Письма к императору Александру III, 1881–1894 - Владимир Мещерский

Увы, не весело на душе, когда дотрагиваешься до какого-либо мира или вопроса, где запахнет веянием того времени, где все жило во имя измены Самодержавию. О, как велика еще и живуча эта вредная и губительная сила. Нет ведомства, где бы она не имела свое гнездо и своих фанатиков. Каются ли в заблуждениях прошлого эти люди теперь? О нет! Они упорно, последовательно, умно и настойчиво ведут свое дело, и добиваются самого ужасного: заставляют к себе привыкать, заставляют себя признавать нужными… Бунге без [Е. Е.] Картавцева, [Ю. Г.] Жуковского и Кии теперь жить не может. [И. А.] Шестаков без [Н. М.] Чихачева немыслим, Чихачев немыслим без [В. А.] Обручева, а Обручев кто такое? Страшно вспомнить. Писал я сегодня статью о новых питейных правилах, имеющих быть примененными 1 января[245]. И для этого внимательно познакомился с этими правилами. Боже мой, в каком нехорошем духовном мире писались эти правила, сколько в них ловко маскированного злого умысла. Сколько обмана допустил Бунге ввести в эти правила. Обман сразу бросается в глаза. Говорят, что эти правила изданы с целью ослабить пьянство! Нет, увы, наоборот, в этих правилах умно, очень умно и искусно концентрировано все, что только может усилить пьянство, а с другой стороны все то, что может помешать чьим-либо усилиям противодействовать усилению пьянства!

Грустно, невыразимо грустно! Но что же делать, говорят мне, надо извлекать доход, надо помнить, что питейный акциз это один из главных доходов государства!

Нет, никогда с этим не соглашусь. Благодати Божией не может быть над государством, коего главный источник дохода – кабачная водка!

Тут и задумываться по-моему нельзя. Тут надо прямо и бесстрашно решиться с Божиею помощью противодействовать пьянству, хотя бы с уменьшением и значительным уменьшением акцизного дохода. Откуда же денег взять? Господи Боже мой, в том-то и горе, что есть откуда доходы брать, но там не берут. Мысль об уничтожении подушной подати[246], представлявшей 50 миллионов, была, например, мысль из того лагеря. Кого ни спросишь из живущих в провинции, все говорят и говорили, что подушная подать никого не тяготила… Ее отменили, и тот лагерь, кто эту мысль изобрел, поневоле пришел к сознанию, что взамен подушной подати надо всеми мерами позаботиться об увеличении или по крайней мере о неуменьшении питейного дохода. А питейный доход разоряет народ духовно и материально!

Как же быть? Откуда взять другие доходы?

А увеличение тарифного налога, а увеличение табачного дохода[247], а увеличение налога на все вина, а энергическое введение подоходного налога? Разве все это вместе не десятки миллионов?

Но в том то и беда, что с подоходным налогом медлят, потому что он требует усиленной и добросовестной работы! А ее не любят наши либералы. Да и то сказать, подоходный налог всем в карман заглядывает, он не мил богачам.

А по мне Бог благословил бы тот день, когда во главе правил о питейной продаже стояли такие статьи: 1) Правительство желает всеми мерами достигнуть ослабления и уменьшения пьянства в народе и всех гибельных его последствий для благосостояния государства и народа, и 2) правительство призывает всех и каждого по мере сил содействовать ему в достижении этой цели.

А рядом с этим, для возмещения имеющего произойти от уменьшения пьянства уменьшения питейного дохода, что могло бы помешать правительству, вопрос об увеличении доходов, или прямо вопрос о подоходном налоге, предоставить на предварительное обсуждение особо созываемых губернских комитетов, наподобие крестьянских комитетов, работавших до 1861 года, в состав которых вошли бы местные помещики, заводчики, купцы и правительственные должностные лица. Затем из этих местных работ могла бы образоваться работа для особого финансового комитета в Петербурге, с членами от правительства и от губерний. Независимо от вероятия, что вышла бы работа дельная, как такое общее дело оживило бы и пробудило Россию от апатии!

Были у меня сегодня гости. Старик генерал [И. М.] Гедеонов привез из клуба известие или слух о назначении [П. В.] Оржевского харьковск[им] генер[ал]-губернатором[248], а [Н. А.] Безака на место Оржевского!

Другой гость рассказывал об отчаяньи [М. И.] Кази в понедельник, когда ему сказали, что Императрица не будет[249], и он букет, Ей предназначенный, поднес Вел. Кн. Марии Павловне. Императрица приезжает, а букет то один![250]