Психология стресса - Леонид Александрович Китаев-Смык

космических аппаратов должны строиться с учетом малейших возможностей любых нарушений зрения в полете. Исследования различных функций зрения при невесомости были проведены в нашей стране (острота, абсолютная и цветовая чувствительность зрения, границы поля зрения, аккомодация и конвергенция, глубинно-глазомерная функция, симметрия работы глазодвигательных аппаратов) [100, 114, 116, 119, 120, 122 и др.]. Одновременно или с некоторым отставанием, как потом стало известно, большая часть аналогичных исследований была проделана в США [498, 509, 516, 564, 565]. Полученные данные определили инженерно-психологические работы, направленные на оптимизацию систем отображения информации пилотируемых космических аппаратов [133, 277 и др.].

4.3. Пространственная ориентация человека при длительном гравиинерционном стрессе

Техническое обеспечение ориентации в пространстве и управление пилотируемых летательных аппаратов должны предусматривать компенсацию различий между афферентными сигналами, возникающими при перемещениях человека на Земле с помощью собственного мышечного аппарата, и сенсорной афферентацией, возникающей в организме летчика при его передвижениях вместе с управляемым им летательным аппаратом. О несовершенстве существующих систем пилотажной индикации свидетельствует сравнительно частое возникновение у человека в полете различных пространственных иллюзий, являющихся одной из важных причин аварийности летательных аппаратов. В связи с этим в последние годы увеличилось число исследований пространственной ориентации человека в условиях, где пространственная среда в силу своей "непривычности" для человека становится стрессогенным фактором. Однако до настоящего времени основной объем этих исследований выполняется с помощью различных устройств (центрифуга, подвижная кабина и т. д.) в лабораторных условиях. Исследования пространственной ориентации человека в динамически изменяющейся пространственной среде в натурных условиях практически не проводятся.?

Нами были проведены исследования пространственной ориентации человека, изолированного в кабине (каюте) плавающего стенда (специально оборудованной крейсерской яхты) [137]. Комплексный стресс-фактор на плавающем стенде составляли: принудительное укачивание со сложной волновой характеристикой, относительная изоляция, скученность, реальная опасность длительного пребывания на утлом суденышке вдали от берегов, бытовой дискомфорт. К этому "набору" иногда присоединялись негативные социально-психологические факторы.

Определялось соответствие субъективного представления испытуемого о гравитационном вертикальном направлении (субъективная вертикаль – СВ) с истинным гравитационным вектором (истинная вертикаль – ИВ) (рис. 25). Для этого использовалось специальное устройство. На электронном дисплее раздельно или вместе предъявлялись истинная и субъективная вертикали. Последняя "устанавливалась" самим испытуемым с помощью ручки управления, которую он должен был удерживать в строго вертикальном относительно поверхности Земли положении.

Рис. 25. Схематическое изображение типов ошибок при определении испытуемыми вертикального направления на плавучем стенде. Пояснения в тексте

Исследования проводились во время трехсуточных (с участием А.А. Гостева) и десятисуточных непрерывных плаваний при волнении до 4 баллов и ветре до 6 баллов. На протяжении всего срока плавания испытуемые не выходили из кабины плавучего стенда и не видели внекабинных ориентиров (линии горизонта, неба, внешнего вида стенда и т. д.). В длительных экспериментах приняли участие 16 испытуемых. Кроме того, во время кратковременных экспериментов (плавание продолжительностью 0,5–5 часов) обследовано 22 человека.

Индивидуальные различия субъективного представления о вертикальном направлении. На основании анализа словесных и письменных отчетов испытуемых были выделены два типа "чувства вертикали", т. е. комплекса ощущений, на основании которого у испытуемых формировалось представление о гравитационной вертикали.

1. Чувственный образ, создающий у испытуемого представление о субъективной "вертикали", находился вне его тела (сенсорная экстраскопия). Этот образ мог восприниматься преимущественно зрительно или за счет кожной, кинестетической чувствительности.

Зрительное представление "вертикали" у одних испытуемых могло локализоваться вне реального оптического пространства и независимо от него. "Вижу как бы вертикальную черту на фоне горизонта, далеко впереди за стенами каюты, будто это маяк на фоне горизонта" – из отчета испытуемого II. Напомним, что стены каюты не имели окон и испытуемый сообщал о мнимых предметах. "Зрительно представляю как бы висящую в пространстве вертикальную линию" – из отчета испытуемого Ш. У других испытуемых зрительный концепт вертикали зависел от реальной оптической среды, т. е. был связан с положением и движением каких-либо реальных элементов интерьера. "Вижу черточку на стене каюты впереди меня, о величине крена яхты знаю по наклону этой черточки, который отчетливо вижу" – из отчета испытуемого М. "Черточкой" испытуемый М. называл реальную случайную царапину на стене каюты перед ним; эта царапина, естественно, была фиксирована па стене каюты. Зрительный концепт "вертикали", независимый от оптического пространства каюты, мог разрушаться (исчезать) при отвлечении внимания испытуемого от процесса слежения за ним, однако он сохранялся при перемещении каких-либо предметов, кратковременно заслоняющих оптическое пространство перед испытуемым. Зрительная концептуальная модель "вертикали", зависимая от конкретных элементов интерьера, формировалась у испытуемого в тот момент, когда у него либо имелись сведения о том, что стенд занял строго вертикальное положение, либо при предъявлении испытуемому на экране дисплея-индикатора истинного положения "вертикали". Субъективное зрительное представление вертикали, зависимое от оптической среды интерьера, распадалось, когда этот интерьер был хотя бы на короткий срок заслонен от наблюдателя, после чего представление о "вертикали" самостоятельно не восстанавливалось до тех пор, пока испытуемому вновь было показано на экране дисплея истинное положение вертикали.

Другие испытуемые сообщали, что представление о вертикали возникало у них на основании чувства давления различных внешних опор (сидения, кресла, заголовника, подлокотников, боковых упоров, привязных ремней и др.) на тело, голову, конечности. "Чувствую, что упираюсь левым плечом в боковую стойку; по силе давления знаю, что левый крен градусов 10–15" (из отчета испытуемого К.). "Изменилось давление ягодиц на кресло, сползаю вправо, приходится упираться правой ногой – крен 18–20 градусов" (от отчета испытуемого Ж.).

2. Чувственный образ "вертикали" локализовался внутри тела испытуемого (сенсорная интраскопия). У одних испытуемых этот образ локализовался в каком-либо одном месте: "При наклоне яхты чувствую, будто какой-то гироскоп в голове дает мне понять, что произошел наклон, и, чтобы сохранить вертикальное положение головы, надо держать ее так, а не иначе" (из отчета испытуемого Т.). Подобное ощущение могло при резком изменении положения стенда (при смене крена, при сильном броске на волне) сопровождаться эмоционально окрашенными переживаниями (ощущениями): "При внезапном, резком крене яхты почувствовал холодок, как при падении вниз, в нижней части спины, внутри тела; этот холодок, как какой-то зыбкий стержень, наклонился примерно градусов на 15" (из отчета испытуемого 111.). Можно полагать, что это ощущение – редуцированный аналог чувства падения (и страха), возникающего при другом гравитоинерционном стрессоре – в невесомости [113–116 и др.]. В некоторых случаях испытуемые сообщали о множественных интраверсированпых ощущениях "вертикали". "Ощущения, которые давали мне возможность оценить крен стенда, локализуются раздельно в голове и в пояснично-крестцовой области, причем индицирующей величину крена является как бы разность между ощущением наклона "оси" внутри туловища, фиксированного привязными ремнями к креслу, и