Евангелие от Локи - Джоанн Харрис

Они либо отскакивали от его тела, либо попросту исчезали, лопались, как мыльные пузыри, вспыхивая руническим светом. Даже волшебный молот Мьёлльнир, тоже прирученный Фригг, отказался демонстрировать свои смертоносные качества. Все это страшно веселило асов, но, на мой взгляд, выглядело просто отвратительно.

Воспользовавшись суматохой, я, незваный гость, сумел незаметно проскользнуть в пиршественный зал и притаился в темном уголке, наблюдая за происходящим и выжидая, когда и мне можно будет поучаствовать в общем веселье.

Не поймите меня неправильно. Против самого Бальдра я ничего не имел. Разве что меня несколько раздражали и его смазливая физиономия, и его самодовольство, и его популярность, и его необъяснимый успех у женщин. Но он был младшим и любимым сыном Одина, а после нашей краткой беседы с головой Мимира я успел выточить на своего кровного брата довольно-таки большой зуб. И потом, я обещал Хель доставить к ней Бальдра, уж очень она хотела его заполучить, – а я хотел ублажить ее, чтобы впоследствии потребовать ответной и весьма существенной услуги. Оставалось лишь придумать, как решить поставленную задачу.

Не смотрите на меня с таким укором. Уж вы-то должны меня понять! Ведь мне пришлось бороться за собственную жизнь буквально со всем Асгардом. Оракул ясно сказал, какая судьба меня ожидает, так что это была единственная возможность избежать столь трагической судьбы. Как же еще я мог поступить? На одной чаше весов был Бальдр, у которого, будем говорить откровенно, было все на свете; на другой – Ваш Покорный Слуга, у которого не было ничего, кроме собственного ума и находчивости. Это, конечно, вряд ли можно было назвать честной схваткой, и все же я прекрасно понимал: даже если все получится так, как я хочу, то всеобщее сочувствие и любовь все равно будут на стороне Бальдра. Не могу сказать, чтобы я был абсолютно в себе уверен, но попытаться все же стоило. Или у вас иное мнение?

Между тем цирковое представление с метанием предметов в Бальдра было в самом разгаре; в этом участвовали даже некоторые богини, причем явно соперничая друг с другом. Больше всего им нравилось кидаться в бедолагу фруктами, но единственное, чего они в результате добились – с головы до ног вымазали его липким фруктовым соком. Некоторые, правда, тут же выразили желание собственным языком вылизать его дочиста и вылизали бы, если бы их не остановила Нанна, жена Бальдра, которой было не впервой иметь дело с подобными выходками этих невоздержанных особ.

Наконец я заметил некую фигуру, державшуюся поодаль от беснующейся толпы богов. Это был Хёд, слепой брат Бальдра. Выглядел он печальным, и за это его трудно было винить. По сравнению с Бальдром он был, как темная зима по сравнению с вечной весной. Да и среди богов Хёд никогда не был особенно популярен. А Фригг, так сильно гордившаяся Золотым Мальчиком, никогда и не пыталась скрыть разочарования по поводу старшего сына, оказавшегося таким неуклюжим и несовершенным.

Я подобрался к Хёду чуть ближе, по-прежнему стараясь держаться в тени, и он, должно быть, это почувствовал и повернулся в мою сторону, глядя незрячими глазами прямо на меня. Но больше никто меня не заметил, а на Хёда никто в зале внимания не обращал. Тогда как его, бедного, очень смущали царившие вокруг шум и смех. Однако никому и в голову не приходило хоть немного его развлечь, вот я и решил это сделать.

– Грустишь? – спросил я. – Чувствуешь, что тебя оставили за бортом? Думаешь, с каким удовольствием швырнул бы сочным помидором в такую мишень, как мистер Совершенство?

Хёд ухмыльнулся.

– Ну, может, и швырнул бы.

– Так в чем проблема? – воскликнул я. – Вот, держи этот маленький дротик, а я подскажу тебе, куда целиться. Так, правильно… А теперь – давай!

Я вложил ему в руку дротик, наконечник которого был сделан из того заостренного побега омелы. И он метнул дротик в Бальдра, а потом…

Чпок!

Все разом умолкли.

– Кажется, я попал? – спросил Хёд, растерянно вертя головой в разные стороны. – Эй, куда вы все?

На самом деле единственным, кто сразу просек ситуацию и поспешил убраться со сцены, был Ваш Покорный Слуга. Ибо дротик с наконечником из омелы угодил точно в цель. Бальдр упал.

Долгое время царила полная тишина.

Сперва боги решили, что Бальдр просто притворяется мертвым. Затем, когда они поняли, в чем дело, спасать его было уже слишком поздно. Он умер на руках у Нанны, а Тор, до которого всегда все доходило не сразу, продолжал громогласно призывать еще что-нибудь сделать.

– Эй, давайте попробуем еще разок! Может, заткнуть эту дыру моими боксерскими перчатками?

Оказалось, что дротик пробил Бальдру легкое. Он едва успел упасть на землю и сразу же умер. А бедолага Хёд все никак не мог понять, что происходит. Зато остальные быстро догадались, кто метнул дротик с омелой, и набросились на него, как волки. Дальше я, правда, не видел, но легко могу себе представить, что это было не слишком приятное зрелище; хорошо, хоть сам я успел вовремя покинуть зал.

Никто не видел, ни как я пришел, ни как я ушел, а единственный свидетель моего преступления был в итоге нейтрализован. Каковы бы ни были непредвиденные последствия моей шутливой проделки с дротиком, я в итоге остался чист и был уверен, что теперь моя дочь передо мной в долгу.

Естественно, смерть Бальдра вызвала страшный переполох. Причем никто из богов ни капли не чувствовал себя виноватым в убийстве невинного слепого Хёда, на которого они и обрушили свой иррациональный гнев, что, разумеется, характеризовало их не самым лучшим образом. И уж я позаботился, чтобы весть об этом разнеслась по всем Девяти мирам. Бальдру были устроены стильные похороны, на которых я, само собой, не присутствовал. Нанна, его жена, умерла от горя и была сожжена на погребальном костре мужа. Хёд также был похоронен с почестями, ибо, по мнению богов, искупил свое преступление смертью. А Один совсем удалился от общества и практически ни с кем больше не разговаривал, кроме головы Мимира и своих воронов, разумеется.

Ну, а я… вдруг обнаружил, что это происшествие совсем не доставило мне ожидаемого удовлетворения. Я ведь тогда не до конца поверил оракулу – и все же его пророчество сбылось: Золотой Мальчик умер, как и было предсказано. Это заставляло меня думать и о других, предсказанных Мимиром, событиях, а также о том, как скоро все это действительно может произойти. Кроме того, мне не давала покоя безобразная смерть Хёда. Такой страшной мести за Бальдра оракул не предсказывал[77], хотя мне, наверное, следовало предвидеть нечто подобное. Во всяком случае, я чувствовал определенную ответственность за гибель бедного слепца.

Мало того, я чувствовал себя угодившим в ловушку; я больше не мог отвечать за собственную судьбу. Возможно, все мы в итоге оказались всего лишь игрушками в руках Мимира, некими фигурами на его шахматной доске. Ведь если бы он тогда не выдал мне свои пророчества, разве я стал бы искать способ убить Бальдра?