Леди тьмы - Мелисса Рёрих

class="p1">– Обязательно вести счет?

– Да, я хочу, чтобы все было по справедливости, – произнес он, не сводя с нее взгляда.

Глядя в его тускло светящиеся глаза, она подумала, что дело тут, должно быть, в магии огня, текущей в его жилах.

– Расскажи о других видах магии, – в конце концов попросила она, сделав еще глоток.

Сорин взмахнул рукой. Взметнулись искры, и на его ладони появился свернутый лист пергамента. Как бы Скарлетт ни старалась выглядеть равнодушной, от подобного проявления магии она прямо-таки подпрыгнула.

– Привыкнешь, – заверил Сорин, поставив чашку на столик у стены.

– Как я привыкну к магии, если никто не может использовать ее без кольца?

– В какой-то степени так и есть, – согласился он, разворачивая пергамент.

Скарлетт собралась было ответить на странный комментарий, но увидев начертанную на пергаменте карту, придержала язык. Это изображение встречалось ей прежде – в старинной книге, которую она читала.

– Эти места реальны?

Она осторожно взялась за краешек пергамента.

– Да. Я говорил тебе об этом несколько недель назад наряду с замечанием о том, что книга правдива, – ответил Сорин.

Скарлетт провела пальцами по границам территорий.

– Как так? Почему людям ничего не известно о других землях?

– А что тебе известно о Великой войне? – вопросом на вопрос ответил он.

Скарлетт бросила на него скучающий взгляд.

– Ты серьезно? Хочешь проверить мое знание истории?

Уголок его рта приподнялся в улыбке.

– Давай, повесели меня.

Скарлетт глубоко вздохнула.

– Великая война велась между королем Деймасом и королевой Эсмерей, правителями наших земель, и континентом под названием Авонлея, которое располагалось за морем. Авонлея и Дворы фейри объединились в стремлении поработить людей, которые жили в королевствах под властью Деймаса и Эсмерей. Король и королева пожертвовали своими жизнями, чтобы наложить мощные чары. Одно из них заперло Авонлею и по сей день удерживает ее обитателей в заточении за морем. Другое наложило запрет на использование магии здесь и воздвигло заслоны, не позволяющие фейри проникать в наши земли… но они явно не работают. – Девушка бросила многозначительный взгляд на Сорина.

– Да, я наслышан, что ты особенно искусна, когда дело касается правосудия над фейри, осмеливающимися пересечь границу, – сдавленно добавил он.

Скарлетт резко улыбнулась.

– Учитывая, что фейри повинны в смерти моей матери, я не стану за это извиняться.

– К этому мы вернемся в другой раз, – буднично отозвался Сорин, и прежде чем Скарлетт успела что-либо ответить, продолжил: – Все сказанное тобой – это одна из версий, но она не включает вот эти три народа. – Он указал на восточные территории. – Их опустили намеренно. Короли смертных не терпят упоминаний об этих народах и хотят, чтобы о них забыли. Два народа помогали Авонлее и Дворам фейри. По окончании войны им даровали жизнь при условии, что их изолируют от других, особенно от бывших союзников. Третий представлял опасность для людей, поэтому по большей части тоже оказался в изоляции.

– Тебя послушать, так ведьмы, оборотни и дети ночи сражались против короля Деймаса и королевы Эсмерей и поэтому сейчас изолированы в своих территориях? Почему же тогда фейри не заточили?

– Ой ли? Авонлейцы не могут покинуть свой континент, а фейри – Дворы без риска быть пойманными и подвергнутыми пыткам со стороны порочных, хотя и очень привлекательных женщин, – возразил Сорин.

Скарлетт наградила его холодным взглядом.

– Кто же тогда ими правит? Короли смертных?

– Нет. С тех пор они создали иерархию, подобную той, что в других землях. В стране детей ночи властвует Графиня. Королевством ведьм правит Верховная ведьма, а оборотни находятся под властью Альфа и Бета, и, конечно, не стоит забывать о трех королях смертных в землях людей, – сказал Сорин, указывая на различные территории.

– А в других землях есть магия? – спросила Скарлетт.

Она осторожно отпустила карту и сделала глоток чая, который – вот чудо – до сих пор не остыл.

– В некоторых больше, чем в других. Фейри владеют элементальной магией и могут творить некоторые заклинания. У ведьм есть целительницы, провидицы и другая мощная магия. Оборотням по силам изменять не только физическую форму, но и материю с энергией, – пояснил Сорин, осторожно сворачивая карту.

– А дети ночи магией не владеют?

– Они непревзойденные следопыты, обладают невероятными способностями к маскировке и быстро исцеляются. Они – высшие хищники, их дар позволяет им делать невероятные вещи, но чистой осязаемой магией они не обладают.

Воцарилось молчание, нарушаемое лишь потрескиванием поленьев в камине.

– Ты же из Двора Огня? – спросила Скарлетт.

– Да, – ответил он.

– Ты знаешь принца Огня?

– Я знаю, кто он такой, – подтвердил Сорин.

– Это он угнетает ваш народ? И поэтому ты ищешь оружие, чтобы всех освободить?

Сорин молчал так долго, что Скарлетт повернулась, чтобы посмотреть на него.

– Принц Огня совершил много темных дел. Некоторые говорят, это было во благо народа, другие – что его поступки, напротив, привели к ухудшению положения.

– А что думаешь ты?

– Едва ли мои соображения важны.

– Как по-твоему, должен ли он править Двором?

– Нет. Я не считаю, что ему следует доверять их благополучие, – ответил Сорин, – но не ему выбирать.

Пока Скарлетт раздумывала над следующим вопросом, Сорин спросил ее сам, так что от неожиданности она едва не выронила чашку.

– Как ты относишься к завтрашнему визиту принца Каллана?

– Если у него есть для нас информация, я ею займусь, – коротко ответила девушка.

– Это будет рискованно для тебя?

– Все, что связано со мной и Калланом, подвергает риску меня и других, – сказала она чуть слышно.

– Кем ты будешь завтра вечером?

– Что ты имеешь в виду? – спросила Скарлетт, прищурившись.

– Изобразишь ли женщину, которую я тренировал? Или прикинешься жертвенной любовницей? А может, Девой Смерти, выпущенной из клетки?

– Я буду той, кем потребуется, чтобы получить информацию, – мрачно ответила Скарлетт. – Вообще-то это не твое дело.

– Учитывая, что ты со своей бандой захватили мою квартиру, чтобы незаметно провести в нее наследного принца, это еще как мое дело, – возразил Сорин.

Скарлетт поджала губы и скрестила руки на груди, неохотно признавая его правоту.

– Неужели я до сих пор не заслужил твоего доверия? – более мягким тоном спросил он.

– Дело не в том, что я не доверяю тебе, Сорин, – помолчав немного, возразила Скарлетт. – То, что я влюбила в себя принца, не идет ни в какое сравнение с другими поступками. Боюсь… того, какими глазами ты на меня посмотришь, когда услышишь мою историю.

– Я живу на свете много веков, Скарлетт. Уверяю, в свое время я совершал куда более чудовищные вещи, – мрачно объявил он.

– Я притворяюсь другими людьми, ношу столько масок, потому что если бы я