И. О. темной принцессы - Лана Ежова

на ладонь. Бросай!

Завороженная низким голосом мага, я сделала вид, что швыряю нечто незримое… Ком темного пламени с сухим треском полетел вперед.

Мишень загорелась. Вспыхнула вся!

Я и не поняла, попала в яблочко или задела край. Но это неважно, главное, что у меня получилось!

С помощью артефактов я успешно воспользовалась силой Никласа, пропустив ее через себя так, что незнающий человек и не поймет, что моя магия заимствованная.

Герцог остался недоволен.

— Слишком сильно, нужно сбавить мощность, — подытожил он.

Пока он что-то нажимал, подкручивал на своих браслетах, я могла расслабиться. Но получалось не очень — даже пальцы дрожали. Если пять минут назад я переживала, что выдам свои чувства, то теперь беспокоилась лишь о магии. Я ощутила мощь чужого дара, и мне стало жутко. Страшно представить, что будет, если маг темного пламени выйдет из себя… Спалит же все и всех!..

Чтобы отвлечься от ужасных мыслей, решила завязать разговор.

— Никлас, а любой человек может воспользоваться наручами?

— Лина, чем ты слушала? Я дважды повторил, что создавали их для учеников, что маги других направлений могут пострадать, если их наденут. Ты исключение из правила: хоть и целительница, а с проработанными каналами под темное пламя.

Он говорил что-то еще — я не осознавала значение слов, поразившись услышанному.

— Подожди... Я целительница?

Пол под ногами не закачался. Я не верила, ожидая признания, что это шутка.

— А ты еще не поняла? — Никлас скрестил руки на груди. — Ты вылечила дракона, Лина, с помощью банального артефакта исцеления это невозможно.

Какие-то намеки были, вдобавок принц интересовался моим уникальным браслетом, но поверить, что я — маг? Я, среднестатистическая девушка с Земли?

— Если не артефакт, то как я смогла лечить? Я не училась этому дома!

Основы ОБЖ посещала добросовестно, но между оказанием первой помощи и сказочным исцелением огромная пропасть!

— Интуитивно ты облегчала участь пострадавших, избавляя от боли и причины боли.

— Хочешь сказать, что я просто желала — и дар мой работал?

— Не совсем так. — Сделав паузу, Никлас подумал и кивнул: — В общих чертах, да, срабатывала сила твоего желания.

— Почему же ты раньше не объяснил? Я бы могла такое сделать! Такое!..

Как коварная злодейка из сказки, я рассмеялась и потерла руки в предвкушении.

Брови мага взлетели на лоб.

— И что же ты можешь сделать с помощью мирного дара такое? — Он голосом выделил последнее слово.

— Ну, например, припугнуть Йольского, чтобы он с нами сотрудничал.

Бессовестный авантюрист нагло бунтовал: требовал вернуть его обратно в тюрьму. И категорически отказывался учить, называя меня отравительницей. Нормально, да? Он сам влез в буфет, а отравила его я!.. За наши испорченные утром нервы его следовало хорошенько встряхнуть.

— Припугнешь, как целительница? — усмехнулся Никлас и запустил руку в волосы.

Взлохмаченным он выглядел моложе и ближе. Даже и не верилось, что могла бояться его.

Засмотревшись, не сразу ответила. Пришлось мысленно отвесить себе подзатыльник.

— Зря смеешься! У врачей особое чувство юмора, и раз меня не сдерживает клятва Гиппократа, я могу подшутить над Йольским.

— Хочу на это посмотреть.

— Тогда заканчиваем тренировку, — объявила я и, пока он не передумал, бросилась прочь из тира.

Открывая резко дверь, кого-то стукнула ею.

— Ах! — На пол неуклюже осела сбитая с ног Марибель. На лбу алело пятно после встречи с дверью.

Ее растерянность длилась всего мгновение, затем принцесса невозмутимо вскочила на ноги и прошипела:

— Осторожнее!

На ушах ее, рядом с серьгами, мерцали розовые «щупальца», иначе и не назовешь полупрозрачные штуковины, колышущиеся в воздухе.

Заметив, куда направлен мой взгляд, принцесса покраснела и поспешно накрыла уши ладонями. Когда их убрала, «щупальца» исчезли.

В изумлении я молчала, и Марибель торопливо заговорила первой:

— Я пришла передать, что ваш дракон отказывается от еды.

Крутнувшись так, что пышная юбка задела меня, она с поспешным величием бросилась прочь.

— Лина? — Никлас вырос позади темной скалой, надежной и непоколебимой.

Невероятные ощущения, когда на твоей стороне мужчина, которого до недавнего считала загадочным и безумно опасным.

— Что она хотела?

— Заявила, что мой дракон отказывается есть, но, похоже, пришла подслушивать.

— Настолько затосковать, чтобы перестать есть, дракон не мог, ты достаточно регулярно его посещаешь, — заметил Никлас рассудительно. — Прослушать она не сумела бы, я закрыл нас.

— А с помощью магии? — Вспомнив растерянную Марибель на полу, я хихикнула. — Когда я вышла, у нее на ушах весели полупрозрачные штуки, похожие на щупальца осьминога, только без присосок.

— Магические щупы, — подсказал Никлас. — Нет, даже с ними она не могла что-либо услышать.

— Это хорошо, но она точно знает, что я тренировалась в тире.

Вспомнилось предупреждение Джесс, что второе испытание будет специфическим, направленным на выбивание невест с не девичьими талантами.

Маг его тоже не забыл и после недолгих размышлений предложил:

— Хорошо, готовь песню с Йольским, если сумеешь его уломать. Стрельбу по мишеням темным пламенем потренируем еще перед сном.

Через полчаса мы вошли в покои, застав отвратительную сцену: аферист вовсю измывался над Джесс.

— Это разве чай? — ныл он плаксиво. — Признавайся, сама заваривала? На дворцовой кухне не могли приготовить подобную бурду.

— Не нравится, не пей, — спокойно предложила выход Джесс, но глаз при этом у нее уже дергался.

— А мясо?.. Чье оно? Дикого дракона, издохшего от старости? Это точно делали для принцессы? Оно же жестче подошвы моих туфель!

Припомнилось, как утром осунувшийся после отравления Йольский принял одежду с невозмутимым видом, покрутился перед зеркалом и заявил, что компенсация, ее малая часть, его устраивает. Компенсация за отравление.

— Вы поели? — поинтересовалась я вежливо.

— Опять ты, — Йольский хмыкнул. — Ничего не изменилось, я не передумал и ни за что не буду тебя учить!

— Уверены?

Я позволила себе циничную улыбку в стиле принцессы Каролины.

Аферист чувствовал себя в абсолютной безопасности: устроив его побег, Никлас серьезно подставился и теперь не сдаст властям. Можно было бы обвешать его клятвами, но Йольский дал ясно понять, что не произнесет их даже под страхом смерти. Ну, не бить же его?.. Тем более что это не поможет, если верить рассказам о Йольском.

— Уверен. — Щуплый мужчина в фиолетовом костюме, который, надо признать, очень ему шел, откинулся на спинку кресла и завел руки за голову,