Горничная-криминалист: зелье с непредвиденным эффектом - Сирена Селена

– Так бывает, в этом нет ничего страшного, организм готовится, – пояснила степенная женщина. – У Вас рано начались предвестники, но так бывает. Не беспокойтесь, Вам ещё целый месяц ходить, первые роды редко раньше времени приходят, не волнуйтесь. А вот Вашу простуду надо лечить и очень срочно.

– Месяц? – только и услышала я из всего, что произнесла женщина, глупо хлопая глазами.

– Ну да, сейчас ещё пока рано, видно, что малыш лишь готовиться появиться, но с ним всё хорошо, вы так не переживайте, – ответила целительница. – По всей видимости, Ваше беспокойство и вызвало ложные схватки, Вы перенервничали. Вот когда схватки будут идти часто и регулярно, раз в пять или десять минут, вот тогда и пора будет вызывать меня. А пока рано ещё.

После осмотра она выписала целый список лекарств и уехала из дома Дариона уже своим ходом. Слова пожилой женщины немало меня удивили. Согласно им выходило, что всё-таки отец малыша Дарион, и я не могла в это поверить. За последний час я уже как-то смирилась с тем, что рожу ребенка от Бенефиса вне брака с последним, и очень надеялась на то, что он не станет отбирать у меня ребёнка. В основном меня беспокоило лишь то, чтобы малыш был здоровым.

Дарион взял отпуск, чтобы ухаживать за мной, пока я болела у него дома, а как только я выздоровела, он отвёз меня в храм богов. Удивительное дело, но стоя перед жрецом, я вдруг почувствовала странное умиротворяющее спокойствие и понимание того, что поступаю правильно. Впервые в своей жизни, наверное, я не сомневалась ни на грамм, говоря «да», когда меня спросили, беру ли я в мужья Дариона Блэкшира.

А спустя ещё несколько недель я родила крепкого мальчика с чудесными серыми глазами и тёмными слегка вьющимися волосами. Его золотисто-персиковая аура ослепительно сияла, а Дарион впервые на моей памяти так долго улыбался, беря крошечный мягкий конверт из моих рук. Малыша мы назвали Робертом в честь дедушки Дариона. Не надо было даже перестраиваться на магическое зрение, чтобы увидеть сходство между Даниэлем и Робертом.

Абсолютно все мои знакомые пришли в мою палату, чтобы поздравить меня с рождением сына. Тар и Дикса назначили, наконец, дату свадьбы и пригласили нашу пополнившуюся семью на праздник. Дикса настолько влюблёнными глазами смотрела на очаровательного Роберта, а Тар привычно витал где-то в своих мыслях, что почему-то я не сомневалась: не пройдёт и года, как я стану тётей.

Оказывается, за то время, что я гуляла в парке и практически ни с кем не общалась из друзей, Тар пошёл учиться на помощника целителя. Ему было тяжело разобраться с теорией и всё выучить, но когда дело доходило до практики, лучше него в группе никого не было, ведь дар резонатора в нём оказался по-настоящему сильным. Вопреки всему после нападения вампира, его дар стал только сильнее. Целители говорили, что это как-то связано с тем, что я почти сразу же влила в него достаточно много магии – из магической броши, своей собственной и по сути, магии ещё не родившегося Роберта, – тем самым растянув и увеличив резерв Тара, словно резиновый шар.

Бабуля Ирма не смогла не расплакаться, бережно беря конверт с Робертом в свои руки. Она была настолько счастлива тем, что стала прабабушкой, что не сказала мне ни слова ни о моей внезапной свадьбе с Дарионом, ни о том, что больше полугода я жила одна, решив стать матерью-одиночкой.

