Эмбрион. Слияние - Юрий Мори

– Как скажешь, воин. Я в этих местах вообще не бывала.

* * *

Через час, сократив дорогу через квартал старых двухэтажек, они вышли на Московский проспект, миновав развалины бани – приметный ориентир: в детстве мать учила, что если они с братом зачем-то вылезут на поверхность и заблудятся, то с этой стороны улицы искали именно его.

Сам автовокзал, гордо именовавшийся центральным, был отсюда виден прекрасно, но Кат не спешил туда. Сидел, спрятавшись за павильоном, и внимательно осматривал окрестности. Никого. Патрулей не видно, морты, похоже, погибли все. А люди, напуганные недавним всплеском смертоносного нечто, наверх выбираться зареклись. Это плохо. Соваться вниз, не разведав обстановку, может быть опасно – что-то подсказывало ему, что бдительность нужно утроить.

– Может быть, я одна схожу? – предложила Филя. – Странница, оружия нет, никому здесь не известна. Заодно и разведаю, что нам ждать от подземников твоих.

– Опасно… Если что – кто тебя оттуда вытащит? У меня даже ружья сраного нет, а голыми руками… Там, знаешь ли, народ тертый. Пойдем все-таки вместе.

В убежище их не пустили. Вопреки всем договоренностям о свободном проходе сталкеров охранник на входе, только глянув на Ката, потянулся за автоматом. Кухонный нож – штука хорошая, он и выглядит за счет длины убедительно, поэтому, обнаружив длинное, хоть и несколько ржавое лезвие у горла, охранник об автомате забыл.

Застыл, как ворона на проводах, нахохлился и просипел простуженным голосом:

– Идите отсюда. Тебя, Кат, весь город ищет. Военные награду объявили за живого или мертвого, кто увидит – разбираться не станет. И девку заодно уложат, хоть она и не в розыске.

– За что ищут?

– Тебе виднее… Говорят, массовые убийства. Таскал бы ты и дальше товар, куда тебя, мил человек, потянуло…

Выяснять больше было нечего. Оружия и – главное – жратвы здесь не добудешь. Придется возвращаться в центр: соваться в поисках Дервиша в Нифльхейм голодными и с пустыми руками не получится.

23 ноября 2035 года. Воронеж. Центральные кварталы

Кат зло выругался и убрал нож. При этом следил за охранником – любые резкие движения он мог бы пресечь и без оружия, что ему этот увалень. Автомат, что ли, забрать? Хотя не стоит. Явной необходимости нет, а просто так оставить этого мужика без оружия рука не поднимается. Пусть сидит, для него это шанс прожить чуть дольше. Тем более что оружие – и не только – есть и в схроне.

– Придется в «Бульвар Победы» идти, – как бы между делом негромко сказал он Филе. Та кивнула, ничего не поняв, но Кат говорил и не для нее: сбивал с толку охранника и пускал погоню – а она будет, уже рыщет где-то неподалеку – по ложному следу. В Северный район соваться ему было не с руки, они первыми выдали бы его военным Базы.

– Как скажешь, воин, – откликнулась жена.

Пришлось сделать небольшую петлю, демонстративно уходя на север, потом свернуть и обойти здание банка, углом выходившее на Московский проспект, сзади. Потом так же незаметно миновать огородами автовокзал – то, что осталось от него на поверхности, проскочить мимо полицейского отделения, за счет которого убежище когда-то и выжило: патроны и оружие, да и часть служащих в Черный День первыми составили костяк форпоста.

Дальше по хитросплетению улиц, домов, заправок и офисных зданий идти было сложно, свернули обратно на проспект. Шансов встретить военный патруль здесь резко больше, зато и скорость перемещения выше. Баш на баш.

Рулетка в исполнении двух загнанных безоружных беглецов.

– Мы же в центр? – после долгого молчания уточнила Филя.

Кат кивнул:

– Ты же карту моих укрытий выучила? Ну вот, сейчас нам на Студенческую. Под гимназией делать нечего, да вы и сожрали там припасы, пока сидели. Началось наше знакомство с визита в схрон, им и продолжим. Не будем нарушать традицию.

– Главное, чтобы оно так же и не закончилось, – почему-то очень грустно сказала жена, и Ката охватило неприятное чувство: холод и ноющее ощущение пустоты внутри. Он поежился, но попытался улыбнуться, приободрить ее:

– Хватит, а то накаркаешь! Все хорошо будет. Пока мне в голову питомцы залезть не могут, мы в порядке. А там или Дервиша найдем, или еще что-нибудь выдумаем. Про схрон Голем должен знать, подойдет позже с Лешим. Брат – он вообще знает куда больше, чем говорит. Так что справимся.

Идти по мертвой улице с пустыми руками, зигзагами огибая ржавые автобусы, грузовики, навсегда застывшие посреди дороги, упавшие столбы с замерзшими усами рваных проводов, было непривычно. Сейчас бы пару хоть плохоньких, но стволов, чтобы быть готовыми к неожиданным встречам. Но пока это фантастика.

Плохая и совершенно не научная.

Ближе к площади Застава, знаменитой своим убежищем под офисной свечкой на перекрестке, стали попадаться замерзшие трупы. Вот небольшая стая мортов, не в добрый час бежавшая по своим охотничьим делам. Но, разумеется, никуда, кроме иного мира, не добравшаяся. Мужик в драном коротком тулупе, без обуви, шапки и малейших следов оружия – кто-то все хозяйственно прибрал, не иначе. Дикая свинья, так и застывшая возле зарослей каких-то кустов: пришла подкормиться, а тут излучение наповал, ну да.

– Мяса сколько… – протянул Кат. – А жрать охота. Давай попробую кусок отпилить, а в схроне поджарим?

Сломав один из двух хлипких ножей о промерзшую в камень тушу кабана, сталкер понял, что погорячился: здесь пила нужна. И пара свежих здоровых мужиков, чтобы на эдаком морозе урвать кусок чужой плоти. Нож пришлось выкинуть, теперь на двоих у них остались один сомнительный клинок, почти пустые рюкзаки и слабость. Срочно уходить, иначе так и до схрона не добраться.

– Через мост не пойдем. Там уже все простреливается сверху, а на «площади» любят пост устраивать на верхних этажах «свечки». Сейчас, может, и не станут, но рисковать не будем. Сворачиваем.

Пересекли железнодорожные пути, ржавые, заросшие кустами почище Центрального парка, нырнули в проход между бывшей больницей и тюрьмой. Кат принюхивался. Досюда, несмотря на прошедшие годы и мороз, уже доносился запах той самой, когда-то выпущенной на свободу химии из цистерн. Никакой войны не надо людям – глупости хватает. Хорошо, что вокзал под землей прошли, уже плюс в карму.

Городской изолятор временного содержания даже спустя столько лет после всеобщей катастрофы впечатлял высоченными бетонными заборами, обвисшей спиралью колючей проволоки – как ее, «егоза», кажется – поверху и мрачными зданиями самих блоков. Интересно, а заключенные тогда здесь так и остались или успели убежать? Кат внезапно подумал, что об их судьбе никто никогда и не говорил. Страна такая, видимо, здесь и свободные люди не в цене, кто же будет думать об участи каких-то зэков…

– Сейчас обойдем тюрьму и считай на месте. «Юбилейный» уже вон видно.