Благие знамения. Сценарий сериала - Нил Гейман

вдвоем можно прожить на ту же сумму, что и одной… и так приятно, когда рядом мужчина…

До Шедвелла наконец доходит, к чему она клонит.

Шедвелл. По-моему, рядовой Пульцифер уже не вернется. Я единственный оставшийся ведьмолов.

Мадам Трейси. Вы нашли меня, дорогой. Ведьма из меня так себе, но я научусь. Ну так что?

Шедвелл. А можно… вопрос?

Мадам Трейси (кивает). Пожалуйста.

Шедвелл. Да. Сколько у тебя сосков, Иезавель?

Мадам Трейси. Бывшая Иезавель, мистер Ш. Всего два.

Шедвелл. Тогда ладно. Хорошо.

640 ИНТ. РАЙ, ДЕНЬ

Азирафель привязан к стулу. Ангелы в изящных костюмах выкладывают круг из камней на блестящем полу. Круг достаточно широк, чтобы в нем можно было стоять.

Азирафель. Мы кого-то ждем?

Ангелы не отвечают. Они не обращают на него внимания.

Азирафель. Красивые камни. Для чего они?

Уриил. Барбекю.

Азирафель. Как здорово. Я обожаю барбекю.

В ответ раздается ЗВОНОК: открываются двери лифта.

Из лифта выходит ОДНОРАЗОВЫЙ ДЕМОН. Оглядывается с таким видом, словно по доброй воле сроду бы сюда не сунулся. В руках у него металлическая сковородка с крышкой.

Одноразовый демон. Отличный вид. В подвале такого нет.

Сандальфон. Принес?

Одноразовый демон. Да. Баш на баш. Первый сорт.

Театральным жестом снимает крышку со сковородки. Внутри пылает пламя странных расцветок.

Мы видим, что Гавриил и прочие ангелы шарахаются и отворачиваются. Им страшно.

Азирафелю всё нипочем.

Демон ставит сковородку с пламенем на камни. Она вспыхивает.

Одноразовый демон. Можно мне… сделайте одолжение… можно я его ударю? Всегда мечтал ударить ангела.

Сандальфон. Давай.

Демон направляется к Азирафелю. Тот без малейшего страха смотрит на него.

И демон передумывает.

Одноразовый демон. Мне… пора возвращаться. Заберу Адское пламя… где-нибудь через часок?

Уриил. К тому времени барбекю уже будет готово и всё закончится.

Столб Адского пламени горит, и ангелы боятся его точно так же, как демоны святой воды. Они шарахаются от него.

Два ангела, Уриил и Сандальфон, достают пламенные мечи.(NB: Пламенные мечи горят совершенно другим цветом, чем Адское пламя. И не обжигают.)

Уриил с мечом в руках направляется к Азирафелю. Мы думаем, что Уриил намерен ударить Азирафеля мечом, но нет…

Уриил перерезает веревку, которой тот привязан к стулу.

Уриил. Встать.

Азирафель поднимается. Отряхивается. Поправляет бабочку.

Азирафель. Вряд ли мне удастся уговорить вас пересмотреть…

Ангелы безучастно смотрят на него.

Азирафель. Ради всего святого, мы же должны быть хорошими.

Гавриил. Ради всего святого мы показательно расправимся с предателем. В огонь.

Азирафель направляется вперед. Неохотно. Это очень тяжело.

Он глубоко вздыхает. Он почти у самого пламени…

Азирафель. Ладно. Приятно было с вами общаться. Может, встретимся при более благоприятных обстоятельствах.

Гавриил. Не встретимся. Это Адское пламя. Оно уничтожит тебя полностью и навсегда. А теперь закрой свой глупый рот и умри.

Азирафель шагает в огонь; Адское пламя поглощает его.

641 ИНТ. АД

Стены и крыша Адского суда прозрачные, на нас глазеют десятки демонов: все они В УЖАСЕ.

Что же привело их в такое изумление? Вельзевул, Дагон и Хастур тоже перепугались, на лицах их написано возмущение… И мы, проследив за их взглядами, видим…

ВАННУ.

