Чушь собачья - Светлана Алешина

Я промолчала и пошла вперед по дороге или назад – не знаю. Одним словом, ни я, ни Маринка не знали, куда мы шли, но ведь нужно же было куда-то идти. Маринке ничего не оставалось, как, ворча, следовать за мною.

Я шла уверенно и напряженно, и не потому, что знала, куда нужно идти, а потому, что не могла стоять на месте. Однако я и шла, и прислушивалась. Вокруг было тихо. Только звуки наших шагов нарушали эту неестественную тишину. Мы были на окраине города, и здесь все было не так, как в городе: и ночь не такая, а слишком темная, и тишина слишком тихая.

Неожиданно Маринка рассмеялась.

– Ну что еще, – спросила я, – анекдот вспомнила? Тут вся жизнь, как один длинный анекдот…

– Тебе не кажется, что мы шагаем прямо к кладбищу? – спросила меня Маринка.

– И что же тут смешного? – я обозлилась не на шутку. Ну что это еще за разговоры? И так творится черт знает что, а она еще и шутит! – А ты не подумала о внезапной встрече с покойничками? – ядовито спросила я. – Представляешь, сейчас ка-ак выпрыгнут из-за кустиков с крышечкой гробика в ручках и ка-ак поманят нас за собою!

– Прекрати немедленно! – закричала Маринка так страшно, что мне самой стало не по себе. Вот, блин, угораздило же ее брякнуть эту чушь про кладбище, теперь самой уже становится немножко неуютно. А так хорошо шлось до этого!

Впереди послышался стрекочущий звук, быстро приближающийся и нарастающий. На «КамАЗ» это было не похоже. Скорее всего, это было похоже на моторчик Карлсона. Однако звук нарастал, и стало ясно, что это мотор какого-то крупного зверя, но никак не Карлсона. Как минимум летела фрекен Бок.

Из-за поворота, совсем не видного впереди, вывернулся фонарь и быстро начал приближаться к нам. Я не сразу поняла, что это мотоцикл. А когда сообразила, то он уже почти подъехал. Однако радости это никакой не доставило. На мотоцикле сидел черт. Самый обыкновенный черт. С рогами.

Мотоцикл остановился, поравнявшись со мною, и я разглядела, что на мотоциклисте просто была надета каска такая с рожками, но не сразу мне полегчало – ни фига себе, вам бы такие переживания!

– Гуляем, девчонки? – спросил нас мотоциклист, судя по голосу, молодой парень. Молодой и веселый, без всяких признаков издевательства в интонациях. Он снял каску и держал ее на согнутой руке.

– Мы заблудились, – вышла вперед Маринка, – не подскажете, как нам добраться до дома?

Парень рассмеялся.

– А где ваш дом? – спросил он. – Вы как сюда попали, девчонки?

– Как мы сюда попали – это история трагическая, – Маринка так романтично и уверенно обрабатывала этого рогатого наездника, что я даже на секунду позавидовала ей. – Но, если вы нас возьметесь довезти, то сможете услышать эту историю.

– Обеих сразу? – парень почесал затылок. – Ну что ж, девчонки, можно и так, но только не обессудьте: будете ехать без комфорта и не по самому лучшему маршруту. Ментов видеть не хочу.

– Годится! – сказала Маринка и скомандовала мне: – Седлаем, Оль!

Обратившись к парню, она спросила:

– Как тебя зовут, спаситель?

– Константин! – ответил парень, и я вздрогнула. Маринке, как я почувствовала, тоже на секунду стало не по себе, и она наклонилась, стараясь рассмотреть лицо парня.

– Что такое? – снова рассмеялся парень. – Думаете, можно ли мне доверять? А без пробы не получится!

– Да нет, смотрю, не наш ли ты знакомый, недавно выпущенный из КПЗ? – осторожно сказала Маринка.

– Ни разу там не был, девчонки, честно-честно. А из психушки я только вчера выписался досрочно. За хорошее поведение, – парень рассмеялся громче и передвинулся на сиденье мотоцикла чуть назад. – Так, – сказал он, – одна садится впереди меня, а вторая – сзади. Обе держитесь, но не душите и не щекотите.

Маринка, помедлив, полезла вперед, ну а я скромно села верхом сзади и обхватила руками талию парня. Пресс, между прочим у него был хорошо прокачанный и… впрочем, это неважно, не об этом разговор.

Маринка взгромоздилась впереди парня, не знаю как, но устроилась там надежно, и парень ударил по педалям.

– Покатили! – крикнул он и рванул вперед.

Я подалась чуть вперед и прокричала ему в ухо свой домашний адрес.

– Ладно, найдем! – ответил парень и еще что-то пробормотал, но что именно, я не поняла.

Ехать на мотоцикле – это дело, конечно же, романтичное, если бы только не такое неудобное седалище. Да и Маринка еще визжала, охала и постанывала при каждом вираже. Я многого не видела, конечно, но подозреваю, что подобные ухищрения ей были нужны исключительно для того, чтобы прижиматься ближе… ну и так далее. Метод недостойный, но испытанный и проверенный, хотя она могла бы придумать что-нибудь более оригинальное. Но, как я ни старалась сама, не придумывалось ничего, и приходилось признавать, что Маринка использует метод самый естественный и наилучший. Ну и черт с ней!

Мы ехали не по улицам и не по дорогам, а, как честно и предупредил нас Константин, по закоулкам и узким проходам между домами, и это все было обусловлено: мотоцикл с экипажем из трех человек на борту был законной добычей доблестных гибэдэдунов. В общем, они были бы правы, если бы стали нас останавливать.

Мой дом показался раньше, чем я ожидала.

– Вон там я живу! – снова прямо в ухо крикнула я Константину. – Прямо, второй дом!

– Все понял! – ответил тот и свернул во двор.

Константин подкатил к дому и почти к самому подъезду. Сделав шикарный разворот, он остановился, слегка наклонив мотоцикл налево. Маринка при остановке взвизгнула в последний раз. Ну не все коту масленица. То есть кошке, я хотела сказать.

– Ну, наконец-то! – возвестила Маринка, со стонами и кряхтеньем спускаясь на землю. – Ну и транспорт, блин! Спасибо, конечно же, но это испытание!

– А я вас честно предупреждал! – ответил Константин, снова снимая шлем.

– К тебе претензий нет! – сказала я и тоже слезла. Поправив одежду, я раскрыла сумочку и спросила, сколько мы должны за полученное удовольствие.

– Удовольствие для вас было удовольствием и для меня, – ответил рогатый джентльмен, и тут Маринка пригласила его пить чай или кофе. По выбору. Константин согласился.

Вы еще не поняли? Повторяю. Маринка пригласила без совета со мною парня ко мне домой, предлагая ему выбрать, что он будет пить у меня дома: мой чай или мой кофе. Теперь сообразили?

Мне не жалко ничего, но какого черта она лезет?

Пережив в себе все, что я хотела сказать этой швабре, я обратилась к Константину.

– Будьте моим гостем, – сказала я, обозначив права на свою территорию. – Ну а Маринка, если хочет, пусть тоже идет.

Сотворив сию маленькую месть, я повернулась и пошла к дому, потому что видела, что Константин уже созрел для кофе. Если он возмечтал о чем-то помимо напитков, то он кардинально заблуждался даже на Маринкин счет. Но раньше времени расстраивать его я не хотела. Зачем убивать мечты в человеке, если они сами умеют умирать? Я говорю про мечты.