Чушь собачья - Светлана Алешина

– Да… ситуация… – протянул Окурков, в то время как Ажибайрамов, молча и с постоянно меняющейся мимикой на своем подвижном лице, посматривал на него.

Наконец Ажибайрамов не выдержал.

– Ну что скажешь? – спросил он Окуркова.

– А что я скажу, – проворчал Окурков, – договариваться нужно, я думаю, с девушками.

– Давно пора было додуматься до этой простой мысли, – сварливо произнесла Маринка, – и не стоило применять уличные методы. Ничего вы ими не добились.

– А мы же еще и не пробовали, – возвысил голос Окурков. – Так что вы хотите?

– Мы бы хотели узнать у вас реальный ход событий того вечера, – сказала я, – и, разумеется, услышать объяснения, зачем вам понадобилось так неумно изобретать угон машины. Чего вы этим добились?

Окурков молчал, молчал и Ажибайрамов. Пауза все тянулась и тянулась, моя сигарета закончилась, я неторопливо достала вторую, прикурила ее и продолжала ждать. Я не знала, что последует за этой паузой, и в принципе была готова, наверное, ко всему, ну или почти ко всему.

Маринка, похоже, тоже понимала, что сейчас решается многое, и поэтому молчала, только изредка, не умея уступать собственным побуждениям или, наоборот, играя какую-то свою собственную роль, снова скучающе начала посматривать по сторонам.

Окурков решился. Он вздохнул и сказал:

– Ну что ж, я так думаю, что нужно будет вам все рассказать, иначе возникшие непонятки могут собраться в такой снежный ком, под которым сомнется все. Если вы как-то узнали про все это, то нет никакой гарантии, что об этом же не знают и другие. М-да… Нужно было бы вас пригласить к себе в гости раньше, а сейчас на самом деле слишком все скользко. Слишком…

– Тонкое замечание, – ехидно произнесла Маринка, – что из этого следует? Новая версия про угон? Или всего лишь вариации на тему старой?

– Не будет версий, будет изложение событий, – сказал Окурков.

– Мы вас слушаем, – сказала Маринка, что, на мой взгляд, было немного лишним. Все-таки здесь складывалась не совсем та ситуация, чтобы качать права. Но ничего, прошло.

– Кудельников, как вам наверняка известно, был не просто вице-президентом банка, – начал Окурков, – он был еще и Куделем.

– Правильнее было бы сказать: он все еще оставался Куделем, – почти рефлекторно отредактировала я.

– Да, так будет вернее. Как вице-президент, он занимался делами банка, как Кудель, он продолжал делать «крышу» некоторым предприятиям города. В том числе и нашему казино. Это пошло еще с тех пор, когда мы только-только организовались. – Окурков задумчиво посмотрел в потолок и снова вздохнул.

– Третий год уже, – вставил Ажибайрамов.

– Да, вот уже третий год, – повторил Окурков. – Сумма, выплачиваемая Куделю, была сначала необременительной, потому что дело еще не устоялось и люди не прикормились. Основные деньги же – от людей, от клиентов, – заметил Окурков.

– Несколько раз Кудель делал нам кредиты через свой банк, при этом ему полагался откат как вице-президенту и одновременно взнос за «крышу» как Куделю.

– Един в двух лицах, – заметила Маринка.

– Да, брал за двоих, указывая, что и работает за двоих же, – согласился Окурков. – Наши счета тоже приходилось держать в «Каскаде», потому что иначе… иначе нас бы не поняли.

Окурков закурил и, немного помолчав, продолжал:

– Дела шли, и шли удачно. Постепенно мы разворачивались, купили соседнее помещение и открыли там второй зал, потом еще кое-что. Короче, с нашим ростом росла и сумма, вносимая за «крышу». Это, в общем, нормально. Она никогда не превышала десяти процентов от всех наших доходов. Кудель свое дело знал туго и имел хороших специалистов, подсказывающих ему, где может скрываться побочный или неучтенный доход. Вот и вчера мы встретились с Куделем, и я ему передал «дипломат» с обговоренной суммой.

– Сумма была большая? – спросила я.

– Существенная, – быстро ответил Ажибайрамов, до этого внимательно слушавший Окуркова и не вмешивающийся в разговор.

– А поточнее можно? – спросила Маринка.

Окурков усмехнулся и негромко сказал:

– Какое это имеет значение? Денег теперь нет, наверняка они сгорели. Пропали. Зачем о них говорить?

– А что было потом, – спросила я, – после того как вы передали деньги?

– А потом я вышел из машины Куделя, оставив там «дипломат», потому что деньги принес в «дипломате», хоть это и была небольшая пачка, но при такой жаре в карман ее не спрячешь, потому что некуда, и не в кулачке же ее нести, перетянутой резиночкой? К тому же «дипломат» был Куделя, он его оставил у нас как-то в один из своих приездов.

Окурков замолчал и посмотрел в окно.

– Жарко, – пробормотал он.

– Есть немного, – согласилась Маринка, – ну а потом?

– Когда я вышел, то подошел к ларьку и купил себе бутылку минералки. Уже было невтерпеж, хотя вроде и недолго ходил по улице. Потом я пошел обратно к машине, и тут раздался взрыв. Мне было бы совсем неинтересно, если бы меня увидели в это время в этом месте, и я пошел обратно к «десятке», и довольно-таки быстро, как я припоминаю.

– Сразу ушли? – уточнила я.

– Нет, не сразу, я со стороны посмотрел, конечно же, на это… на то, что произошло. Успел обо всем пожалеть. И о деньгах, и о Куделе…

– Да, приди вы на несколько минут позже, можно было бы деньги и не отдавать, – сказала Маринка.

– Мне уже могло ничего больше не понадобиться, – пробормотал Окурков, – если бы я пришел позже и задержался бы в машине.

– А что потом? – спросила Маринка.

– А что потом? Потом я пошел к… к машине Славика, – Окурков кивнул на Ажибайрамова, – он и был там, сидел за рулем, и мы уехали с этого места. По дороге обсудили ситуацию и решили перестраховаться на всякий случай. Ведь машину могли заметить… Вот и перестраховались, и приделали себе этот геморрой с угоном. Тогда нам казалось, что идея неплоха. Мда-а… Взбудоражены были немного, не продумали всех последствий.

Окурков замолчал.

– Ну что, девушки, узнали все, что хотели? – осторожно спросил Ажибайрамов.

Маринка посмотрела на меня.

– Почти, – сказала я.

– Что же еще? – немного нервно спросил Окурков. – Что еще?

– Не могли бы вы рассказать про поведение Куделя, – попросила я, – может быть, вы заметили что-то необычное?

– Ничего необычного не было. Все, как всегда. Знаете, Ольга… – Окурков замялся, – вас ведь Ольгой зовут, кажется, да? Знаете, Ольга, когда человеку дают деньги, настроение у него плохим быть не может.

– Может, – сказала Маринка, – если дают денег меньше, чем ожидалось.

– Этого не было! – резко ответил Окурков. – Мы сотрудничаем, как я уже сказал, не один год и хорошо знаем друг друга.