Тихий дом - Элеонора Пахомова

Конечно, Катя предполагала, что виной всему ее впечатлительность, живое воображение и богатая фантазия, но отделаться от наваждения не могла. К тому же смерть Лизы будто укрыла действительность призрачной вуалью тайны, за которой реальность утратила четкость контуров, и можно было допускать разное, пытаясь разглядеть ее сквозь эту дымку. И Катя допускала. Допускала, что смерть ее подруги имеет другую природу, чем смерть, например, восьмидесятидвухлетней соседки с первого этажа. Словно две совсем разные силы сопроводили их души на тот свет. И одна из этих сил, забравшая Лизу, никак не успокоится, ей мало: она вернулась и вьется как дымок вокруг живых, подыскивая себе новую жертву. Возможно, это ее присутствие теперь мерещится Кате везде и всюду? Даже за занавеской в ее собственной комнате.

О своих страхах Катя никому не рассказывала. Понятно ведь, что жалобы ее будут звучать глупо: детский сад, да и только. Поэтому все, что ей оставалось, – стараться взять себя в руки: победить страхи, силой воли развеять морок наваждения, начать снова видеть реальность ясно. Нужно просто выждать время, перетерпеть. К тому же она уже попросила защиты, и не у кого-нибудь, а у самого настоящего стража порядка – майора полиции. Был ли среди ее знакомых кто-то более подходящий?

Иван Андреевич Замятин пообещал, что все будет хорошо, он заверил ее, что держит ситуацию под контролем и волноваться не о чем. У Кати не было повода ему не верить: именно этим она успокаивала себя. Но сейчас, в эту самую минуту, успокоиться не получалось. Только что она поняла: человек, которого она мельком увидела сегодня по дороге в школу, следит за ней. Она снова видит его, и это никак не может быть случайностью. Таких случайностей не бывает! Ни при каких обстоятельствах!

В том, что это именно он, не было никаких сомнений. Лица ей не удалось разглядеть ни днем, ни теперь. Но одежда, походка, кепка с крупной надписью FBI и надетый поверх нее капюшон черной толстовки! Что под козырьком этой кепки: лицо или пустота? И зачем он преследует ее? Может, это тот самый человек, который прислал ей эсэмэс? А может, это та самая сила, забравшаяся Лизу и теперь явившаяся вновь в образе человека?

Страх в секунду полыхнул внутри будто синий цветок газового пламени, опалив внутренности, которые тут же сжались. Что делать? Думать не получалось. Катя оглянулась по сторонам. Вечереет. Узкая улочка, как назло, почти совсем безлюдна. Впереди шкандыбает бабушка, согнутая в три погибели гнетом лет. Навстречу только что прошли два подростка, постарше Кати, но вряд ли совершеннолетние. Развязные движения и явный запах перегара дали понять, что обращаться к ним за помощью лучше не стоит. Катя обернулась снова. Он все еще идет за ней, опустив голову, глядя себе под ноги, но будто нюхом чувствуя ее след. Что делать?

На кой черт она отправилась после школы к однокласснице, с которой они даже не подружки, а просто приятельницы? Но та хочет дружить, а Катя после смерти Лизы от одиночества разве что на стену не лезет. И вот она дала шанс потенциальной подруге и проторчала у нее до самых сумерек, маясь от сковывающей неловкости из-за отсутствия душевной близости. С Лизой все было иначе, но ее уже не вернуть. Катя, наверное, могла бы и раньше высвободиться из удушливых пут гостеприимства, но доступ к ноутбуку остановил ее.

Ей так хотелось посерфить Интернет! С тех пор как Замятин забрал у нее ноут, казалось, прошла целая вечность. Конечно, она заглянула и во «ВКонтакте»: юркнула в свой аккаунт, лишь одним глазком посмотреть, что там происходит. Но заметив новое сообщение от группы «Синий кит», запаниковала и тут же нажала «выход». А ведь говорил ей Иван Андреевич: не суйся в сеть. Может, то, что происходит сейчас, ее кара за непослушание? Пусть только все обойдется, и она станет самой послушной девочкой на свете!

