Добровольцы и ополченцы в военной организации Советского государства. 1917—1945 гг. - Алексей Юрьевич Безугольный

на основе обязательного и добровольного наборов[927]. В обнаруженном в ЦАМО дневнике начальника штаба этой дивизии подполковника М.С. Эхохина за период формирования дивизии не зафиксировано серьезных недостатков, а деятельность партийных и советских органов он охарактеризовал положительно. В день приема одного из полков в состав действующей армии 2 мая 1942 г. в населенном пункте Баксан Эхохин наблюдал настоящий народный праздник, где все люди были сплочены общей гордостью за своих сыновей, одетых в национальную воинскую форму, вооруженных кинжалами и клинками[928].

Отмечу здесь же, что добровольчество на Северном Кавказе коррелировало с приостановкой обязательного призыва сначала среди коренного населения Чечено-Ингушской АССР, а затем – и среди почти всех горских этносов. Это было вызвано негативной оценкой высшим политическим руководством страны проявлений уклонения от призыва на военную службу, дезертирства и иных отрицательных явлений в этих регионах. Там, где обязательный призыв в Красную армию был отменен, местные власти ходатайствовали о проведении наборов добровольцев среди местных этносов. Возможность стать добровольцем теперь стала привилегией политически благонадежных граждан. В начале 1943 г. в Чечено-Ингушской АССР и Дагестанской АССР с различной степенью успешности были проведены две добровольческие кампании.

Поступившие из этих республик добровольцы были обращены на пополнение кадровых кавалерийских частей[929].

Собственно, кадровые добровольческие соединения – сибирский стрелковый и уральский танковый корпуса – стоят особняком, не только по своему составу, но и хронологически. Их формирование пришлось на вторую половину 1942 г. и первую половину 1943 г. – время, когда пик добровольческих военизированных формирований давно прошел. Начало формированию сибирского добровольческого стрелкового соединения положила инициатива пленума Новосибирского обкома ВКП(б) от 2 июля 1942 г. В нем отмечалось, что пленум, «идя навстречу многочисленным пожеланиям трудящихся области, решил обратиться к председателю ГКО товарищу Сталину с ходатайством разрешить сформировать из сибиряков-добровольцев стрелковую дивизию и именовать ее Сталинской»[930]. И.В. Сталин своей телеграммой от 4 июля 1942 г. эту идею одобрил, разрешив формирование не только в Новосибирской, но в Омской области, Алтайском и Красноярском краях, которые также оформили соответствующие обращения к Сталину. Формирование новосибирской дивизии началось 7 июля по приказу Военного совета Сибирского военного округа. На следующий день бюро Новосибирского обкома ВКП(б) постановило: «Сформировать первую добровольческую дивизию сибиряков только из числа добровольцев…»[931]

Директивой Ставки ВГК от 23 августа 1942 г. № 994169 командующему войсками Сибирского военного округа предписывалось к 1 сентября сформировать Сталинский добровольческий стрелковый корпус сибиряков в составе 1-й Сталинской добровольческой стрелковой дивизии сибиряков, 1, 2, 3-й Сталинских добровольческих стрелковых бригад сибиряков. Кроме того, приказывалось дополнительно сформировать и включить в состав корпуса одну стрелковую бригаду (4-ю), отдельный батальон связи и отдельный саперный батальон[932]. Позднее приказом командующего войсками Сибирского военного округа № 0074 корпус был переименован в 6-й Сталинский добровольческий стрелковый корпус сибиряков, 1-я Сталинская добровольческая стрелковая дивизия сибиряков – в 150-ю Сталинскую добровольческую стрелковую дивизию сибиряков[933], а бригады соответственно – в 74-ю Сталинскую добровольческую отдельную стрелковую бригаду алтайцев-сибиряков, 75-ю Сталинскую добровольческую отдельную стрелковую бригаду омичей-сибиряков, 78-ю Сталинскую добровольческую отдельную стрелковую бригаду красноярцев-сибиряков, 91-ю Сталинскую добровольческую отдельную стрелковую бригаду сибиряков[934].

