Интриги дядюшки Йивентрия - Максим Ельцов

– Дело в том, что лучше соблюдать в судебных делах терминологию, но в принципе вы абсолютно правы. – Амех подозвал жестом портье и, не сводя глаз с Йозефика, сказал: – Хорши, дружочек, принеси нам с господином вир Тонхлейном по бокалу ягодного вина. И не с кухни, а из погреба. – Когда портье скрылся, он чуть наклонился вперед и по секрету сказал Йозефику: – Вино у них чудесное, но вот как на кухне постоит, так всю прелесть теряет. В погребе у них отличные винные бочки. Из таких бочек и вода нектаром покажется.

– Я боюсь, что скоро мне за руль.

– Не волнуйтесь! Я как государственный обвинитель и человек, так сказать, косвенно знаком, – Амех лукаво улыбнулся и покачал головой, – с законодательством этого округа и всех сопредельных. О правилах дорожного движения мы еще не задумывались, так что рекомендую воспользоваться своими свободами, пока про них не пронюхали власти.

Амех рассмеялся и радостно прихлопнул в ладоши, когда увидел Хорши, несущего поднос с двумя бокалами и стройным деревянным кувшином. Государственный обвинитель налил вина до краев и склонился над столом, чтобы вдохнуть его аромат.

– Волшебно! Благодарю тебя, Хорши.

– Вы довольно дружелюбны для прокурора, – сказал Йозефик и сделал маленький глоточек. По языку побежала игривая капля, разбрасывая во все стороны ягодные и медовые искры.

– У нас люди живут дружно. Синяк, укус или царапина – вот мои преступления. И как вы понимаете, как правило, такое случается при красочных и жизнеутверждающих событиях. Как вам вино?

Йозефик рискнул и сделал глоток побольше. Он даже не смог сдержать довольной ухмылки.

– Замечательное! Это шедевр. Почему во всем мире о нем никто не слышал?

– Обойдутся! – хлопнул опустевшим стаканом по столу Амех и засмеялся. Потом вдруг стал серьезным и сердитым: – Живем мы тихо и мирно, но сейчас… Как бы вам сказать? На днях произошло нечто ужасное. Преступник пойман, но дело в том, что преступник отказался от услуг государственного защитника округа Заячий Ручей Витнуса Амеха и потребовал адвоката из, как он изволил выразиться, нормального мира. Я так думаю, что преступник имел в виду, когда он требует приезжего адвоката.

– Но я никакой не адвокат. Это не совсем моя специальность, – удивленно сказал Йозефик.

– Господин вир Тонхлейн, по законам округа Заячий Ручей любую роль в суде может исполнять человек, оказавший неоценимую услугу нашему округу, либо его потомки, либо его наследники. Не удивляйтесь, но один вир Тонхлейн когда-то давно оказал именно такую услугу. И об этой услуге наслышаны все жители Заячьего Ручья, в том числе и Хорши. Он-то мне и сообщил о вашем прибытии. Итак, вы имеете полное право быть вольнонаемным защитником на этом процессе.

Йозефик растерянно посмотрел на Амеха. Лезть в дела какого-то глухого городишки ему вовсе не хотелось. Но ведь кто-то из его родственников уже что-то сделал для этого города. Что-то такое, что горожане помнят. Какое право он имеет расшатывать репутацию своей семьи, особенно учитывая, что вся она уже благополучно скончалась? Как вир Тонхлейн, он должен влезть в это дело с головой и свершить правосудие над каким-то заезжим наносильщиком ужасных синяков, укусов или царапин. И еще любопытным оставался один маленький факт.

– А кто же из моих родственников приобрел такую добрую славу в вашем милом городе? – спросил Йозефик, а сам подумывал, как бы ему согласиться на это дело, чтобы это выглядело торжественно.

– О, это был герцог Януш вир Тонхлейн, – торжественно сказал Амех, а потом стушевался. Он полез в свой чемоданчик, вытащил оттуда листок бумаги и, поглядывая в него, произнес еще торжественнее: – Великий Мастер Пепельного Ордена и Второй канцлер Сланого легиона, а кроме того, полный кавалер почетной медали ярмарки округа Заячий Ручей.

Йозефик про себя только присвистнул. Он грешил на своего семиюродного дядюшку Йивентрия. Тот вполне мог бы в этой дыре оказаться. Но что здесь когда-то делал пра-сколько-их-там-прадед Януш, который был аж целым герцогом, – это загадка. Захотелось прикоснуться к истории своей семьи, причем созидательным образом. После этого дня в Заячьем Ручье будут помнить двух вир Тонхлейнов!

Йозефик встал из-за стола и, слегка поклонившись, сказал:

– Буду рад оказать услугу вашему округу, господин государственный обвинитель Амех.

Амех взволнованно вскочил. Он явно не знал, что же он должен был сделать. В итоге это был немного скованный реверанс, пируэт и несколько па из жужупчика.

– Право сказать, господин вир Тонхлейн, вы меня так выручили. И наш округ тоже, – он вздернул подбородок. – Это честь для меня.

– Коварное у вас вино, – засмеялся Йозефик.

– Не смею отрицать, – ответил Амех.

Йозефик заказал еще один завтрак. В этот раз он предварительно заточил Йойка в чемодан. Казалось, никто не сможет помешать его трапезе, но прибежал удушенный галстуком клерк из ратуши и в предельно вежливой форме попросил Йозефика припарковать машину вне городской площади, так как именно на ней будет проходить судебный процесс.

– В ратуше нет судебного зала? – удивился Йозефик.

– Технически есть, но ваша машина мешает его развернуть, – ответил клерк и заискивающе улыбнулся. – Будьте любезны, освободите городскую площадь от своего транспортного средства.

Йозефик печально посмотрел в глаза клерку и спросил:

– О боги, неужели я проклят и проклятье мое никогда не позволит мне сполна вкусить все прелести завтрака?

– Вы сможете осведомиться об этом в городском святилище после суда. Мы уже выбиваемся из графика, так что будьте любезны… – запричитал клерк.

Йозефик раздраженно бросил в нетронутую яичницу столовые приборы. Они зубодробительно лязгнули, и во все стороны брызнул завтрак. Капли жира и желтка еще летели по высокой дуге к расширяющемуся зрачку клерка, а Йозефик уже, как истеричка, хлопнул входной дверью. Он плюхнулся в машину и зашвырнул чемодан на заднее сиденье без всякого почтения к его содержимому. Содержимое злопамятно промолчало. Зарычавший двигатель сплотил шатающееся по площади население Заячьего Ручья ради одной цели. Теперь они все как один пытались убраться с пути пыльного чудища, которое непредсказуемо шарахалось по площади.

Заячий Ручей строили без расчета на то, что по нему кто-то будет передвигаться на огромных автомобилях. Улочки казались Йозефику даже не узкими, а интимно обтягивающими. Каждое мгновение он ожидал услышать жуткий скрежет металла, но этого не происходило, что волновало его еще в большей степени. Огромная махина пронырливо двигалась по замысловатому узору городка почти без вмешательства своего хозяина.

Кружение по городу, чья мостовая если и познала касания автомобильных шин, то явно их не распробовала, в поисках парковки – занятие неблагодарное. Примерно так же проводят время лабораторные мыши в лабиринтах. Разница в том, что они-то за это получают заслуженное лакомство или, в случае подозрительно быстрого результата, вскрытие черепа. Хотя постойте. За парковку же тоже могут проломить череп.