Библия Раджниша. Том 4. Книга 1 - Бхагван Шри Раджниш

чтобы ударить, — Чанчал Сингх издал звук, и палка выпала из руки борца, как если бы его сердце перестало биться! Вот что случилось: его рука лишилась всей своей силы — всего лишь звук!

Я сказал: «Как вы издаете этот звук? Ведь он ничего особенного собой не представляет; ему можно легко научиться».

Чанчал Сингх сказал: «Этому звуку можно легко научиться; все дело в том, что тебя не должно быть. Это самая трудная вещь. Все эти годы я был в Японии: все просто, но трудность в том, что тебя не должно быть. А ведь в то время, когда кто-то собирается раскроить твой череп на две части, именно в это время ты абсолютно необходим!»

Даже в такое время вас не должно быть — только звук без всякого эго. Человек сразу же забудет то, что он делает; он будет полностью в растерянности, на мгновение даже его память исчезнет. Он не осознает то, что происходит, то, что он делает, то, что он делал. На то, чтобы ему восстановиться, уйдет немного времени. Должно отсутствовать лишь ваше эго. Это отсутствие создает определенное изменение в уме человека, определенный тип нарушения, внезапное нарушение.

Но если оба человека без эго, то это очень трудно. Известно, что в Японии происходит странная вещь, повседневная вещь: до того, как вы подняли свой меч, чтобы поразить другого человека, меч того человека уже готов к защите. Он не поднят после вашего движения, нет, а перед тем, как вы только подумали об этом движении. Как только в следующую секунду вы подумали об этом движении, перед тем, как ваша рука сделала это движение, эта мысль уже достигла его, и человек готов защищаться.

Такое случается, только если вы отсутствуете. Тогда меч неотделим от вас. Вы ничего не делаете; вы просто присутствуете, но в то же время отсутствуете, позволяя происходить всему. Но если эго отсутствует у обоих, тогда схватка может продолжаться целыми днями. Никто не может нанести удара, даже поцарапать другого человека.

Это не обыкновенный, инстинктивный уровень. Вы подошли к высшему уровню, более высокому, чем второй, — вы подошли к третьему уровню, интуитивному. Так же, как это может произойти с мечами или во время бокса, или во время восточной борьбы, такое же может произойти с разумом на третьем уровне.

Один из моих профессоров, о котором я говорил вам… За всю свою карьеру я любил только двух профессоров. Я огорчал многих и даже не оставлял в покое этих двух, но я любил их. Об одном, докторе С. И. Саксене, я что-то говорил вам. Другой был профессор С.С.Рой. Он написал докторскую диссертацию о Шанкаре и Бредли — сравнительное исследование. Он подарил мне первый экземпляр ее. Я сказал: «Это выглядит нехорошо: я ваш студент, а вы дарите мне первый экземпляр вашей диссертации, когда она только вышла из печати».

Он сказал: «По моему мнению, вы заслуживаете ее».

Я сказал: «Но по моему мнению, вся ваша диссертация… даже заглавие неправильное, так как вы сравниваете двух людей, принадлежащих двум разным уровням. Бредли — интеллектуал, большой интеллектуал… В первой половине этого века он доминировал во всем философском мире. Он был высшим интеллектуалом. Шанкара вообще не интеллектуал.

Конечно, они оба пришли к одинаковым выводам, именно поэтому вы и сравнивали их; вы видите, что выводы одинаковые. Но вы не видите, что они пришли к одинаковым выводам разными путями. И в этом мое возражение — ведь Бредли просто пришел к этим выводам благодаря своей логике, а Шанкара пришел к этим выводам благодаря переживанию».

«Шанкара не просто спорит по этим вопросам как философ. Он спорит и как философ, но это вторично. Он пережил истину. Теперь, чтобы выразить эту истину, он использует логику, разум, интеллект. У Бредли нет переживания, но интеллектуально он находит эти выводы более разумными, наиболее обоснованными».

Поэтому я сказал профессору Рою: «Если вы спрашиваете меня, то вы сравнили две совершенно разные личности, которые несравнимы».

Он сказал: «Именно поэтому я дал тебе мою первую книгу. Я знаю, что никто даже не задумается об этом, никто не вникнет так глубоко, кроме тебя. Я подарю эту книгу ректору, декану факультета и всем моим друзьям, но я даже не надеюсь, что кто-нибудь еще будет возражать, увидев лишь заглавие».

Я сказал: «Вы должны просмотреть ее еще раз, так как я буду читать ее и возникнет сто один вопрос. Поэтому просмотрите ее снова. Может быть, вы совершенно забыли… Вы работали над диссертацией в течение пяти или шести лет».

А там были и другие вопросы, но основной вопрос постоянно возникал все снова и снова. Можно прийти к выводу просто логически, и он может быть правильным; нельзя быть уверенным относительно его правильности. Но для Шанкары не существует вопроса, правильный он или, может быть, неправильный: вывод правильный. Даже если вы докажете логически, что он ошибается, он не сдвинется со своей позиции. Бредли сдвинется; если вы докажете, что он ошибается, он сдвинется. Я просто дал профессору Рою один пример, который я помнил.

Бредли говорит, что вселенная, существование — он называет ее «абсолютом»… Шанкара называет ее «Брахма», но определение одинаковое — абсолют. Я нарисовал круг и спросил С.С.Роя: «Если этот круг совершенный, то не существует возможности для развития, эволюции, какого-либо прогресса. Совершенность не допускает какого-либо изменения. Если существование абсолютно, совершенно, тогда оно мертво. Если вы хотите, чтобы оно было живое, тогда сохраняйте его открытым, не завершайте круг; пусть оно растет, движется, развивается».

«Я не согласен с Бредли, так как он даже не сможет возразить на такой аргумент: ‘Ваша вселенная мертва или жива?’ Конечно, он не может допустить, что она мертва. Если она мертва, тогда я мертв, Бредли мертв, все мертво. Кто спорит? И для чего? Должна быть полная тишина — все мертво. Он не может допустить этого. Но если он допускает, что она жива, тогда несомненно он должен допустить, что она все же не абсолютна, и никогда не будет абсолютной».

«Мой вывод состоит в том, что она постоянно приближается все ближе и ближе к абсолютности, но никогда не будет абсолютной. Она будет всегда приближаться, приближаться, приближаться, но никогда не достигнет абсолютности: она будет оставаться живой».