Последний пассажир - Уилл Дин

и постоянным посетителям. По природе: бесконечным оттенкам зеленого. Мне не хватает пения птиц и гудения проезжающих мимо машин. Шума детей, играющих в футбол на улице, а вместо ворот – куртки и сумки. Все здесь сделано из твердого материала. Камеры, микрофоны, скрытая записывающая аппаратура. Возникает ощущение, будто все случившееся – пустяки по сравнению с тем, что ждет нас за следующим поворотом.

– Нельзя сдаваться, – возражает Смит. – Дэниел из последних сил старался выполнить задание. Нам следует сделать то же самое, чтобы почтить его память. Поддержать тех, кого он оставил.

– Но Фрэнни свое задание еще не прошла, – напоминаю я. – Милая, послушай, если ты пропустишь его, никто тебя не осудит, ни один человек.

– Не называй меня так, пожалуйста.

– Конечно. – Я киваю. – Извини. Если ты пропустишь его, Фрэнни, то победитель поделится своим выигрышем с тобой. Боже, не могу поверить, что приходится говорить о деньгах в такой день. Но мы же договорились вчера вечером. Мы – команда, своего рода семья. Мы больше не конкурируем друг с другом. Верно, Смит?

– Я помогу, как и сказал, но я не договаривался о равном распределении. Обещаю помочь его семье и сделать все, что в моих силах, для всех вас. И сдержу свое слово.

– Я хочу сойти с этого несчастного корабля, – выдыхает Фрэнни, и выражение ее глаз беспокоит меня. Что-то в ее взгляде напоминает мне Джемму в то время, когда она почти потеряла надежду. – Пусть корабль остановится и пришвартуется к какой-нибудь голой скале, а потом я уйду и буду сама по себе. Я не могу провести здесь больше ни дня. – Выражение ее лица отсутствующее. – Это больше не дурацкая игра. Это могильник.

Затем Фрэнни вспоминает, что ей нужно покормить и напоить собак. Я не видела шестерых, которых мы выпустили. Думаю, они охотятся внизу, на нижних палубах. Наверху животных нет. Только блестящие мокрые палубы и шум двигателей. Я предлагаю Фрэнни составить компанию, но она равнодушно улыбается и говорит, что ей нужно немного побыть одной.

Позже у костра воцаряется торжественное настроение. Фрэнни нашла в шкафчиках собачьего питомника наполовину заряженный аккумулятор. Она подпитывает от него свой телефон. Смит ни с того ни с сего предлагает нам спеть и довольно сносно начинает Walk the Line. Мы с Фрэнни не подхватываем. Просто смотрим на языки пламени. Молча и задумчиво. Наша жажда утолена, но души покрыты синяками.

Вокруг костра разложены четыре стопки подушек и подстилок.

Четыре.

Пока не стемнело, Фрэнни сооружает что-то вроде импровизированного алтаря Дэниелу рядом с библиотекой. Подтаскивает тяжелый стол. Там стоит богато украшенная хрустальная ваза с засохшими цветами без воды. Лежат вещи из куртки Дэниела. Личные вещи мы передадим его семье. Я добавляю мерцающую свечу на батарейках и экземпляр «Автостопом по Галактике», который нашел Смит. Смит кладет на стол журнал о водных видах спорта. Мы ненадолго погружаемся в мысли, а затем возвращаемся в каюты в ожидании шести часов вечера.

Фрэнни на удивление переполнена энергией. В ней кипит холодная, подстегивающая ярость.

Раздается стук в нашу сломанную дверь. Смит наполовину просовывается в дыру.

– Это, конечно, пустые слова, но без Дэнни в том люксе мне как-то не по себе, – признается он. – Без него как-то пусто.

Похлопываю его по плечу, и мы молча направляемся в центральное лобби.

Собаки не вышли на охоту.

Им не за кем охотиться.

Без одной минуты шесть. Мы занимаем три стула перед телевизором. Четвертый пустует: жалкий памятник нашему погибшему другу.

Звонит будильник на дорогих часах Смита.

Мы ждем.

Одна минута седьмого.

– Она опаздывает, – произносит Фрэнни.

Это ненормально. Единственная вещь, на которую мы полагались, единственная постоянная величина – наш метроном – подвела нас.

Две минуты седьмого.

Меня подташнивает.

Во рту привкус мела.

Позади нас открывается дверь.

– Добрый вечер, пассажиры.

Глава 90

Мы поворачиваемся к Адмиралу.

Она держится уверенно, но у нее дрожат руки.

– Да ладно, – выдыхает Фрэнни. – Это вы?!

Женщина элегантно спускается по лестнице, все время крепко держась за перила. Каблуки. Асимметричное алое платье.

– Ничего не понимаю, – трясет головой Смит. – Вы были с нами на корабле все это время? Где вы прятались?

Женщина пытается улыбнуться, позируя перед многочисленными камерами, которые, как она знает, направлены на ее лицо, но глаза выдают ее. Она выглядит испуганной. Возможно, даже думает, что мы нападем.

Когда она достигает подножия лестницы, мы останавливаемся в метре от нее.

– Теперь можете называть меня Мишель. – Она протягивает нам руку для рукопожатия. – Кэролайн, Франсин, мистер Смит. Рада наконец-то познакомиться со всеми вами.

Это не все мы.

Фрэнни широко раскрывает объятия, и Мишель неловко смеется, когда девушка прижимает ее к себе. Я неуверенно обнимаю женщину. Смит пожимает ей руку.

– Все кончено? – спрашивает он. – Кто победил? Все уже закончилось, да? Мы можем поесть?

Мишель делает глубокий вдох и поправляет платье с открытыми плечами. Рядом с нами она выглядит такой хорошенькой. Чистая. Лицо не изможденное. Новая одежда и цветочные духи. Волосы уложены.

– Вы поднялись на борт сегодня? – спрашиваю я. – Яркий свет скрывал это? С Дэниелом все в порядке?

– Кэролайн, позвольте мне кое-что объяснить. Я провела здесь с вами все это время. У меня была каюта, спортзал и небольшая телестудия на нулевой палубе. Вы не найдете этого ни на одном из планов корабля. – Она глубоко вздыхает. – Так приятно видеть вас троих. Приятно наконец-то познакомиться лично.

– И нам тоже, Адмирал. – Смит хмурится и улыбается одновременно. – Значит, мы сегодня достигнем суши? Можно уже поесть?

– Зовите меня Мишель.

– Мы идем в Нью-Йорк? – продолжает он. – Вы можете нам рассказать. У вас есть столовая на нулевой палубе? Хотя бы полный холодильник? Я заплачу вам хорошие деньги.

Ее улыбка гаснет.

– Что? – спрашивает Фрэнни. – Что-то не так. Что такое? Слишком много вопросов от одного пассажира? Дэниел жив?

– Не знаю. – Она выглядит взволнованной и подходит ближе к открытому ящику в центре лобби, чтобы взять себя в руки. – У меня больше нет для вас ответов. По правде говоря – и я знаю, что вы можете мне не поверить, и я не могу вас за это винить, – но на самом деле, что касается Дэниела, я в таком же неведении, как и вы.

Глава 91

Ночь холодная и ясная, небо усыпано звездами. Мы с Фрэнни организовали для Мишель место у костра. Она сидит между нами и выглядит смущенной. Мы не стали повторно использовать подушки Дэниела.

По сравнению с нами она такая