Психоанализ. Введение в психологию бессознательных процессов - Петер Куттер

Мы уже больше не удивляемся, что при таком тяжелом детстве травматизированный человек не может чувствовать себя хорошо. Он вынужден заново бессознательно воспроизводить травматические отношения в общении с другими людьми. Уже хотя бы поэтому он не может жить и работать в полную силу, поскольку на непроработанные травмы постоянно расходуется психическая энергия, которой из-за этого не хватает для повседневной жизни.

Так, в ходе анализа пациентка осознала, что при выборе профессии учительницы, идеализируя себя, не рассчитала свои силы. Но и попытка приобрести другую профессию тоже провалилась из-за ее ограниченных способностей вступать в здоровые отношения с другими людьми и выстраивать их соответствующим образом. Обстоятельства сложились так, что проведение психоаналитических сеансов пришлось преждевременно прекратить. Потом пациентка нашла внутреннее равновесие, обратившись к религии; она как будто обрела в церкви принимающую ее мать, а в Боге – во всяком случае, она так считала – любящего ее отца, в которых она смогла поверить и со стороны которых она не чувствовала проявления насилия.

Если личность с пограничной структурой, как правило, характеризуется типичным расщеплением на добрые и злые стороны, то множественная личность – это нечто экзотическое и встречается крайне редко. Здесь в одном и том же человеке активируются различные психические состояния, соответствующие разным этапам его жизни. Каждое из них может неожиданно и бесконтрольно начать доминировать над актуальным психическим состоянием. Восприятие, память и самосознание сильно нарушены. Но, в отличие от психоза, больной ощущает расщепленность на разные личности как внешнюю по отношению к нему, мучительную и необъяснимую. Так как в таких случаях нарушена прежде всего собственная идентичность, сегодня в таких случаях ставят диагноз «диссоциативное расстройство идентичности». Причины кроются в травматическом детском опыте. Рекомендуется долгосрочная психоаналитическая терапия (Gast et al., 2006).

Франц Александер (Alexander, 1951) и его сотрудники из Чикагского института психоанализа выделили семь так называемых «священных» болезней:

1) ожирение и нервная анорексия;

2) бронхиальная астма;

3) эссенциальная гипертония (повышенное кровяное давление);

4) нейродермит и другие кожные заболевания;

5) тиреотоксикоз (гиперфункция щитовидной железы);

6) сахарный диабет (сахарная болезнь);

7) артрит (суставный ревматизм).

Однако передовые медики любые болезни склонны рассматривать как в известной степени психосоматические, поскольку при каждом заболевании можно обнаружить воздействие психических факторов:

• вторичное, когда психические нарушения возникают как реакции на вызванное органическими причинами заболевание. По смыслу здесь стоило бы говорить о «соматопсихических» (соматоформных) расстройствах, так как патологический процесс сначала имеет соматическую (т. е. физическую) природу и только во вторую очередь охватывает психическую сферу;

• первичное, когда именно психические причины приводят к вторичным телесным расстройствам, т. е. к собственно «психосоматическим» расстройствам.

В обыденном языке есть множество указаний на психические причины телесных расстройств. Можно вспомнить постоянно употребляющиеся в повседневной жизни обороты речи: «Чихал я на это» (насморк), «У меня сердце жмет» («дела сердечные», подавленность), «От этого у меня закололо в сердце» (колющие боли в области сердца), «У меня как будто комок в горле» (затрудненное глотание), «У меня от этого тяжесть в желудке», «Мне нужно это сначала переварить», «Это отравляет мне жизнь», «Мой живот бунтует», «Он излил свою желчь», «На языке мед, а в сердце лед», «Лопнуть от злости», «Выйти из себя», «Побелеть от злости», «Наделать в штаны», «Мне плевать на это», «Его какая-то муха укусила» (заболевания печени)[33].

Манера держать себя, осанка человека также находят отражение в народной речи: «Бесхребетный человек», «У него спина широкая» (он все выдержит), «Держись прямо». Можно вспомнить и пожелание «Ни пуха, ни пера»[34] и такие выражения, как «Ломать голову», «Высоко держать голову», «Я сыт этим по горло», «Упрямая голова», «Твердолобый человек» или «Это сплошная головная боль».

Далее можно было бы последовательно описать отдельные психосоматические болезни, проследить историю развития знаний о психосоматических расстройствах и рассмотреть одну за другой психосоматические концепции выдающихся авторов. Однако в данной книге это увело бы нас слишком далеко от главной темы. Поэтому мы решили дать обзор, на наш взгляд, наиболее важных психоаналитических аспектов психосоматических расстройств.

Кое-что нам уже известно: обсуждая истерию, или конверсионный невроз, мы установили, что из-за невыносимых вытесненных представлений могут сформироваться разнообразные необъективируемые телесные расстройства; обусловленные истерическими причинами телесные расстройства представляют собой психосоматические расстройства в самом широком смысле слова.

Но, в отличие от психосоматических болезней, при истерии невозможно доказать наличие нарушений соматических функций. В обыденном смысле в случае жалоб на истерические или конверсионно-невротические недуги речь идет действительно о «воображаемых» болезнях, т. е. о расстройствах, которые существуют в воображении, в фантазии, а не в реальном теле. Иначе говоря, они лишь проецируются в телесную сферу и переживаются так, как будто они действительно существуют.

Функциональные расстройства, как говорит само название, – это действительно расстройства (нарушения) функций внутренних органов: учащенное или замедленное дыхание, учащенный или замедленный пульс, слишком слабая или слишком усиленная работа кишечника, повышенное или пониженное кровяное давление, спазмы желчного пузыря, сужение кровеносных сосудов, повышенная или пониженная функция органов внутренней секреции, таких как щитовидная железа или половые железы.

Упорно сохраняющимся или возвращающимся после временного улучшения симптомам не всегда соответствуют интрапсихические конфликты. Трудно найти доказательство причинно-следственной связи между функциональными расстройствами, с одной стороны, и внутренними конфликтами – с другой, потому что внутренние конфликты принадлежат к conditio humana (условиям человеческого существования). Но если удается доказать наличие временно́й связи, то вероятность существования причинно-следственной связи становится гораздо выше, например, насморк возник после обиды от человека, к которому мы испытываем ярость; боли в желудке – после сообщения о предстоящем увольнении; колющие боли в сердце – после разочарования в любви, понос – после потери значимого для нас человека. Виктор фон Вайцзеккер, который ввел в медицину ориентированный на субъекта подход, всегда спрашивал: «Почему именно сейчас?» Этот вопрос относился к обидам и оскорблениям, которые непосредственно предшествовали первому проявлению телесных недугов. Причинно-следственные связи не так-то просто увидеть, когда причины, вызвавшие заболевание, столь незначительны, что не позволяют убедительно объяснить возникшее психосоматическое нарушение. С точки зрения психоанализа, в качестве причин могут рассматриваться приобретенные в детстве особые предрасположения или восприимчивость какого-либо органа или системы органов к реакциям на оскорбления и обиды. При этом повышенная чувствительность определенных органов тела частично наследуется, а частично развивается в результате идентификаций. Так, например, одна семья реагирует на психический стресс сердечными недугами, а другая – желудочными.