Психология стресса - Леонид Александрович Китаев-Смык

вращением двух испытуемых при скорости 24 град/сек и двух других – при 36 град/сек исследовалась способность припоминать ряды на 5 слов (двухзначных числительных) после 5-минутного интервала ретенции, заполненного гомогенной интерферирующей деятельностью. Отмечено ухудшение показателей выполнения этой пробы в условиях вращения, особенно выраженное в первые 4 суток вращения. Различий показателей мнестической функции в ходе проведенных исследований при скорости вращения 24 и 36 град/сек обнаружить не удалось.

Таким образом, при длительном гравитоинерционном стрессе отмечены затруднения при переключении внимания. Вместе с тем забывчивость при монотонной деятельности ухудшалось качество выполнения сложных интеллектуальных и мнестических задач при повышении показателей выполнения относительно простой умственной деятельности. При исследовании памяти было отмечено усиление ретроградного торможения следов под влиянием интерферирующей деятельности. При простых мнестических задачах наряду с увеличением объема памяти (несмотря на ухудшение самочувствия!) увеличивалось число ошибочных актуализаций в виде парафазий и контаминаций, т. е. нарушалась избирательность воспроизведения при расторможенности ассоциаций. По мнению И.М. Файгенберга [269], в основе такой "рыхлости ассоциаций" лежит нарушение функций "аппарата вероятностного прогнозирования". Замедление флюктуации изображения при восприятии "обратимых" и "двойных" фигур, обнаруженное нами при длительном стрессе, может прямо свидетельствовать о снижении в этих условиях активности процессов, обеспечивающих перебор альтернативных решений [123].

Существует ряд обзорных работ и монографий, посвященных проблеме кинетоза, с позиций которых возможно различное толкование приведенных выше данных. Нам представляется целесообразным отметить продуктивность обсуждения изложенных результатов с учетом данных, полученных при комплексном изучении структурно-функциональной организации и нейрофизиологических механизмов психической деятельности человека, проведенном Н.П. Бехтеревой [34] с сотрудниками. В этих исследованиях экспериментально показано наличие жестких и гибких элементов системы мозга, причем гибкие являются основой различных форм приспособления организма к изменениям среды. Процесс адаптирования организма в условиях вращения сопровождался весьма болезненным состоянием кинетоза. Можно полагать, это связано с перестройкой ряда "пространственно организованных нейронных ансамблей" [34]. Вместе с тем можно допустить существование различной степени гибкости элементов мозга, а также то, что чем меньшей гибкостью обладает перестраиваемый в ходе адаптирования элемент, тем большей болезненностью сопровождается процесс перестройки.

Настоящее исследование показало, что интенсивность гравиинерционных воздействий в условиях вращения в значительной мере зависела от уровня двигательной активности испытуемых, который, в свою очередь, определялся уравновешиванием мотивационно-волевых побуждений и отрицательных подкреплений за счет негативных ощущений, возникавших у испытуемых при движениях головой, В соответствии с выдвинутым Н.П. Бехтеревой предположением о существовании оптимального для деятельности системы мозга уровня помех можно полагать, что интенсивность самоукачивания соответствовала субъективно установленному оптимальному уровню гравиинерционных воздействий. При этом более простые и более часто используемые психические механизмы оптимизировались, сложные и редко включаемые, напротив, минимизировались.

Ранее нами описаны две группы людей, отличающиеся при экстремальных воздействиях характером эмоционального, моторного и вегетативного реагирования, а также разной склонностью к сенсорным иллюзиям [113, 114, 116 и др.]. Подобное разделение проявилось в ходе настоящего исследования в разной выраженности реакций памяти у лиц с "вегетативными" или "нервно-психическими" проявлениями кинетоза. Высказано предположение о том, что указанные различия связаны с преобладанием функций доминантного или субдоминантного полушария головного мозга в организации указанных форм реагирования [119]. Различная специализация полушарий головного мозга человека убедительно показана в последние годы рядом работ [57 и др.].