Бенефис с Мариэль также приехали на мою выписку из целительского заведения, правда, порознь. Они всё так же громко и шумно переругивались, выясняя отношения, но сейчас мне почему-то стало очевидным, что им обоим это доставляет массу удовольствия. Бенефис улыбнулся молоденькой помощнице целительницы, которая дала ему специальные маску и халат, на что Мариэль тут же отреагировала. Назло кареглазому красавчику, она наклонилась к кроватке малыша, демонстрируя зашедшему на громкие звуки охраннику глубокое и ничего не скрывающее декольте. Разумеется, охранник не удержался от того, чтобы проследить взглядом за Мариэль. Реакция Бенефиса не заставила себя ждать.

Уже вечером дома, когда Дарион готовил вкусный ужин, из воздуха соткалась огненная фигура Адама. Джин приветственно кивнул мне головой с лёгкой улыбкой и подплыл к люльке, рассматривая Роберта.

– Я рад, что ты не стала звать меня и тратить желание на то, чтобы узнать, кто отец ребёнка, – сказал он мне вместо приветствия, когда, наконец, отвернулся от колыбели.

Я удивлённо похлопала ресницами:

– Что…? Как…? Но откуда ты знаешь, что я хотела задать тебе этот вопрос?

Адам рассыпался оранжевыми искрами и хитро улыбнулся:

– Я же джин, Лоли, и я обещал тебе желание. Джины чувствуют такие вещи. Ты очень хотела загадать это желание, но всякий раз тебя что-то останавливало. Ты молодец, что удержалась и не стала так тратить его.

Я еле заметно кивнула, да, всё так и было. Целую весну, лето и осень я хотела узнать, от кого же беременна, но боялась узнать ответ на свой вопрос. Я не чувствовала, что меня стоит за это хвалить, скорее наоборот – я проявила трусость. Но говорить Адаму об этом точно не стоит.

– Ну что? Ты подумала о том, чтобы хотела бы для себя? – спросил джин после неловкой паузы. – Я могу увеличить твой дар вещевика или наделить какими-нибудь способностями Роберта. Если хочешь, я бы мог отыскать информацию про твоих родителей, ведь всё детство тебя растила бабушка Ирма. Чего бы ты хотела?

Я задумалась, сцепив руки перед собой и уставившись на младенца. Да, конечно, мне хотелось бы увеличить собственный магический потенциал или же сделать так, чтобы Роберт никогда, к примеру, не болел, хотелось узнать что-нибудь и о своих родителях, но глядя на малыша, я вдруг вспомнила про Океанурию.

– Адам, – встрепенулась я, – а на сколько далеко простираются твои возможности?

– Я не могу заставить полюбить или возненавидеть, не могу оживить или убить и не могу повернуть время вспять, – быстро проговорил джин, подозрительно глядя на меня.

– Есть такой мир… Океанурия. Он умирает, и я хочу, чтобы ты его оживил, – сказала я, тщательно подбирая слова. – Это же не человек, а мир. Может у тебя получится?

Адам покусал губу, взвешивая все за и против, наконец, ответил:

– Оживить весь мир – такого мне ещё ни разу не загадывали. Обычно просят что-то для себя… Ты, однако, умеешь удивить, – он хмыкнул, видимо, размышляя над моим желанием.– Что ж, оживить тех, кто уже умер я не смогу, – джин задумчиво присел на мою кровать и стал теребить свой туманный хвост. – Но я смогу восстановить магическую ауру мира, наполнить океаны водой и увлажнить землю, взять оставшиеся ростки и зерна, что там есть и заново рассадить деревья и цветы. И я смогу исцелить больных обитателей Океанурии, но не оживить мёртвых. Такое решение тебя устроит?

Я задумалась. Конечно, это не совсем то, что я хотела, но всё же, это намного лучше чем то, что творится в Океанурии сейчас. Скорее всего, в этом мире остались ещё ангелы и если им не помочь, то они умрут. Я кивнула:

– Да, и сделай так, чтобы ни один человек или нечеловек не смог построить телепорт в этот мир, имея недобрые намерения, – просила Адама.