В которой в одном нижнем белье и, как ни странно, в носках (положив ноги на дальний край ванны) лежит Кроули. Правда, без сигары и без газеты, но явно наслаждается моментом…

Кроули. Я так понимаю, во всех девяти кругах Ада не найдется банальной резиновой уточки. Да?

Он машет Вельзевулу.

642 ИНТ. РАЙ, ДЕНЬ

А в Раю ангелы с ужасом смотрят на Азирафеля, который стоит в пламени, не сгорая.

Он стоит в огне, словно человек, который наконец-то добрался до душа, о котором так долго мечтал, и с наслаждением моется.

Азирафель делает глубокий вдох и выдыхает в зал клуб Адского пламени.

Ангелы в страхе пятятся…

Гавриил. Всё еще хуже, чем я думал.

643 ИНТ. АД

У Вельзевула те же мысли.

Вельзевул. Он стал одним из них.

644 ИНТ. РАЙ, ДЕНЬ

Уриил (испуганно). Да кто же он?

645 ИНТ. АД

Вельзевул наблюдает за Кроули, а тот развлекается вовсю: плещет воду горстями через край ванны, вода вспыхивает и прожигает пол.

Кроули. Вы, наверное, думаете: если он способен на такое, что же еще он может выкинуть? Ничего, скоро, очень скоро вы это узнаете.

Хастур. Он блефует. Мы его схватим. Один демон против целого Ада, что он сделает нам?

Вельзевул. Заткнись! Надо его убрать отсюда. Иначе он поднимет бунт. (Он оглядывается на демонов, которые наблюдают за Кроули сквозь стеклянную стену.) Чего уставились? Не на что тут смотреть! Не на что!

Стекло чернеет, демоны исчезают. Со звоном раскрываются двери лифта. Появляется архангел Михаил с пустым кувшином.

Михаил. Я пришел забрать… О ГОСПОДИ.

Кроули вылезает из ванны.

Кроули. Михаил. Чуваааак. А сделай нам чудо по-быстрому, можешь? Мне нужно полотенце.

Михаил недоуменно смотрит на демонов, потом нервно протягивает Кроули чудесным образом появившееся полотенце. Кроули вытирается. Обводит взглядом Вельзевула и компанию. Надевает рубашку.

Кроули. Я думаю, всем нам будет лучше, если впредь меня оставят в покое. Согласны?

Вельзевул, Дагон и Хастур кивают. Кроули переводит взгляд на Михаила, тот тоже кивает.

Кроули заканчивает одеваться.

Кроули. Вот и хорошо.

646 ИНТ. ВЕСТИБЮЛЬ НЕБОСКРЕБА РАЯ И АДА, ДЕНЬ

Двери лифта со звоном открываются. В фойе выходит Кроули, на ходу заканчивая свой туалет – например, поправляет галстук.

В следующее мгновение со звоном открываются двери другого лифта, и выходит чрезвычайно довольный собой Азирафель.

Кроули с Азирафелем переглядываются. И вместе выходят из здания.

Азирафель (негромко). Вот это и называется «играть с огнем».

647 НАТ. ХОЛМ В ТАДФИЛДЕ, ДЕНЬ

На вершине холма сидит Ньют. В руках у него коробок спичек; Ньют, наклонясь, бросает спичку в нашем направлении, и вспыхивает огонь.

Камера отъезжает. В небольшом кругу из камней горит костерок. Мы на холме неподалеку от Тадфилда.

Ньют. Ты уверена?

В кадр входит Анафема.

Анафема. Да. Уверена. Я знаю, что делаю. Просто мне это не нравится.

Ньют. Ведь мы могли бы явить миру чудеса техники.

Анафема. Всё равно ты бы их сломал.

Она берет рукопись, собирается бросить титульный лист в огонь, но колеблется.

Ньют. Подумай вот о чем. Неужели ты всю жизнь хочешь выполнять волю предков?

Анафема бросает лист в огонь.

Мы видим, как он чернеет; за ним следует другой. И еще один.

Ньют и Анафема, смеясь, отправляют рукопись в огонь, страницу за страницей.

Над костерком поднимается дым, и на миг в