Рождественские тайны - Донна Ванлир

да! Мало ли что там могло с вами случиться!

Глория держит чашку двумя руками.

– Что Мелисса из себя представляет?

– Понятия не имею, – говорю я, отставляя тарелку. – Уж слишком она странная.

– Ну, с такой матерью я бы тоже была слегка ненормальной, – говорит мама. – И даже не вздумай мне что-нибудь сказать, остроумная ты моя! – грозит пальцем Глории.

Глория громко смеется, пишет что-то в блокноте.

– Вот за это с вас два торта. Я отметила. – Она вскидывает голову, рассыпая по лбу седые кудряшки. Обращается ко мне: – Почему ты вызвалась помочь ей найти сестру с братом?

Я вздыхаю.

– Ей так плохо… и потом, если бы у меня были братья и сестры, мне бы очень хотелось их найти.

– У тебя самой сейчас нелегкие времена, – говорит мама.

– Мам, я теперь одна. Приду домой – буду болтаться по пустым комнатам. Поверь, это прекрасная возможность отвлечься.

Она хочет еще что-то сказать, но героически сдерживается.

– Пусть позвонит Роберту Лейтону, – советует Глория. – Он юрист, мой старый друг. Мириам его охомутала бы, да он на десять лет ее младше.

Мама со стуком опускает чашку на стол.

– Роберт Лейтон – женатый мужчина! И если уж на то пошло, он старше меня.

Глория делает вид, что поперхнулась.

– Господи, взрослая женщина, а ведет себя, как маленький ребенок…

Глория громко хохочет и снова откусывает булочку.

– Роберт подсказал бы, с чего начать поиски. – Она предлагает мне еще одну булочку. – Съешь, детка. Они такие вкусные, что тебе от радости захочется расцеловать мамочку. Между прочим, с удовольствием на это посмотрела бы.

– Ты просто обязана съесть еще одну, – кивает мама. – Иначе Глория оставит их мне. У нее такая манера. Сначала приносит вредную еду, а потом злорадствует, когда я в брюки не влезаю.

Глория хлопает рукой по столу.

– Предложи Мелиссе что-нибудь испечь.

– Нет, Глор…

Она поднимает руку, останавливая меня.

– Попроси ее испечь что-нибудь для благотворительности, чтобы помочь собрать деньги для тех, кто не в состоянии заплатить за электричество или купить сыну игрушку на Рождество. Люди хотят помогать ближним. Правда.

Пытаюсь возразить, но Глория снова поднимает руку.

– Просто спроси!

Смотрю на маму.

– Она ни за что не отстанет, пока ты не согласишься. Поверь.

Смеюсь, наскоро обнимаю обеих и направляюсь к выходу.

– Хорошо! Попрошу ее что-нибудь испечь. Мне пора. Пойду шерстить Интернет. Нужно искать работу!

Мамино лицо вытягивается, становится грустным. Я торопливо надеваю ботинки.

– Глория, когда все должно быть готово?

– Двадцатого числа, детка.

– Двадцатого?

Она кивает, а я хлопаю себя по лбу.

– В этот день приезжает папа.

Мама поднимается, словно волшебное розовое облако.

– Что?

– Разве я не говорила? – Знаю, что не говорила. – Я пригласила папу на Рождество.

– Сюда?

Застегиваю пальто. Смотрю на нее.

– Хочу, чтобы он был рядом. Вы оба мне нужны.

Она открывает рот от удивления, теребит халат на груди, а я выскальзываю за дверь. В горле будто косточка застряла. Самое гадкое в разводе родителей то, что из-за этого вы очень редко собираетесь все вместе в праздники, на дни рождения или по любому другому поводу. А ведь, в конце концов, моим родителям уже за шестьдесят. Зрелые люди, не должны подраться, тем более на Рождество!

По дороге домой проезжаю через площадь и вижу: в витрине универмага Уилсона вешают табличку «Распродажа». О подарках-то я совсем забыла!.. Въезжаю на парковку. Муж Глории, Маршалл, владеет этим магазином почти всю свою сознательную жизнь. Ищу его глазами, заходя внутрь. Универмаг красиво украшен. С потолка свисают огромные серебристые снежинки, а у ювелирного отдела возвышается гигантская елка, сделанная из больших лампочек. Весь персонал в золотой, серебряной и красной униформе. Знак указывает, что вниз по лестнице находится мастерская Санты. По всему магазину разносится голос Вика Деймона с песней It’s a Marshmallow World.

Заглянув в женский отдел – приглядеть подарок маме, – спускаюсь к детским товарам и мастерскую Санты. Дойдя уже почти до самого низа, на последнем пролете вдруг сталкиваюсь с кем-то из персонала с огромным пластиковым контейнером в руках. По лестнице разлетаются почтовые пакеты.

– Извините, – говорю я, поднимая два свертка. – Мелисса?!

Она подбирает разбросанные у ног конверты, засовывает их в контейнер.

– Вы здесь работаете?

– А вы думали, я врач?

Опять начинается. Вот почему с ней так трудно ладить.

– Я поговорила с подругой, Глорией. Той, что приготовила курицу с клецками.

Мелисса смотрит отсутствующим взглядом.

– Ее друг, Роберт Лейтон, мог бы начать поиски ваших брата и сестры.

В глазах Мелиссы вспыхивает огонек.

– Шутите?

Такого ответа я не ожидала.

– Нет. Глория сказала, он работает юристом в городе. Вы могли бы с ним посоветоваться…

– Я работаю в его конторе днем.

Вниз по лестнице спускается покупатель, я его пропускаю.

– Прекрасно! Посоветуйтесь с ним…

Мелисса хватает почту и торопится прочь.

– Не буду я с ним советоваться.

– Почему? – Бегу следом.

Она направляется в отдел игрушек, передает продавцу пачку писем.

– Я не могу рисковать своим местом.

Мелисса разворачивается в сторону обувного отдела. Хватаю ее за руку.

– Постойте! Вы же заплатите ему, как обычный клиент.

Снова отсутствующий взгляд.

– Вам это необходимо. Вы с ума сойдете от неизвестности.

– Я поговорю об этом с Джоди.

Она поворачивается и уходит. Бегу следом.

– Еще кое-что. Вы умеете печь?

– Печь?

– Глория, моя подруга, которая…

– Курица с клецками. Я поняла.

– У нее есть центр помощи нуждающимся семьям и матерям-одиночкам. Называется «Благословение». В этом году она устраивает благотворительную ярмарку, чтобы собрать денег.

Мелисса теребит письма в руках.

– Я не особо умею печь, но…

Кайл как-то сказал, что если человек произносит «но», то все сказанное до этого можно не учитывать. Поэтому я продолжаю, не давая ей вставить слова:

– Можем собраться у меня. И мама тоже придет. Будем печь все вместе.

Кивает все с тем же выражением.

– Дайте мне знать, если согласны.

Провожаю ее взглядом. Смотрю на часы. У меня такое чувство, что в один прекрасный день Мелисса еще восстанет из пепла, и мы увидим ее истинное лицо.

Глава седьмая

«Назовите это кланом, узами, племенем, семьей – как ни назовите, кем бы вы ни были, оно вам необходимо».

Джейн Ховард

МЕЛИССА

Гретхен меня мучает. Не физически – она не следует за мной по пятам, не мельтешит перед глазами. Но ее голос постоянно звучит у меня в голове. Раздражает и докучает. Сортирую почту на работе, а сама неустанно слышу ее голос. То говорит, что я хочу найти своих родственников, то о том, что мне нужна поддержка на похоронах Рамоны. Может,