Кот в ужасе - Ширли Руссо Мерфи

— Да, могу. Во сколько?

— Если рейс прибудет вовремя, в пять утра.

— Я приеду, но смогу подождать только до половины седьмого. Я обещала встретиться с Ханни. У неё срочное дело.

— Если тебя не будет, я возьму такси или позвоню Далласу. У тебя голос уставший. Немного напряженный. Всё в порядке? Ты же не раскиснешь, правда? Я ещё не говорил с Далласом. Удалось найти какие-нибудь зацепки?

— Дело не в том. Я… Он ищет. Пара его ребят проверяют… женщин Руперта. И выяснилось, что его убили не из моего револьвера.

— Тогда у тебя голос должен быть бодрее. А то похоже, что ты потеряла единственного друга.

— Нет, у меня всё отлично. Лучше некуда. Просто… немного устала. Наступит утро, и я оживу. Мы сможем позавтракать вместе, если самолет прилетит вовремя.

Однако горло у неё перехватило, из глаз потекли слезы. Что с ней такое?

— Райан, ты что?

— Ничего. Правда. Увидимся в пять. Оладьи с беконом. Пока.

Она повесила трубку, давясь слезами. Ей ужасно хотелось зарыться лицом в плечо отца и услышать, что всё сказанное Ларном – ложь, что отец по-прежнему тот, кем она всегда его считала. Она снова чувствовала себя шестилетней девочкой, которой очень нужны поддержка и утешение отца. Неужели люди никогда не становятся достаточно взрослыми, чтобы больше не нуждаться в этом?

Но самое ужасное, что он прекрасно понял, как она себя чувствует. Он услышал весь её страх и смятение, о которых сама Райан и не подозревала, и эти её глупые сомнения…

Это было совсем не в её духе, позволить так сбить себя с толку. Вильямс лгал, и не было никаких оснований верить ему.

Неожиданно для себя она уткнулась лицом в серебристую шкуру пса и зарыдала.

Было 4.40 утра, когда Райан подкатила к аэропорту и припарковалась на кратковременной стоянке. Она чуть-чуть опустила стекла и оставила Рока в кабине пикапа, а сама поспешила к терминалу, надеясь, что самолёт не опоздает. Ей не хотелось долго держать пса в салоне машины с дорогой обивкой.

Правда, до сих пор пёс не проявлял никакого желания нанести ущерб её собственности, в отличие от других представителей своего племени, имеющих в этом отношении дурную славу. Но у Райан из головы всё-таки не выходили всякие страшилки.

Прежде чем войти в терминал, она достала полицейский значок из сумки и нацепила его на свой пиджак – что было совершенно незаконно. Войдя, она кивнула нескольким охранникам, по их просьбе показала содержимое сумки и порадовалась, что не забыла выложить пистолет Ханни. Райан остановилась, читая расписание рейсов, затем подошла к стойке охраны. Дежурный охранник оказался симпатичным парнем лет тридцати. Он был гладко выбрит, с приветливыми карими глазами и без обручального кольца.

— У меня в машине служебная собака, я встречаю кинолога. — Райан состроила охраннику глазки и перешла на доверительный тон. — Это… в некотором роде сюрприз для него. Майк работал с этой собакой в течение года, а потом… Он получил ранение во время служебного задания и сейчас возвращается домой. — Она сделала шаг к стойке. Охранник повторил её движение. — Можно ли… Ничего, если я приведу собаку сюда, пока не приземлится рейс 6027? Мой начальник будет просто потрясен. Я обещаю, с собакой проблем не будет, я сама тренировала его с тех пор, как Майк был ранен…

Охранник усмехнулся и махнул рукой, разрешая. Она благодарно коснулась его руки, улыбнулась ему и направилась к своему автомобилю.

Рок так разволновался, увидев её, словно она отсутствовала несколько недель. Она радостно обняла пса, поскольку тот не разодрал обивку, взяла его на поводок, накинула желтую попонку, которую сама перед этим вырезала из фетра, и написала маркером на обеих сторонах «Служебная собака». Скомандовав Року выйти из кабины, она велела ему держаться рядом, моля, чтобы незнакомые виды и звуки не сбили его с толку. Всё-таки она ещё не слишком хорошо знала этого пса; проблемы с его воспитанием и манерами могли неожиданно проявиться в непривычных условиях аэропорта.

Прежде чем войти в терминал, она прогулялась с ним по дорожке несколько сот метров. Пёс подчинялся беспрекословно. Направляясь к выходу «В», она бросила взгляд на охранника. Тот широко улыбнулся ей и поднял большой палец, явно восхищаясь Роком. Она прошла за ворота и устроилась на краешке скамейки, чувствуя странную нервозность перед встречей с отцом и пытаясь выкинуть из головы слова Ларна Вильямса: «Я этим слухам не верю… Я был уверен, что ты слышала… Это же всем известно… Эти женщины, ты должна про них знать… Поверить не могу, что ты была не в курсе… У Флэннери была куча женщин… Романы, и не с одной–двумя, а со многими поднадзорными…»

Ни о чем таком «всем известно» не было, ничего такого вообще не было. Кто угодно, только не Майк Флэннери, который стремился воспитать своих дочерей так, как хотела бы их мать, добиваясь от них безусловного соблюдения высоких моральных принципов и сохранения памяти о матери. Только не этот рассудительный человек, который тысячу раз говорил им: «Подумайте, что делала мама в вашем возрасте, как поступила бы в такой ситуации». Майк Флэннери никогда не давал Райан и её сестрам ни малейшего повода усомниться в нём. Райан, Ханни и их старшая сестра выросли в семье служителей закона и не были наивными: все три девочки были смышлеными не по годам, и любая из них сразу бы заметила, если бы у отца появились какие-нибудь увлечения.

Райан вздрогнула от изумления, потому что Рок внезапно заскулил. Взглянув на него, она сообразила, что так усиленно теребит его уши, что причиняет ему боль. Она нежно погладила его по голове и извинилась. Он пропел в ответ короткую руладу, но даже не подумал изменить позу, продолжая сидеть по команде, данной ему почти десять минут назад. Десять минут… Она взглянула на пустое поле, над которым как раз появился самолёт.

Заходя на посадку, самолёт на малой скорости прошёл к югу. Райан ждала, чувствуя, что сердце её учащенно колотится. Увидев, как самолет подруливает к сектору «В», она ощутила неприятное посасывание под ложечкой.

Будет нелегко рассказать отцу о том, что она услышала. Впрочем, и так тяжело смотреть ему в глаза из-за обвинения в убийстве, которое нависло над ней. Даже если Райан подставили, это могло нанести серьёзный урон карьере и самого отца, и Далласа. Могло разрушить всю их дальнейшую жизнь.

Пока толпа прибывших пассажиров вливалась в двери, Райан стояла в стороне. Она чувствовала, как взмокла её ладонь, сжимавшая поводок. Её одолевало волнение гораздо более сильное, чем в детстве, когда в возрасте двенадцати лет она разбила мячом соседское окно. Или когда по её недосмотру один из щенков сбежал и едва не угодил под машину. Или когда она нечаянно прострелила дыру в крыше тира. Сейчас ей было гораздо хуже.

«Устрой папе горячий приём, Рок. Попрыгай вокруг, изобрази бурную радость. Не выставляй меня лгуньей в глазах этого охранника», — мысленно просила Райан. Мало ли какая необходимость в его помощи могла ещё возникнуть впоследствии. И когда парень снова взглянул на неё, она улыбнулась в ответ и легонько похлопала пса по холке.