Ловушка для стервы - Надежда Черкасова

— Семен, — прошептал дядюшка, хватаясь за сердце, — она меня точно в могилу сведет. Нет, ты только послушай, что она несет!

— Скажи, Людмилочка, ты принимала что-нибудь перед встречей с Кириллом? — осторожно спросил Николаев.

— А зачем? Злости во мне было хоть отбавляй. Я и без того разделала его под орех, — ответила, не раздумывая, Мила.

— Что ты мелешь, болезная! — возмутился дядюшка. — Да тебя за одни только эти слова посадят.

— Я просто вспомнила, как сильно ненавидела его в этот момент.

— Час от часу не легче! Да ты понимаешь, что у тебя был мотив для убийства!

— Но я же не собиралась его убивать.

— Что ты сказала?! — возмутился еще больше дядюшка. — Значит, не собиралась, а это вышло случайно?! Ну, знаешь, моя милая, я теперь не удивляюсь, что ты блондинка.

— Ты хочешь оскорбить меня?

— Ты правильно поняла. Да ты просто находка для правосудия. И как я мог считать тебя достаточно умной, чтобы не попадать в неприятные ситуации? Ты же собственными руками роешь себе могилу — это хоть понимаешь?

— Но он же собирался меня убить! Я просто защищалась.

— И убила сама?

— Да я даже не выстрелила ни разу! Ну как я могла его убить?.. Хотя выстрелила, конечно. И даже убила. Но это же было только во сне. А на самом-то деле я же его не убивала! Дядя Семен, ну подтверди дядюшке, что мне стали сниться странные сны, я же тебе рассказывала…

— А где пистолет? Ты его с собой забрала? Он сейчас у тебя? Где пистолет, не молчи!

Мила уже ничего не понимала. От страха мысли путались, и она никак не могла сосредоточиться на грозящем ей обвинении в убийстве.

Когда-то она подстраивала всякие каверзы для собственного пиара, а теперь ситуация вышла из-под контроля и развивается сама по себе, уже по своему тайному сценарию, который Миле непонятен. Да еще этот пистолет. Его-то она куда дела? Кажется, положила в сумочку. А где сумочка? Осталась на другой квартире, куда Мила отправилась после побоища, или…

— Я, кажется, забыла его в квартире! О боже! Я забыла пистолет в квартире! — Мила побледнела как полотно. — Или нет?.. Я не помню. Да кому вообще понадобилось убивать этого жалкого альфонса? — По щекам обильно покатились слезы.

— Хочешь найти преступника — ищи, кому выгодно. — Дядюшка сердито посмотрел на Милу. — Так кому выгодно? Стрелки сошлись на тебе, если именно ты попала в число подозреваемых. Перестань реветь и ответь: кому ты перебежала дорогу? Думаю, здесь что-то посерьезнее будет твоих скабрезных телепрограмм. И что же это, скажи на милость? Кому понадобилось тебя посадить? Не твоему ли Владиславу Антоновичу?

— Дядюшка, ну что ты к нему привязался… — начала было Мила, но тут же замолчала, так как никого другого в роли злодея, подставившего ее, и сама не видела. — Хорошо, я допускаю, что это он. Но зачем?! Ему это невыгодно так же, как и мне. Ведь я могу заговорить, и ему тоже не поздоровится.

— А как насчет алиби? — вдруг спросил Николаев, и оба вперились в Милу.

— В это время я была на другой своей квартире. Проспала до самого вечера.

— Значит, алиби у тебя нет, — заключил Николаев. — Тем более не стоит попадаться в руки правоохранительных органов: если тебе, Людмилочка, придется пройти медицинское освидетельствование, в твоей крови непременно обнаружат следы сильнодействующего наркотического препарата. Да-да, это так и никак иначе. Я проверил таблетки, что ты принимаешь. Это наркотики. Так что можешь благодарить свою подружку Катю за оказанную тебе «помощь». Ей за это надо было не только волосы повыдирать, но и…

Лицо Милы пошло красными пятнами, дядюшка снова схватился за сердце.

