Геологи шутят... И не шутят - Борис Горобец

— Акт пишем?

— Пишем.

Короче говоря, мы пишем акт о том, что волк утащил барана. <…> Он берет акт и уезжает. И так, во время перехода вдоль северного склона Киргизского хребта <…> к нам все время приезжали киргизы. За сезон 1954 года мы написали 14 актов. Бедные бараны тонули в реках срывались со скал, их утаскивали волки, уносили селевые потоки. <…>. Киргизы нас передавали из рук в руки. И если первого барана мы ели, то остальных не видели в глаза. Что нас спасло? То, что это были чабаны из разных колхозов.

<Много позже.> Как рассказал киргиз-филолог, существует легенда о том, что в сталинские времена киргизский народ жил плохо, мяса почти не видел, колхозная система всех задавила. И вот в Киргизском хребте, между Ак-Су и Мерке, работали два геолога, добрые, щедрые люди: Ак-Кос и Пахруддин, т. е. я, Летников, и Фахрутдинов. И у них была большая государственная печать. И вот они спасли многие сотни и тысячи киргизов от голода. <…>. Так мы вошли в киргизский фольклор».

[Летников, 2008. С. 142]

ГАИ и «сумасшедший»

«Когда я еду из Володарки в Кокчетав, то вспоминаю историю, которую мне рассказал И. Н. Подопригорин. Осень, холодно, мелкий дождь со снегом. Он возвращается в Кокчетав на грузовой машине ГАЗ-53. С ними ехал буровик, окончательно окоченевший в кузове, и они взяли его в кабину, чего по правилам делать нельзя. Проезжают отворот на Еленовку и видят впереди милиционера, который наверняка остановит машину. Буровик достает из кармана телогрейки веревку и говорит Ивану Николаевичу: „Быстро свяжи мне руки. Я сумасшедший, вы везете меня в психбольницу“. Гаишник останавливает машину, открывает дверку и выговаривает шоферу: „Что же вы из машины не выходите, когда вас останавливает милиция?“ — „Видите ли, мы через Кокчетав везем в психбольницу в Алексеевку рабочего, который сошел с ума. Сидим и с двух сторон охраняем его, одному не справиться.“ Гаишник, открыв дверку, рассматривает эту троицу. И вдруг этот рабочий плюет ему в лицо и орет: „Ты что, сволочь, не видишь, что везут сумасшедшего и злить меня нельзя, а то возьму откушу шоферу нос“. Гаишник захлопнул дверцу, махнул жезлом, езжайте. Через пару километров машина остановилась. Покатываясь со смеху, шофер ее дальше вести не мог».

[Там же. С. 187]

Переправа

Алексей Маркович Коломиец, к. т. н, заслуженный геолог РФ, генеральный директор ФГУГП «Волгагеология», рассказал о том, как в ноябре 1965 года он, будучи главным инженером Горьковской экспедиции, транспортировал буровую установку, которую надо было срочно переправить на другой берег р. Кобры. Вот краткий пересказ эпизода.

«И вот мы на переправе. Широкая быстрая Кобра вся покрыта шугой. Паромщик с глубоким сомнением обошел буровую установку:

— Слушай, начальник, ты сказал, что в ней семь тонн, а я вижу — много больше!.

— Ладно. Если честно, то девять, — сказал я (а на самом деле было 12).

— Я не пущу ее на паром! Затонем.

Минут десять я уговаривал паромщика, добавил еще 150 рублей — отдам на той стороне — и паромщик согласился.

Установка не съехала с причала, а рухнула, паром сразу погрузился до поверхности реки, и вода стала переплескивать через палубу. Паромщик стоял молча, остолбеневший, белее мела. Паром двинулся. Отчаянные бывалые буровики дружно расталкивали напирающую шугу заранее заготовленными длинными шестами. Мною овладело напряженное шальное ожидание, но была уверенность — все будет в порядке. Наконец, противоположный берег. Деревянный причал выше палубы парома сантиметров на 60. Решаем — ситуация очень опасная, демонтировать причал не будем, вытаскиваем установку ожидающим там трактором на берег, сметая причал. Восстановим потом.

Буровая на берегу! Ликует бригада! Я подхожу к паромщику и отдаю ему причитающийся гонорар. Тот неожиданно швыряет деньги в грязь и начинает яростно топтать их сапогами…»

[ГЖМ-19. С. 337]

Как открыли Горевское месторождение

свинца и цинка, крупнейшее в мире

«История открытия и оперативной разведки Горевского месторождения полна парадоксов. Свинцовых рудопроявлений в обнажениях по берегам Ангары довольно много. Их ранее изучали и даже в отдельных местах разведывали, так что ими никого не удивишь. Но ситуация серьезно изменилась, когда водный поток Ангары был направлен для заполнения водохранилища Братской ГЭС. Русло, ранее находившееся под водой, осушилось. Ю. Н. Глазырин проводил съемку на Енисейском кряже в масштабе 1:200000, южнее Ангары. Обнаженность в пределах листа была скудной. Они вместе с геологом Е. И. Врублевичем решили осмотреть хорошо обнаженные берега Ангары. Сам Юрий Николаевич пошел по левому берегу, а Евгений Иванович по правому. Ю. Н. Глазырин обнаружил в осушенном русле мощные выходы сплошных свинцово-цинковых руд, каких в береговых обнажениях не встречалось. <…> Он оформил заявку на первооткрывательство месторождения. Главный геолог геологосъемочной экспедиции А. А. Предтеченский недооценил открытие Ю. Н. Глазырина, посчитав его за обычное рудопроявление, каких по Ангаре — пруд пруди. <…> Но главный геолог другой экспедиции, Мотыгинской, большой знаток геологии Енисейского кряжа Андрей Вадимович Лесгафт на свой страх и риск решил разведать месторождение. Не поставив в известность руководство Красноярского геолуправления, он снял одну буровую установку из тех, что были задействованы на бурении сиенитового массива (подготавливались запасы глиноземистого сырья для строящегося Красноярского алюминиевого завода) и перебросил ее на Горевское месторождение. <…> Пробурили 300 метров, и все они оказались пустыми, безрудными. Известие о самоуправстве Лесгафта дошло до руководства управления, и расходы, затраченные на скважину, были поставлены ему в начет. Несмотря на это, Андрей Вадимович заложил вторую скважину, и она от первого до последнего, 300-го метра прошла по сплошной руде. Он погрузил керн на баржу, зацепил катером и привез в Красноярск. В геолуправление сообщил, чтобы принимали керн, и напомнил, чтобы и эту скважину не забыли поставить ему в начет. Положение у руководства управления было щекотливое. Вскоре была создана специальная партия, начавшая планомерную разведку месторождения, завершившуюся триумфальным успехом.

Так случилось, что в аэропорту Домодедово я встретил Андрея Вадимовича Лесгафта, он возвращался из командировки в Москву и вез Указ Президиума Верховного Совета о присуждении группе сотрудников Красноярского управления Ленинской премии за открытие и разведку Горевского месторождения. Его в этом списке не было. Вскоре он уволился из Красноярского управления».

(Из очерка М. И. Волобуева, зав кафедрой динамической

геологии геолфака МГУ [Смирн. сб.-2002. С. 147])

Артель Туманова добывает золото Колымы

Ниже дается пересказ одного из эпизодов работы легендарной артели Вадима Ивановича Туманова, добывавшей золото в Магаданской области в 1950-х гг.[40]