Формирование корпуса характеризовалось большим энтузиазмом населения. В 150-ю Сибирскую добровольческую дивизию к 10 августа 1942 г. поступило 42 307 заявлений, в том числе почти 17 тыс. – от коммунистов и комсомольцев. В Омской области в одну бригаду – 35 тыс. заявлений[935]. Соединения, как уже сложилось за прошедший год войны, комплектовались «лучшими людьми» в физическом и социально-классовом отношении: возраст должен был быть от 21 до 35 лет, по социально-профессиональному статусу добровольцы подбирались из рабочих, служащих, инженеров заводов и фабрик, партийно-политических работников, служащих государственных учреждений. В корпусе, насчитывавшем 37 тыс. человек, партийно-комсомольская прослойка составляла 52,7 процента (около 19,5 тыс. человек)[936]. На должности старшего начсостава назначались фронтовики, как отзывавшиеся с фронта, так и находившиеся на излечении в тыловых госпиталях. Личным распоряжением начальника Главупраформа Е.А. Щаденко на укомплектование сибирских соединений и бригад младшим начальствующим составом были выделены 2000 курсантов военных училищ на дивизию и по 800 курсантов на каждую бригаду; подготовленного младшего начальствующего состава – 1000 человек на дивизию и по 500 человек для бригад[937].

Инспекция соединений Сталинского корпуса, проведенная в сентябре 1942 г. специальной комиссией маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова, показала, что, несмотря на короткий срок обучения (два месяца), «особые условия комплектования повышенным контингентом и добровольческий принцип укомплектования» позволяют «смотреть на эти соединения как на слаженные общевойсковые организмы», в которых «общая сколоченность, порядок и дисциплина гарантируют их упорство и устойчивость в бою»[938].

23 ноября 1942 г. части корпуса вступили в бой на Калининском фронте. Многие его бойцы и командиры проявили героизм и отвагу. Уже 16 апреля 1943 г. приказом Верховного главнокомандующего 6-й Сталинский добровольческий стрелковый корпус сибиряков «за высокую организованность, дисциплину, стойкость и героизм личного состава в боях с немецко-фашистскими захватчиками и за активное участие в освобождении городов Белый, Великие Луки и Локня» был преобразован в 19-й гвардейский Сталинский стрелковый корпус.

Последним добровольческим соединением Красной армии, созданным в период Великой Отечественной войны, стал 30-й добровольческий Уральский танковый корпус[939]. С замыслом его формирования вновь от лица местного населения к И.В. Сталину в начале 1943 г. обратились Свердловский, Челябинский и Молотовский обкомы ВКП(б). Формирование корпуса, развернутое согласно директиве Уральского военного округа от 6 июля 1943 г. № 0257, происходило на фоне грандиозных побед Красной армии на южном крыле советско-германского фронта – под Сталинградом, в районе Нижнего Дона и на Северном Кавказе. Это обеспечило мощный приток качественного добровольческого состава. В Уральский добровольческий танковый корпус только в первую декаду после открытия записи поступило около 100 тыс. заявлений добровольцев, из которых было отобрано лишь около 9 тыс. человек[940]. Военным советом округа предписывалось укомплектование рядовым и младшим начальствующим составом «произвести по расчетам, утвержденным обкомами ВКП(б), через горвоенкоматы и райкомы за счет добровольцев указанных областей в возрасте не старше 40 лет»[941].

Как и в начальный период войны, заявления добровольцев принимали партийные и комсомольские организации заводов и учреждений. Доброволец А.А. Устюгов, в тот момент – 19-летний рабочий одного из заводов г. Каменск-Уральск, вспоминал: «25 февраля 1943 г. на заводском митинге мы узнали о том, что рабочий класс Урала создает добровольческий танковый корпус. Что тут началось! Мы осаждали комитет ВЛКСМ и партком: „Запишите меня!“ На столах у секретарей лежали груды заявлений… Две недели в мучительном ожидании: возьмут – не возьмут? Мы знали, что отбирают лучших – ударников, коммунистов, комсомольцев… С завода отобрали 25 человек…»[942]

После этого добровольцы