Локальная общность вестибулярного и слухового представительства в темпоральной коре больших полушарий не обусловливала, как указано выше, преимущественного ухудшения слуховой памяти. Это может косвенно свидетельствовать об отсутствии преобладающего значения вестибулярных стимулов в возникновении мнестических реакций при болезни движения.

4.5. Влияние эмоционального стресса на осознание и запечатление информации и на формирование поведения

Исследование осознания и запоминания информации при стрессе. Сообщалось, что при стрессе возникают две основные формы изменений поведенческой активности: активизация поведенческого реагирования (АР) и пассивное поведенческое реагирование (ПР) (раздел 2.1) [123–126]. АР возникает, когда стрессогенная ситуация субъективно возможна, т. е. имеет в фило- или онтогенетическом опыте субъекта количество прецедентов, аналогичных ей, достаточное для сформирования программы активного защитного, адаптационного реагирования (поведения, действия). ПР возникает, когда стрессогенная ситуация субъективно невозможна, т. е. беспрецедентна для субъекта. Были описаны две основные фазы микроструктуры АР. Начало действия стрессора "включает" первую фазу – "программного реагирования", т. е. актуализацию одной из имеющихся как бы всегда наготове программ защитного действия (поведения), эмоционально активированного за счет чувств испуга, гнева, решимости и т. п. После завершения первой актуализируется вторая фаза АР – фаза "ситуационного реагирования". Во время нее поведение в той или иной степени обусловлено ситуационными обстоятельствами, при этом активизация поведения связана с экстатическими эмоциональными переживаниями, как бы раскрепощающими в какой-то степени субъекта от нормативных правил поведения [112, 119, 122 и др.].

Осознавания и запечатления текущей ситуации были исследованы при действии на испытуемых гравитоинерционного стресса режимов кратковременной невесомости у 28 человек, из них 10 отличались в невесомости АР – первая группа, 12 – ПР – вторая группа, у шести поведение и эмоциональные проявления практически не отличались от имевшихся при наличии действия силы тяжести – третья группа. В первой серии экспериментов испытуемым предлагалось произвольно наблюдать за всем происходящим перед ними (парение в воздухе людей, животных, проведение различных экспериментов и т. д.). Во второй серии им предъявлялись тестовые события с заданием запомнить их содержание и последовательность. Одновременно велась киносъемка всего того, что мог видеть испытуемый. После серии экспериментов испытуемые сообщали обо всем, увиденном ими (при наличии и при отсутствии силы тяжести). Затем им показывали кинофильм, запечатлевший те же события, и предлагали сопоставить то, что они рассказали "по памяти", с тем, что запечатлела киносъемка.

В ходе данного исследования было обнаружено, что в первой фазе АР в той или иной мере "блокируется" осознание внешней визуальной информации, "сужается" ее восприятие, можно полагать, для избирательного обслуживания программы адаптивного поведения (действия). Для второй фазы АР было характерно снижение контроля сознания за правильностью и ценностью поступающих к испытуемому сигналов, формирование у него той или иной концептуальной модели ситуации, облегчение запечатления в памяти (и воспроизведения в последующем) информации, подкрепляющей эту концептуальную модель. В результате воспринятый информационный концепт становился как бы составляющим собственное мнение субъекта.

Для ПР при указанном стрессоре были характерны: снижение контроля за избирательностью мнестических ассоциаций, снижение значимости для испытуемого данных ему инструкций, снижение успешности наблюдения за монотонно текущими событиями, склонность к отверганию заданий, побуждающих выполнять монотонные действия, тенденция к их "замещению" нетривиальными действиями. При наличии наряду с ПР симптомов кинетоза у ряда лиц отмечена склонность к избеганию действий, требующих значительного волевого напряжения.

Использование микроструктуры эмоционального стресса для регулирования усвоения информации. Целью данного исследования, выполненного совместно с Л.Н. Хромовым [136], была