Евангелие от Локи - Джоанн Харрис

– Немедленно прекрати нас оскорблять! Тор, неужели ты не в состоянии его остановить?

– Вот тут ты молодец! – воскликнул я. – Правильно: лучше пусть кто-нибудь другой в драку вмешается. Причем желательно, кто-нибудь достаточно тупой, кто не сразу поймет, что ты его просто используешь. Тор – это отличный выбор, дорогая! Ведь он вполне способен выполнить любое простое поручение, пока его хорошо кормят… – При этих словах Тор негромко зарычал, и я, воспользовавшись его замешательством, поспешно положил ему на тарелку недоеденный пирожок. – А может, тебе лучше Одина попросить? Хотя вряд ли он уже забыл, как ты продала себя жалким подземным Червям за какое-то золотое ожерелье… О, наверное я зря напоминаю об этом? – Я оскалил зубы в дикарской усмешке. – Не обращайте внимания. Это просто Хаос поет в моей крови. Это из-за него я порой веду себя в высшей степени необузданно и неприлично. Впрочем, тебе-то это хорошо известно, дорогая Фрейя.

От злости Фрейя тут же сменила обличье, превратившись в омерзительную каргу. Теперь ее худое, обтянутое морщинистой кожей лицо стало похоже на череп и выглядело ужасно.

– Тебе просто нужно хоть раз хорошенько выспаться, моя красавица, – мерзко ухмыляясь, сказал я. – У тебя стали появляться морщинки. И не пей сегодня вечером так много пива. От него у тебя всегда пучит живот, и ты ночью в постели пускаешь оглушительные ветры. Может, кому-то подобные ароматы нравятся, но, по-моему, тебя это не красит.

Я понимаю, понимаю. Действительно я чересчур разошелся и никак не мог остановиться – это, полагаю, как раз и было одной из основных моих проблем. За мной, безусловно, следовало кому-то присматривать. А в данном случае кому-то следовало остановить меня…

Это попытался сделать Тор:

– Коли хочешь подраться, так нечего женщин задирать. Веди себя, как мужчина.

– Ну да, как, например, ты во дворце Трюма, когда невесту изображал!

Тор молча шагнул ко мне, но я не унимался:

– Или во дворце Утгарда-Локи, когда та старуха – помнишь? – тебя на землю во время пира швырнула!

Тор попытался меня схватить, но я увернулся, отскочил в сторону и налил себе еще вина.

– А ты стал не слишком поворотливым, Тор, – заметил я. – Впрочем, если учесть, сколько ты ешь, это вовсе не удивительно. Надо тебе над собой поработать… А еще лучше – пусть Сив одолжит тебе один из своих корсетов…

Сив прямо-таки взвыла от возмущения:

– Скотина! Я не ношу корсетов!

Ее возмущение было таким искренним, что я рассмеялся и уже не мог остановиться. И так, хохоча во все горло, я обошел всех богов по кругу и сообщил каждому, что я о нем думаю. Люди называют это перебранкой; это ритуальная церемония называния друг друга всякими нехорошими словами, которая в итоге стала в Мидгарде традицией, то есть одним из моих многочисленных даров людям. Гнев часто способствует очищению, являясь неким исцеляющим процессом в момент жестокого стресса, хотя, на мой взгляд, в тот конкретный момент мне бы все-таки следовало чуточку включить мозги.

Но, должно быть, вино ударило мне в голову, вот я и задал им жару: сказал Фрейру, что он поступил, как полный идиот, когда отдал волшебный меч за какую-то девчонку; Сив сообщил, что она ужасно растолстела; а Ньёрду – что от него вечно воняет рыбой; Тору – что его любовница Ярснакса беременна и ожидает близнецов; а Фригг – что Один опять ходит налево. Я, возможно, также что-то сказал Тюру насчет того, как глупо он вел себя, когда потерял руку; и я совершенно уверен, что назвал Хеймдалля «сводником» и «кучей дерьма». Впрочем, с моей стороны, вероятно, было ошибкой дразнить Скади, рассказывая ей, что ее папаша пищал, как цыпленок, когда его поджаривали заживо, и вряд ли стоило спрашивать у Чаровницы Фригг, не удалось ли ей оживить Золотого Мальчика.

Когда я наконец иссяк, в зале стояла мертвая тишина. Возможно, я и впрямь зашел слишком далеко. Через некоторое время Тор опомнился, подхватил свой молот и замахнулся на Вашего Покорного Слугу.

– Не надо, – тихо, но твердо сказал ему Один.

– Нет, надо очистить миры от этой мрази! – проре-вел Тор.

– Ну, давай! – подбодрил я его. – Решил, так делай. Я безоружен, никакой поддержки у меня нет, так что ты запросто меня прикончишь. Или мне следует сперва ослепнуть, чтобы не видеть, как вы все на меня наброситесь?

Мой намек достиг цели: они сразу смущенно примолкли, вспомнив убийство беззащитного Хёда.

– Ладно, ребята, – сказал я и повернулся, собираясь уходить. – Очень не хочется с вами расставаться, но уж больно у вас тут скучно. Кроме того, у меня дел полно; мне еще во многих местах побывать нужно.

И я неторопливо вышел из пиршественного зала. Голова у меня просто раскалывалась, но, как только боль слегка утихла – правда, это случилось уже ближе к утру, – я обратился соколом и полетел в сторону гор. Вам подобная осторожность может показаться чрезмерной, но Ваш Покорный Слуга отчетливо чувствовал, что, пожалуй, начинает злоупотреблять оказанным ему гостеприимством.

Оказывается, инстинкты снова меня не подвели. Когда у асов прошло похмелье и в мозгах вспыхнула слабая способность что-то понимать, до них дошло, что я нанес им смертельное оскорбление. Они сразу и единодушно вынесли приговор Вашему Покорному Слуге; в вину мне вменялась не только смерть Бальдра, но и множество самых разнообразных преступлений, какие только можно себе вообразить.

Каждый, естественно, припомнил обо мне нечто такое, что нанесло ему (или ей) страшную обиду – только Сигюн не поверила, что я настолько плох, да еще, пожалуй, Идунн; но Идунн никогда слова дурного ни про кого сказать не могла и злым наветам никогда не верила.

Остальные все же решили сурово меня наказать. Особенно активно выступала Скади, демонстрируя свой ядовитый нрав и требуя моей крови незамедлительно. Ну и Хеймдалль, разумеется, с удовольствием напомнил всем, что никогда мне не доверял, и если бы асы раньше прислушались к его советам, они бы не позволили мне и шагу сделать на территорию Асгарда.

Даже Один дал слабину, и Хеймдалль, почувствовав это, осмелился прямо высказать ему свое возмущение.

– Ну, и что ты собираешься с ним делать? – спросил он. – Ведь твой Локи всем нам войну объявил! Неужели станешь дожидаться, когда он двинет на Асгард все силы Хаоса? Может, признаешь, наконец, что был не прав, когда притащил его сюда?

Один лишь негромко зарычал в ответ. Во всяком случае, мне кажется, что он отреагировал именно так, хотя меня, конечно, там не было. Зато впоследствии я слышал немало подобных диалогов и легко могу догадаться, как повел себя Старик и в тот, самый первый, раз. Думаю, он и не догадывался, насколько хорошо я его знаю. И потом, я же отлично понимал: раньше или позже ему придется выбирать, с кем он.