе слово не верить этим коротким обманчивым улучшениям, которые заканчиваются так же быстро, как начинаются!

— Ира!

— Я слышу, — ответила я ломающимся голосом. — Подожди…

Слава встал с табуретки, достал стакан и налил в него воды из чайника.

Сунул стакан мне под нос и предложил:

— Выпей.

— Лучше коньяк, — проскрипела я.

От мучительного перенапряжения голову стиснул раскаленный огненный обруч, и сосуды грозили взорваться.

— Где?

Я поднялась с места, открыла холодильник и достала запотевшую бутылку самого дешевого коньяка, который только был в магазине. Знаю, что дерьмо, но «Мартель» мне не по карману.

Шлепнула бутылку на стол, распахнула дверцу шкафчика, выудила из него две пыльные пузатенькие рюмки.

Вытирать не стала. Слишком дрожали руки.

Просто разлила коньяк по рюмкам, взяла одну и выпила единым духом.

Едкая жидкость обожгла язык и горло. Проклятые слезы все же не удержались и покатились по щекам. Слава, озабоченно наблюдавший за мной, сунул мне кусок огурца.

Коньяк с огурцом!

Я невольно фыркнула сквозь зубы. Отпихнула предложенную закуску и шлепнулась на табуретку.

Коньяк, какой бы он ни был дешевый, пришел на помощь мгновенно. Как Чип и Дейл. В голове мягко зашумел морской прибой, сосуды объявили перемирие и отложили взрыв.

Отпустило.

Я откашлялась и спросила:

— Положить тебе картошки?

— Сам положу, — ответил гость, не спускавший с меня глаз. — Сиди.

— Тарелку найдешь?

— Чего ее искать? Все на виду.

Я кивнула, подперла висок кулаком и стала рассматривать стол.

Все хорошо, все будет хорошо…

Слава уселся напротив меня. Потянулся за куском семги и принялся есть. Молча. И за это молчание я была ему безумно благодарна.

— Чай, кофе? — спросил он, аккуратно подобрав хлебом остатки масла на тарелке.

— Чай…

— Сиди. Я подам.

Я снова расслабленно кивнула. Двигаться и впрямь не хотелось. Хотелось лечь и заснуть. На годик-другой. Пока папочка не поправится.

Слава налил кипяток в две большие кружки, достал из висячего шкафчика пакетную заварку.

— Один или два?

— Один, — ответила я вяло.

Слава бросил в чашки по одному пакетику и принялся помешивать кипяток ложкой. Мешал в строгой очередности: сначала мою чашку, потом свою. Потом опять мою…

Мне стало смешно.

— Оставь! И так заварится!

— Если надавить на пакетик, то крепче получается, — объяснил Слава. Но тут же приостановил процесс и испуганно спросил:

— Не любишь крепкий?

— Давай сюда, — ответила я и потянулась за своей чашкой.

— Осторожно, не обожгись…

— Там лимон в холодильнике. Достань, пожалуйста.

Слава открыл дверцу, пошарил взглядом по полкам.

— Не вижу.

— Он сбоку, в отделении для молока.

— А-а-а… Нашел.

Он достал изрядно ссохшийся лимон, повертел его перед глазами и постановил:

— Ничего, кипятком обдадим — и все нормально будет.

— Отрежь маленький кусочек, — попросила я.

— Почему маленький?

— Он ужасно кислый. И чай от него становится желтый, как моча…

— Понятно.

Слава отпилил от лимона толстую ядовитую дольку, подумал и разделил се надвое.

— Нормально?

— Нормально.

Я притянула к себе бутылку коньяка и плеснула в чай щедрую порцию.

— Только не спрашивай меня, почему я так много пью! — предупредила я.

— И не думал, — ответил гость. — Пей, если нужно. Ты не производишь впечатления хронической алкоголички.

Я отхлебнула немного и поморщилась. Горячо. И вкус специфический. Но надо выпить все, до дна. Иначе я не усну.

— А ты почему не пьешь? — спросила я. — Коньяк, конечно, дерьмовый, но другого нет…

— Я не разбираюсь в коньяках, — ответил Слава. Придвинул к себе стопку и сделал маленький глоток.

— Обычный коньяк… Вполне нормальный.

— Я редко пью, — сочла нужным объясниться я. — Очень редко. В последнее время сплошные стрессы, я устала…

Слава повозил стопку по столу. Потом остановился и сказал, не глядя мне в глаза;

— Ир, я не из любопытства спросил. У меня мама невропатолог. Хороший невропатолог.

— В Киеве?

— Там.

— Ты думаешь, я отца повезу в Киев на обследование?

— Почему нет? — удивился Слава.

— Потому что нет! — жестко отрубила я.

Мы замолчали. Через минуту меня начала грызть совесть. Не стоило отвечать так грубо, человек мне помочь хочет…

— Мы года три таскались по врачам, — сказала я безнадежно. — По самым лучшим. Бестолку. Они говорят, нужно время.

— Есть гарантии? — быстро спросил Слава.

— Никаких.

Он молча кивнул, по-прежнему не глядя мне в глаза.

— Папа не сумасшедший, — сказала я. — У него был стресс. Сильный стресс. Он вызвал болезнь, которая по-русски называется «боязнь реальности». Я не помню, как по латыни… В общем, он не хочет принимать участия в происходящем.

— Понятно, — ответил Слава. Подумал и добавил:

— Знаешь, есть такая методика… Лечить стресс стрессом.

— Это когда клин клином выбивают?

— Что-то вроде этого.

— И как ты себе это представляешь? — язвительно поинтересовалась я. — Сообщим папочке о моей смерти? И он тут же поправится от потрясения?

— Ну, не обязательно о смерти! Ты можешь заболеть, к примеру…

— Нет уж, — ответила я решительно. — Хватит с него стрессов. Накушались.