— А потому мы срочно выезжаем! Срочно! Едем на моей машине, так как ее вряд ли будут отслеживать. На всякий случай вылетаем из Северной столицы. На любом самолете в любую точку заграницы, лишь бы успеть замести следы. Береженого — и Бог бережет. — Николаев решительно поднялся. — Не будем терять ни секунды.

— Да-да, конечно, — согласился дядюшка. — Поедем лесом, чтобы никого не встретить. Сколько тебе нужно времени на сборы? — спросил он Милу.

— Я только переоденусь.

— Поторопись, — бросил вслед Миле дядюшка. — Ну что, Семен, пойдем, поможешь мне собраться, — обратился он к Николаеву. — Ведь, как я понял, даже Маняша не должна знать, что мы уезжаем. Она сейчас как раз отдыхает, так мы ее не станем тревожить. Чтобы под ногами не путалась да лишнюю нервотрепку не создавала.

Мила тем временем сидела на кровати в своей спальне и никак не могла поверить в происходящее. Вот только что она чувствовала себя спокойной и счастливой, уверенной в своей защищенности. И вдруг за какие-то минуты лишилась всего.

Дикий страх, зародившийся у нее внутри, но сидящий пока тихо, словно проснулся, обращаясь в охватывающий Милу ужас. Она с отчетливой ясностью поняла, что все произошедшее с ней за последние дни было лишь предупреждением о серьезной опасности, надвигающейся с неумолимой неизбежностью.

Колокола заботливого подсознания звонили, не переставая и заглушая непререкаемыми доводами самоуверенный высокомерный ум. Сначала сумасшедший мотоциклист и авария, затем сон про тайгу, больше похожий на явь, таинственная история с избиением Катюхи, в которой Мила — ни сном ни духом. И это бы еще можно как-то объяснить и уладить. Но другой сон, где она убивает Кирилла… Сон, который превращается в явь, и вот Кирилл убит, а Милу пытаются обвинить в убийстве!

Что же это вокруг нее происходит? Нет, самой ей из этого мерзкого болота не выбраться. Ситуация вышла из-под контроля. Сначала Мила осознанно создавала всевозможные скандальные и пикантные обстоятельства, чтобы привлечь внимание публики. Но то были постановочные моменты «а-ля сам себе режиссер». Теперь же нечто совсем невообразимое творится помимо ее воли. Неужели она сама притянула к себе эти несчастья?

Говорят, у лжи короткие ноги. Это правда. Мила чувствовала, что ее как будто специально запутывают во всей этой лжи. И запутывают совсем не для того, чтобы она сумела выпутаться. А потому дядя Сема прав: надо бежать отсюда без оглядки и со всех ног, иначе доказать, что ее подставили, будет вряд ли возможно.

А если Мила и в самом деле его убила?! Наглоталась таблеток, что ей подсунула под видом ультрамодных антидепрессантов Катька-змеюка, и убила в полубреду? Ведь видела же Мила в ту самую ночь сон, в котором не только целилась в Кирилла, но даже на спусковой крючок нажимала. И даже явственно слышала звук выстрела. Нет, не может быть! Значит, его убили, чтобы добраться до нее!

Выходит, что Мила все же виновна в смерти Кирилла? Ну уж нет! Не Кирилла, так кого-то другого нашли бы на роль жертвы. Кто-то обязательно должен был погибнуть, чтобы можно было обвинить в убийстве Милу. Поэтому даже если она и причастна невольно к гибели Кирилла, но сама-то его не убивала!.. Это в каком же смысле «причастна»? Она что же — признаётся? Ни за что! Никогда бы она не стала марать руки об это ничтожество. Но ведь замарала же, когда била его хлыстом, который потом с презрением бросила Кириллу в лицо.