Парасомния - Д. В. Ковальски

встречи стал процесс – бег, послуживший третьей встрече отличным катализатором. Третья встреча была запланирована для всех, но случилась раньше, чем каждый из участников ожидал.

Капитан бежал, не чувствуя ног, он не боялся, но понимал, что если его поймают, то плану придет конец. Но хуже всего то, что, кроме него, никто не заботился о судьбе родных Бурого и Малыша. В церковь, промелькнуло в голове, когда Эван увидел открытые церковные двери. Надеясь на то, что преследователи отстали, он свернул в ее сторону, пробежал вдоль стены и забежал внутрь.

Сержант хоть и отставал от него, но все время держал одну дистанцию, правильно распределяя силы, так что к концу преследования он практически не устал. Добежав до церкви, он убрал оружие в кобуру, перекрестился и вошел внутрь.

Атриум церкви был наполнен сыростью и разнообразием запахов. Оливеру показалось, что среди прочих благовоний, среди которых был ладан, он еще уловил сладкий аромат нарциссов. Но ими пах весь этот чертов город, потому он мог почудиться везде. Пройдя дальше, в центральный зал, он увидел людей, тесно сидящих на лавочках. Все места были заняты. Запрокинув голову и открыв рты, люди спали, если так это можно назвать. У алтаря стоял Баро, приятно удивленный неожиданной встрече. Он стоял, сложив руки перед собой, ладонь на ладонь, и наблюдал за сержантом. Его взгляд стал причиной мурашек, бегающих на мокрой спине Оливера. Он хотел развернуться и покинуть это место, но услышал позади тяжелое дыхание и громкий топот.

Собственное тело удивило инспектора, когда в момент сильной усталости резко перестроилось и начало большими порциями выделять энергию, расщепляя жиры. Позже это явление обзовут «вторым дыханием», но сейчас Чарльз полагал, что его ведут высшие силы, потому на всей скорости он влетел в церковь, чуть не снеся Оливера.

Брови Баро подскочили от увиденного. Когда он познакомился с инспектором, он и представить себе не мог, что тот способен на такие физические нагрузки. Чарльз стоял по центру нефа, пылая силой и неожиданно привалившим здоровьем. По левую руку, привычка держаться с этой стороны сложилась сама собой, стоял Оливер, имея противоположный внешний вид.

Баро, плавно ступая на каменный пол, направился навстречу полицейским.

– Доброе утро, господа, что вас привело? – спросил Баро, продолжая идти.

– Преступник, – выпалил сержант, – он забежал в церковь.

– Двери этого места открыты для всех, – Баро остановился, – но поверьте мне, преступников здесь нет, только жертвенные души, которым я спешу помочь.

– Бросьте свою штучки, Баро, – перебил его Чарльз, – если не скажете, мы его найдем сами.

– Каждый, кто приходит сюда за помощью, получает мою защиту, и я не позволю вам рыскать в это святом месте.

Чарльз Льюис усмехнулся.

– Оно было святым, пока вы сюда не пожаловали, теперь больше напоминает опиумную курильню.

– Господа, я вас предупреждаю, сделаете шаг, и я вынужден буду принять меры.

Эван наблюдал за происходящим из-за дальней колоны бокового нефа. Эмоции, питавшие его тело, отступали, ноги задрожали, сердце пыталось вырваться из груди, а горло ссохлось до миниатюрных размеров, пропуская лишь малые порции обжигающего воздуха. Тело стремительно теряло силы, но в тот же момент разум очищался. Эван слышал их голоса и предчувствовал неладное.

Похожее предчувствие росло и в душе Оливера. Он старался незаметно обратиться к Чарльзу с предложением покинуть это место, пока не вышло худо. Но инспектор Льюис отказывался его понимать. Обстановка накалялась. Баро стоял, разведя руки, словно черный лебедь, собиравшейся напасть. Чарльза картина забавляла, но одновременно и раздражала. Видимо, придется напугать старого шута, подумал Чарльз и достал револьвер.

Дальнейшие события для Эвана наполнились сотнями ярких красок. Баро не сдвинулся с места, а лишь выкрикнул: «adhiniyam». Это слово заставило остановиться обоих полицейских, но после секундного промедления сержант ловко выхватил свой пистолет. Эвана поразила скорость, с которой он это сделал, но следом его охватил ужас, когда он увидел, что сержант целится не в Баро, а в голову инспектора.

Искры пороха сверкнули в барабане после разбивания капсюля внешним курком. Пуля, освобожденная от гильзы, вылетела из дула вместе с короткими языками пламени и устремилась в висок Чарльза. Кожа лопнула и разлетелась, подставляя височную долю, которая с тихим треском проломилась от входящей в череп пули. Проделав сквозную дыру в голове инспектора, пуля вылетела, разнеся в щепки теменную часть. Через образовавшееся отверстие наружу выбросило мозги вперемешку с кровью, забрызгав ближайших жителей города, мирно спавших в странной позе на скамье.

За секунду до выстрела Оливер все вспомнил. Их знакомство с Баро, тревоги, сны, мучавшие с тех пор. Но ничего уже поделать не мог, он был заперт в собственном теле, беспрекословно выполнявшем приказ Баро. Вот если бы он был безоружен или в барабане не осталось патронов. В его памяти промелькнул каждый момент, когда он мог расстаться с оружием, но не стал этого делать. В итоге тело инспектора Льюиса с дырявой головой лежало у его ног. Он помнил, что за этим последует, он видел глаза Баро и понимал, что планов своих он менять не собирается. Теплая от выстрела сталь силой уперлась в зубы. Его собственная рука обращалась с ним довольно грубо, вталкивая оружие в самую глотку. До конца оставалось совсем немного времени, Оливер постарался подумать о чем-то приятном, но, закрыв глаза, он ничего не увидел, лишь уловил отвратительный аромат нарциссов.

Прозвучал выстрел.

Эван не отдавал отчета своим действиям, им управлял инстинкт. В скорости обращения с оружием он уступал сержанту, но сейчас его тело двигалось быстрее. Рука выхватила револьвер, и указательный палец спустил крючок, выпустив из барабана последнюю пулю, оставленную для Финли. На удивление рука не тряслась, рукоять ладно расположилось в ладони. Привычная меткость вернулась, пусть лишь на мгновение, но Эван попал туда, куда метился.

Пуля сорок пятого калибра угодила в вооруженную руку Оливера в тот момент, когда он собирался выстрелить себе в голову. Меткое попадание превратило часть кисти в лохмотья, сделав его инвалидом, полностью оторвав два крайних пальца, но спасло ему жизнь. Резкая боль заставила Оливера выйти из оцепенения и выбросить револьвер. Из ужасной раны на его правой руке хлынула кровь.

Баро удивился не меньше самого Оливера. Он обернулся и увидел Эвана, который медленно подходил к ним, наставив оружие на него. Баро не знал, что барабан пуст, и действовал осторожно, хотя опасности со стороны вооруженного преступника он не чувствовал.

– Уходи! – крикнул Эван, обращаясь к застывшему сержанту. Он не понимал, по какой причине помогает своему преследователю, но чувствовал нутром, что зло здесь совсем не