Библия Раджниша. Том 4. Книга 1 - Бхагван Шри Раджниш

А какой властью обладают политики? Всю власть, которой они обладают, дали им мы. Мы можем забрать ее обратно. Это не их власть, это наша власть. Мы должны лишь найти способ забрать ее обратно — ведь отдавать очень легко, забирать несколько труднее. Они не будут такими простыми и невинными, когда вы будете забирать у них власть, какими они были, когда они просили ее у вас. Это наша власть, но они будут продолжать держаться за нее, если останется толпа, чтобы отдать ее им; толпу можно убедить во всем.

Это функция интеллигенции… Я хотел бы сказать, что если сейчас с человечеством что-нибудь случится, все обвинение будет предъявлено интеллигенции: «Что вы делали? Если те идиоты были готовы уничтожить человечество, то что вы делали? Вы даже не могли справиться с теми идиотами? Вы просто продолжали ворчать, раздражаясь, но вы больше ничего не делали».

А время бежит быстро. Если мы решаем, что право голоса не является прирожденным правом каждого человека, а правом, которое нужно заработать… Вы должны видеть различие. Это не право по рождению, это право, которое вы должны заработать своим разумом. Каждому дана возможность заработать его, у всех равные возможности заработать его, но оно не дается при рождении; вы должны доказать его.

Если мы передаем власть толпы в руки нескольких разумных людей, людей, которые знают, что они делают… Если человек, который посвятил всю свою жизнь размышлениям об образовании и его проблемах, сделал все возможное, чтобы выявить каждую деталь, каждый принцип образования, всевозможные философские основы образования — если он становится министром образования, то есть вероятность, что он что-то сделает. И в то же время я хочу полностью отстраниться от толпы в сторону немногих избранных.

Я не против народа. Фактически, находясь в руках этих политиков, народ выступает против себя самого. Я полностью за народ, и то, что я говорю, может быть в точности сказано о демократии: для народа, посредством народа, из народа — я должен изменить только «посредством народа». Интеллигенция будет для народа, из народа. Она будет служить массам.

Это такая простая вещь. Вы не избираете врача, говоря тем самым, что им может быть любой; это право по рождению, а люди могут избирать. Два человека сражаются между собой, чтобы быть врачом или чтобы быть хирургом? Что в этом ошибочного? Народ выбирает для самих себя: для народа, посредством народа, из народа. Они выбирают одного человека хирургом, так как он говорит лучше, он лучше выглядит по телевидению и много обещает.

Но он даже не мясник — и он собирается быть хирургом. Он даже не мясник. Даже мясник был бы лучше; по крайней мере, он знал бы, как надо резать и покончить с вами. Этот человек… но вы не избираете хирурга на выборах.

Как вы можете избирать президента посредством выборов? Как вы можете избирать губернатора посредством выборов? Вы отдаете так много власти людям, жаждущим власти; своими собственными руками вы указываете им, чтобы они повесили вас! Это не демократия. От имени демократии эти люди эксплуатируют массы.

Лишь для того, чтобы сделать различие, я называю свою систему меритократией, системой власти по способностям и достоинству. Но достоинство, заслуга для чего? Достоинство, чтобы служить и участвовать. И коль скоро вы решили передать власть от политиков интеллигенции, то все становится возможным — все становится простым.

Далее я хочу, чтобы в каждом университете было по два обязательных отделения, поскольку я хотел бы, чтобы именно таким путем проходили подготовку люди, которые собираются быть у власти.

До сих пор, в течение тысяч лет, никогда и никого не готовили. Если кто-то собирается стать боксером, вы же не выталкиваете его на ринг и не говорите: «Начинай!» Он должен научиться. Если кто-то собирается быть фехтовальщиком, то для этого ему потребуются годы. Иначе он даже не будет знать, как надо держать меч — использовать меч и сражаться с его помощью будет невозможно. Вначале он должен узнать, как вынимать меч из ножен, как держать его. Это требует тренировки. Вы же не даете гитару кому-нибудь, кто никогда раньше не видел этого инструмента, и не ожидаете от него, что он будет каким-нибудь Иегуди Менухиным или каким-нибудь Рави Шанкаром.

Итак, это ваша вина: эти люди, которые обладают властью, — вы готовили их к этому? Подумал кто-нибудь хотя бы раз, что людям, которые будут обладать такой большой властью, необходимы определенные качества для того, чтобы они не пользовались властью неправильно? Это не их вина.

Поэтому я предлагаю создать два отделения в каждом университете. Одно отделение для распрограммирования. Тот, кто получает свидетельство об окончании университета, вначале должен получить свидетельство об «очистке» из отделения распрограммирования, которое означает, что вас распрограммировали как христианина, как индуса, как мусульманина, как иудея… ведь это было нашей бедой.

И четыре года — достаточное время. Распрограммирование не занимает многр времени; всего лишь несколько часов в месяц в течение четырех лет, и вы будете распрограммированы. И вы не получите свидетельство из образовательного отделения до тех пор, пока вы не будете очищены отделением распрограммирования в том, что «этот человек является теперь просто человеческим существом. Он больше не христианин, больше не индус, больше не мусульманин, больше не иудей».

Второе отделение будет отделением медитации, так как просто распрограммирования недостаточно. Распрограммирование забирает из вас весь хлам, — а быть пустым трудно; вы начнете опять впитывать хлам. Вы сами не можете справиться с собой так, чтобы научиться жить радостно со своей пустотой. Это целое искусство медитации.

Итак, с одной стороны, отделение распрограммирования очищает вас, опустошает вас, вносит в вас вакуум; а отделение медитации помогает вам наслаждаться вашим небытием, вашей опустошенностью, вашим внутренним вакуумом, — но и чистотой медитации, ее свежестью. И как только вы начинаете наслаждаться ею, вы сразу же начинаете чувствовать, что медитация вовсе не пустота, она наполнена радостью. Она выглядела вначале пустотой, так как вы привыкли иметь в себе много хлама, а хлам теперь удален, поэтому вы и говорите, что она выглядит как пустота.

Это подобно комнате, заполненной мебелью: вы всегда видели ее, заполненную мебелью; затем однажды вы приходите, а вся мебель удалена, и вы говорите: «Комната выглядит пустой». Комната не пустая,