Дорога, по которой Катя отправилась домой, была ей не очень знакома. Она представляла, как дойти, но бывала здесь редко и совершенно забыла нюансы. А заключались они в том, что большая часть пути проходила по маршруту почти безлюдному: узкими тропками спального района, которые будто растворялись в густеющих сумерках. Всего-то пара километров пути, да по хорошей погоде, в других обстоятельствах показались бы приятной прогулкой. Но сейчас оставшееся до дома расстояние виделось Кате пыткой. Чувствовать спиной присутствие этого человека (или существа?) было невыносимо. Но деваться некуда, с маршрута уже не свернуть: куда ни поворачивай, а все равно петлять по таким же дорожкам. Смысл менять шило на мыло?

Катя поежилась, несмотря на тепло, вжала голову в плечи и ускорила шаг. Нужно срочно, немедленно позвонить Замятину. Она на ходу скинула с плеча лямку рюкзака. Руки стали будто чужими и слушались кое-как, но она все же нащупала в бездонном рюкзачном брюхе маленькую пластиковую коробочку: кнопочный телефон, который всучил ей майор. Вещь эта казалась настолько бесполезной, что Катя почти не прикасалась к ней. Так, носила с собой на всякий случай, если потребуется кому-то позвонить, хотя от этой опции она давно отвыкла, почти полностью переключившись на мессенджеры. Кстати, когда она заряжала этот аппарат последний раз? Она нажала на кнопку, взглянула на экран. Только не это! Батарея мигала, показывая критически низкий уровень заряда. «Ну давай же, гробик, всего один звонок!» – мысленно взмолилась она, набирая номер. Телефон отразил было на экране цифры и слово «вызов», но уже через секунду вздрогнул и выключился. Черт!

Дорожка тем временем вывела из дворов к проезжей части. Сейчас Кате предстояло миновать пару сотен метров по тротуару, а потом, кажется, на следующем перекрестке, перейти на левую сторону. Дальше пересечь еще несколько дворов – и она дома.

Оказавшись в более оживленном месте, она немного успокоилась. Здесь хоть и редко, но проезжали машины, горели витрины магазинчиков, ходили люди. Она обернулась. Кажется, тот, кто шел за ней, отстал. Неужели?! От облегчения у нее чуть ноги не подкосились. Она даже остановилась от растерянности и переизбытка чувств. Но сделав глубокий вдох, снова отправилась в путь. Поскорей бы домой!

А может, этот человек ей вовсе померещился? Может быть, ее воображение настолько воспалилось от переживаний последних недель, что стало выкидывать фортели с галлюцинациями? В конце концов, что ей только не казалось в последнее время! Такая чертовщина, что и сказать неловко. Она снова обернулась: нет его! Нет!!! Уфф.

Походка стала ощутимо легче, но холодные объятия страха по-прежнему держали крепко. Она ускорилась. За то время, пока она не появлялась на этой улице, здесь образовалась стройка. Вот, по правую руку, впритык к проезжей части. О том, что именно тут решили возвести, Катя задумываться не стала, не до этого. Она машинально юркнула в узкий проход, накрытый зелеными строительными лесами, который обустроили между рабочей площадкой и дорогой. По таким импровизированным коридорчикам ей доводилось ходить не единожды: они часто встречаются в городе. Поэтому привычно шагнув на деревянный помост, она двинулась вперед. И, лишь оказавшись внутри, поняла, как сглупила. В узком темном чреве тоннеля ее снова охватил ужас.

Устланный деревом пол скрипел. Абы как закрепленные доски прогибались в середине и задирались концами. Они пружинили, покачивая Катю, и от их качелей страх внутри нее будто расплескивался, проливался через край, каждый раз обдавая нутро обжигающе холодной липкой жижей. До конца коридора оставалось метров десять, но Кате казалось, что он нескончаем. Будто он удлиняется с каждым ее шагом, вытягивается, сужается к концу, чтобы задержать ее в себе как можно дольше. В нем было темней, чем на улице, из-за сетки строительных лесов и страшней, потому что здесь она была одна. Но вдруг доски скрипнули невпопад, точней, не в такт ее шагам. Значит… Значит, здесь сейчас кто-то еще! Сердце ухнуло вниз. Не сразу, но она обернулась. Черный силуэт в капюшоне и кепке за ее спиной. Он был близко!